Кристина Стайл - Спящее зло Страница 17

Ульфиус с кряхтением поднял свое грузное тело с подушек и, сладчайше улыбаясь, шагнул навстречу гостю.

— Рад тебя видеть. Мне стало скучно и вновь захотелось поговорить с человеком, который видел так много интересного. Присаживайся, угощайся. Вот вино. Этот божественный напиток располагает к долгой теплой беседе.

Конан хмуро посмотрел на приветливого хозяина, но чарующий запах, исходивший от умело приготовленных блюд, и аромат золотистого тонкого вина изменили его настроение, и он, устроившись поудобнее на мягком ковре и положив под локоть вышитую бархатную подушку, взял предложенный кубок, понюхал вино и сделал большой глоток. От нежнейшего напитка по телу растеклось приятное тепло.

— Помнишь, я говорил тебе, что собираю редкости? — начал разговор Ульфиус. — Хочешь посмотреть некоторые безделушки? Их я вожу с собой — иногда они помогают скрасить скуку и однообразие долгого пути.

Конан кивнул и сделал еще глоток. Его мало интересовали пристрастия толстяка, но он подумал, что отказываться невежливо, а раз уж он принял приглашение офирца, то обижать хозяина не следует. И хоть варвар не любил болтунов, он все же понимал, что иногда чрезмерно словоохотливый собеседник может оказаться полезным. Как знать, не проговорится ли Ульфиус, зачем ему так нужен внешне ничем не примечательный клинок. А вдруг это вовсе не прихоть? Демоны коварны, они могут действовать руками и самого ничтожнейшего из людей. Может, не стоит вообще иметь никаких дел с этим вельможей? Впрочем, время покажет. Киммериец не сомневался ни на йоту, что в любом случае сумеет постоять за себя.

Пока он размышлял, Ульфиус успел открыть один из сундуков и извлечь из него прекрасный золотой светильник тонкой работы. Конан вежливости ради изобразил заинтересованность. Сановник пояснил:

— Это не простой светильник. Любой человек, которому приходится много путешествовать, согласился бы заплатить за него большие деньги. Дело в том, что тот, кто им владеет, никогда не собьется с пути и никогда не замерзнет, даже если ему придется ночевать в снегу.

— Интересная вещица, — согласился варвар. — Но если человек не может найти дорогу и боится замерзнуть, словно избалованная женщина, ему лучше вообще оставаться дома, больные пути не для таких.

Ульфиус ничего не ответил, убрал светильник на место и достал из сундука красивую серебряную чашу.

— Посмотри, — обратился он к гостю, — если знать одно-единственное, очень коротенькое, заклинание, такое простое, что его легко запомнит даже ребенок, эта чаша мгновенно наполнится вином или соком. Причем тем вином, какое ты пожелаешь, или соком тех фруктов, которых ты даже никогда не видел.

Конан усмехнулся:

— Вино — плохой спутник. Тому, кто отваживается в одиночку отправиться в путь, надо иметь ясную голову и зоркие глаза. Никогда не знаешь, что тебя ждет впереди.

Офирец досадливо поморщился, но и на сей раз промолчал, аккуратно положил чашу в сундук и извлек оттуда хрустальный сосуд.

— Этот сосуд никогда не бывает пустым. В нем всегда есть чистая родниковая вода, свежая и прохладная, стоит лишь правильно попросить.

Конан вспомнил те кошмарные дни, когда чуть не погиб от жажды, и сказал:

— Пожалуй, это наиболее полезная вещь. Но таскать с собой хрусталь… Он ведь может и разбиться. Да и идти налегке проще.

— Это еще не все. Смотри. — С этими словами Ульфиус протянул варвару рог, выполненный из слоновой кости, покрытый тонкой и изящной резьбой. — Хозяин этого рога никогда не будет голодным. Произнеси пару магических фраз — и у тебя всегда будет еда. Любая, какую только сможешь представить.

