Майкл Суэнвик - Танцы с медведями Страница 17

— Ты коротко изложил ситуацию. Но, кстати… толпа здесь собралась изрядная, так что и мне пора.

— Книга у тебя?

Даргер сунул руку за пазуху. Затем, шкодливо улыбаясь, распахнул дверь и, размахивая книгой высоко над головой, выпрыгнул из кареты. Он бросился в гущу людей и исчез. За спиной он слышал, как Довесок вопит во всю мощь своих легких: «Остановите экипаж!» Быстрый взгляд через плечо позволил Даргеру увидеть товарища: Довесок высунулся наружу и протянул руку вперед.

— Остановите его! Держи вора! — встревоженно орал он. — Сотня солидов тому, кто вернет мне книгу! — Затем явно в ответ на озадаченные лица поблизости: — Десять тысяч золотых рублей! Любому, кто вернет мне книгу, десять тысяч рублей чистым золотом!

Толпа зашевелилась, в ней начались завихрения. Народ бросился на поиски беглеца. Но никто толком не понимал, кого они ищут, и вскоре повсюду вспыхнули потасовки.

Но Даргер не бежал. Когда он внедрился в толпу, то затормозил и повернулся лицом к процессии. Потом протолкался на несколько шагов в сторону и затих, вытягивая шею, словно очередной горожанин, жаждущий увидеть зрелище. Книгу он ловко сунул обратно за пазуху. Природа благословила Даргера незапоминающимся лицом, а особый его дар заключался в способности сливаться с фоном, где бы он ни находился. Ищущие пробегали мимо него, Даргер пялился им вслед, но не присоединялся к погоне.

Наконец карета снова тронулась. Внутри нее, сложив руки на груди, восседал нарочито сердитый и мрачный Довесок. Шествие продолжалось.

Через некоторое время толпа начала рассасываться.

Даргер натянул шляпу с широкими мягкими полями и присоединился к общему движению. Сперва он шел наугад, предпочитая не широкие проспекты, а запущенные улочки. По пути он присматривался к барам, тавернам и нелицензированным поставщикам сваренного в подвале пива. Внезапно он небрежно вытащил из кармана бумажный квадратик, извлек из него две таблетки и проглотил. К тому моменту, когда Даргер выбрал низкий погребок, выглядевший особенно уныло и непривлекательно, его серые глаза позеленели, а волосы вспыхнули ярко-рыжим.

Даргер вошел в кабак.

В сумраке за столиками сутулилась пара-тройка завсегдатаев. Несильно отличавшийся от них человек протирал пыльной тряпкой грязную стойку. Застыв в дверном проеме, Даргер воскликнул:

— Боже правый, должно быть, это самая гнусная и убогая забегаловка во всей Москве!

Бармен вскинул обиженный взгляд.

— Ты в питейном заведении, парень. Ежели тебе нужен бар, типа, где сидят всякие педерасты, которые обсуждают философию и замышляют революцию, тебе надо в «Ведро гвоздей».

— Спасибо, сударь, — отозвался Даргер. — Не подскажете, где искать сие достойное учреждение?

Вот так неожиданность! Кощей не сплоховал и вновь поразил Аркадия. Они оказались в роскошном номере «Метрополя», про который даже провинциал Аркадий знал, что это наилучший отель в Москве. Юноша потрясенно смотрел, как ливрейный лакей наполняет фарфоровую ванну ведрами горячей воды, зажигает свечи в канделябрах, добавляет ароматические масла для купания и раскладывает большими пушистыми стопками полотенца на стеллаже.

— Я послал за брадобреем и портным. Тебе понадобится соответствующая одежда, если ты собираешься вращаться в тех кругах общества, которых требует твоя святая миссия, — изрек Кощей. — Позже вечером придет некто, кто посвятит тебя в следующую ступень твоего религиозного образования. Но пока — расслабляйся. Смой дорожную пыль.

— Безусловно, вы должны принять ванну первым, святой пилигрим.

— Фу! Если душа чиста, то состояние тела ничего не значит. Я пребываю в состоянии совершенной благодати, и поэтому не важно, если от меня несет как от козла. Умирай я от проказы, все равно бы пах сладостно для ноздрей Господа. Ты, однако, слаб духом, поэтому тебе надо искупаться. Делай, как я говорю. Нам еще многое предстоит, и, подозреваю, спать тебе сегодня ночью не придется.

— Святой отец, вы до сих пор не просветили меня, с какой целью мы прибыли в Москву.

— Потом.

— И, кстати, как, во имя всего святого, мы за это заплатим?

— Потом, я сказал! Мне тебя что, стукнуть? Пошел! Мыться!

Отмокая в теплой воде с мыльной пеной, Аркадий чувствовал себя как в сказке. Он плавал в золотистом мареве комфорта и богатства. Но в реальном-то мире пилигримы с изгнанниками так не обращались, верно ведь? Кощей говорил о святой миссии. Только во сне духовное путешествие могло начинаться в подобной обстановке. Пока Аркадий отдыхал, странник топал по номеру, распаковывая сумки и расставляя те скромные пожитки, которые они привезли с собой. Юноша, затаив дыхание, вслушивался в молитвенное бормотание святого человека. Что ж, очевидно, так все и делается в Москве.

Аркадий закрыл глаза, улыбаясь. Блаженство не может продолжаться долго. Но он насладится им, пока есть возможность.

После ванны горничная принесла в номер сотню белых тарелочек с закуской (по крайней мере, Аркадию так показалось). В ассортименте была копченая рыба, икра, вяленое мясо, салаты, сыры, пикули и множество других деликатесов. Имелись также кувшины кваса и морса и больше бутылок водки, чем Аркадий когда-либо видел выставленными для двоих обедающих. Юноша мстительно атаковал все яства, но ему далеко было до аппетита Кощея. Громадные количества еды и алкоголя исчезали в утробе странника без малейших внешних признаков сытости или опьянения. Это ошеломляло.

Когда они поели, в номер постучался портной — снять с Аркадия мерки. Кощей подробно расспрашивал мастера о том, что носят нынче молодые люди высшего класса, и заказал дюжину костюмов для самых разных случаев, включая ботинки, перчатки, шляпы, трости и прочие требующиеся светскому щеголю мелочи.

Аркадий пытался возразить, что Кощей проявляет чрезмерную щедрость. Но затем прибыл цирюльник, а с ним и маникюрша, и вскоре юноша обнаружил себя побритым, подстриженным, отполированным и напудренным с ног до головы.

Потом Кощей критически его оглядел.

— Думал взять тебе наставника, чтобы обучил тебя поведению и манерам. Но черного кобеля не отмоешь добела. Твоя истинная природа ни от кого не укроется.

— Да, святой отец, — смиренно согласился Аркадий.

— Ты из провинции — и притворяться в обратном мы не можем. Но на один сезон налета экзотичности хватит, чтобы сделать выскочку вроде тебя вхожим в приличное общество. Будь естественным, а остальное приложиться.

— Но зачем, для чего? Я бы хотел узнать, в чем именно заключается моя миссия. У вас есть на меня какие-то планы — это понятно. Но каковы они, что мне надо делать? — спросил Аркадий и обвел рукой комнату, банные полотенца, свечи и стол, совершенно незаметно очищенный от пустых тарелок — все как-то… просто в голове не укладывается.