Роберт Говард - След Гунна Страница 17

— Атлантиду подняли со дна моря могущественные чародеи с помощью великой магии, — сказал Креон. — Эта земля изначально не отличалась устойчивостью. Атланты использовали свои магические возможности против нас, афинских завоевателей, когда наш флот высадился на их земле. Нам удалось преодолеть их защитные силы, и тут началось великое землетрясение, погубившее Атлантиду. Остатков колдовского могущества хватило только на то, чтобы спасти этот остров да еще ближайший из кольцевых островов.

Кормак спустился вниз и встал на каменную плиту рядом с греками и Вулфером. Темнокожие слуги выглядывали из храма, но не решались подойти ближе к хозяевам.

— На том берегу есть люди! — радостно воскликнул кельт, хлопнув товарища по плечу. Он хотел как можно скорее отвлечь Вулфера от мрачных мыслей, понимая, что если тот даст волю скопившейся ярости, то ничего хорошего из этого не выйдет. — Там люди! Похоже, и мужчины, и женщины.

И он сурово посмотрел на Креона:

— Я не ошибся? На кольцевом острове есть люди?

— Да, конечно, — не задумываясь, ответил Креон. — Их там много, возможно, больше сотни. Это атланты, но они выше и стройнее своих здешних сородичей, — он повел рукой в сторону слуг, ожидавших приказаний поодаль. — Правда, они там совершенно одичали. Живут подобно животным…

Кормак дружески обнял Вулфера за плечи и встряхнул. Теперь он мог не тревожиться — ют, видимо, успокоился. Если в кровавые времена падения Рима его инстинктивное стремление убивать было кстати, то сейчас оно могло сослужить им плохую службу.

— К счастью, нас с ними разделяет вода, — взволнованно добавила Антея. — Иначе они давно расправились бы с нами. И своего правителя они, наверное, убили. Мерзкие звери.

Кормак взглянул на девушку.

— Но если атланты были такими могущественными чародеями и владели тайным знанием… — задумчиво сказал он. — Как вы смогли довести их до подобного состояния?

При последних словах в его голосе послышались металлические нотки.

На губах Антеи мелькнула улыбка — тонкая, как лезвие кинжала.

— Мы были еще более могущественными. И хотя во мне самой не течет ни капли крови атлантов, величайшими магами Атлантиды были женщины, и одна из них во время катастрофы спаслась в этом храме.

Вулфер встряхнулся, как медведь, вылезший из берлоги. Его глаза блестели, однако во взгляде уже не было прежнего бешенства, напугавшего Кормака.

— Я голоден, — проворчал ют. — И не надо предлагать мне никаких лакомств и прочей чепухи вроде той, что мы уже пробовали здесь. Я хочу мяса.

Креон улыбнулся:

— Конечно. Как только вы появились, я велел слугам зажарить козочку. Сейчас мы пойдем во дворец.

Антея рассмеялась и дотронулась хрупкими маленькими пальчиками до плеча Кормака.

— А если одной козочки окажется мало, мы зажарим еще и будем кормить вас до тех пор, пока вы не насытитесь.

Ее смех звучал в мрачных джунглях будто легкий звон серебряных колокольчиков.

Дворцом оказалось здание напротив храма. Антея шла впереди, держа Кормака за руку. Она без умолку говорила о былом величии Атлантиды, о том далеком времени, когда этот остров был королевской резиденцией и именно отсюда властители управляли континентом. Прекрасный цветущий город, выстроенный на большой земле за кольцевым островом, теперь покоился на дне океана.

На полпути от храма ко дворцу кельт оглянулся через плечо. С этого места храм казался еще величественнее, чем вблизи. Фронтон украшали четыре золотые статуи, установленные на четырех массивных колоннах. Статуи доходили до середины купола, и, несмотря на их огромные размеры, казалось, что они парят в воздухе.

Кормак вспомнил, что Креон и Антея появились откуда-то снизу. Вероятно, под храмом находились какие-то подземные покои. Он подумал, что хорошо было бы разузнать об этих подземельях побольше.

Когда они приблизились ко дворцу, стало видно, что время не пощадило и его. Серебряные пластины с палец толщиной, покрывавшие каменные стены, кое-где отвалились, а серебро остальных покорежилось и потемнело, хотя все же отражало свет искусственного солнца.

— Эта штуковина что, никогда не заходит? — грубо спросил Кормак, вдруг почувствовав прилив ярости, от которого он только что пытался избавить своего друга.

— Она будет гореть до тех пор, пока существует этот мир, — отозвалась Антея. — Величайшие чародеи Атлантиды сотворили этот остров; они хотели найти здесь вечное убежище на тот случай, если бы весь континент завоевали враги. — Она горько улыбнулась. — Они не думали, что нам так легко удастся проникнуть в их святилище и занять их место. Но, с другой стороны, и мы — то есть мои предки — тоже не ожидали, что останемся здесь навечно в ловушке. — Девушка взглянула на кельта и шагнула к нему ближе, словно желая рассеять его мрачность. — Во дворце у нас есть светильники. На время нашего обеда мы завесим окна. А потом нам вообще не понадобится никакого света, если только ты его не пожелаешь.

При других обстоятельствах Вулфер непременно разворчался бы из-за того, что козочку приготовили плохо, и был бы прав — мясо им подали жесткое, полусырое. Но пиратский драккар боролся с непогодой почти двое суток, и за это время у викингов не было никакой возможности сносно поесть. Время от времени удавалось перехватить разве что просоленный черный морской сухарь да запить его глотком эля вперемешку с брызгами бушевавших морских волн.

Поэтому сейчас ют даже внимания не обратил на то, как отвратительно приготовлено мясо. Схватив с блюда большой кусок козлятины, он жадно впился в него крепкими зубами. Слуги принесли вино в кувшинах, и, хотя оно оказалось кислым, Вулфер залпом осушил предложенный ему большой кубок. Во время трапезы он не снимал доспехов, а свою секиру приставил к высокому столику за спиной, поцарапав крючком ее красивый узор из слоновой кости. Креон и Антея, казалось, не заметили этого.

Все четверо сидели на массивных бронзовых табуретах, покрытых пурпурной шерстяной тканью. Кормак огляделся. Внезапно его поразила такая мысль: древняя Атлантида достигла вершин цивилизации, а теперь, спустя тысячелетия после катастрофы, то, что от нее осталось, пришло в упадок и могущественные некогда атланты превратились в обыкновенных дикарей. Разве не то же самое случилось и в его мире, где после падения Рима появились люди дикого и необузданного нрава, подобные ему самому, Кормаку Мак Арту?

Он даже рассмеялся. Не он придумал и создал этот мир. Если человечество время от времени должно возвращаться к первобытному состоянию, что ж, пусть так оно и будет. Тем хуже для людей. Но он, Кормак, силен, ловок и бесстрашен и вовсе не собирается приближать свой последний день и час.