— Забавная штучка, — кивнул дерзкий юнец. — Если ты не можешь сам раздобыть еду, можно валяться на подушках и обжираться до обморока. К тому же это все колдовские игрушки, а я всегда предпочитал меч заклинаниям.

— Тебе приходилось сталкиваться с магией? — поинтересовался Ульфиус, и по его лицу, как он ни старался это скрыть, пробежала тень беспокойства: а вдруг молодой дикарь знает, что владеет непростым оружием?

— Приходилось. И не раз.

— Ты не хотел бы рассказать мне об этом? — Офирец даже задрожал от нетерпения.

Конан задумался. Он вспомнил мрачные пещеры, в которых обитали колдун Катамаи Рей и ведьма Чунта, и перед его глазами неожиданно встала прелестная Элаши, так щедро дарившая ему любовь. Он даже тряхнул головой. Определенно, сегодня все женщины мира словно сговорились дразнить его. Что за наваждение! Ульфиус заметил, как переменилось настроение гостя:

— Тебе неприятно об этом вспоминать?

— Да нет, — досадливо поморщившись, ответил киммериец. — Так, вспомнилась одна женщина…

— Женщина? — оживился офирец. — О! Я знал многих прелестниц…

Хитрый сановник мгновенно понял, что может предложить варвару в обмен на меч. У него была одна вещь, которой он не очень дорожил, считая ее пустячком, безделицей. Собирая предметы, обладающие магической энергией, Ульфиус надеялся наткнуться на что-нибудь, что может дать ему власть, или силу, или секрет вечной жизни. А эта безделушка скорее могла развлечь, подарить мимолетную радость, даже блаженство, но все это можно приобрести, не прибегая к магии. Его денег хватило бы на развлечения сотен и сотен человек. Он едва удержался, чтобы не потереть руки от удовольствия. Конан удивленно посмотрел на него, но промолчал.

— Я тебе сейчас покажу кое-что, — еле сдерживая душившую его радость, сказал Ульфиус. — Я собираю эти интересные игрушки давно и незадолго до отъезда из Офира приобрел одну вещицу. Ни один мужчина, в котором течет горячая кровь, не отказался бы от нее. Сейчас ты поймешь почему.

С этими словами он взял небольшую шкатулку и достал из нее фигурку какого-то уродливого существа явно мужского пола, единственную одежду которого составляло тончайшее ожерелье из крохотных разноцветных камушков. Ульфиус сложил ладони лодочкой, так чтобы фигурка поместилась на ее дне, быстро-быстро что-то прошептал и поставил фигурку на ковер. Мгновение спустя фигурка вздрогнула и начала расти, пока не достигла размеров десятилетнего ребенка. Затем существо поклонилось Ульфиусу и гулким басом спросило:

— Чего желает мой господин?

— Дай мне ожерелье, — приказал офирец.

С глубоким поклоном существо протянуло ему яркое разноцветное ожерелье, сделало шаг в сторону, уселось на ковер, поджав ноги, и застыло, словно жизнь снова покинула его. Ульфиус показал Конану ожерелье. Тот равнодушно пожал плечами: драгоценные камни мало интересовали его, ибо он плохо в них разбирался. Офирец расстегнул замысловатую резную застежку и снял с нитки ярко-красный рубин. Положив его на ковер, толстяк нагнулся и снова шепотом произнес еще одно заклинание. Внутри камня загорелся алый огонек, он становился все ярче и ярче, затем рубин завертелся, словно его подхватил смерч, и вспыхнул ярким пламенем. Когда пламя стихло, на месте драгоценного камня стояла девушка с ослепительно рыжими волосами и нежной розовой кожей. Формы ее были совершенны, нагота вызывала восторг. Откуда-то полилась мелодия, и девушка закружилась в быстром танце. Варвар не отрываясь смотрел на красавицу, что казалась ему пределом мечтаний, сокровищем, за которое можно отдать жизнь.