Александр Бушков - Спаситель Короны Страница 2

Сварог пребывал в состоянии полного обалдения всю дорогу, пока их в закрытом электромобиле везли, как выразился Рошаль, в «его скромную резиденцию». Индикатор опасности тихонько попискивал, но как-то нерешительно. Девушка по имени Келина Ван-Ради, которая выдавала себя за жену Сварога, а на самом деле была соглядатаем, навязанным Визари, – была потрясена не меньше. И можно было понять девчушку: «супружеская пара» благополучно достигла вражеского Некушда, миновала линию оцепления Каскада – и вдруг появляются солдаты, и начинается драка, и падают с потолка решетки, отрезая путь к бегству… И вылезает откуда-то долговязый тип, «муженьку» явно знакомый, и все неожиданно успокаиваются. Каскадовцы холодно-вежливы и угрюмо-предупредительны. Хотя оружия не опускают. А теперь вот черный электро-«воронок» – и полная неизвестность впереди…

– Мы арестованы? – напряженно спросила Келина, прислушиваясь к звукам за бортом. Мобиль несколько раз повернул и начал набирать скорость.

– Нет, – успокаивающе сказал Сварог. Подумал и добавил: – Очень надеюсь, что нет…

По крайней мере шаур и Око у него не отобрали. Что внушало оптимизм.

– Куда нас везут?

– Понятия не имею.

– Кто этот человек?

– Друг.

– Наш друг или твой друг?

– Мой друг – твой друг, знаешь ли…

– Он помогает Визари?

– А ты задаешь не слишком много вопросов?

– Почему ты не достал Око? Мы бы уже были на свободе. Ты заодно с ними?

– Келина, давай сначала разберемся, что к чему. Я и сам не до конца все понимаю… Иными словами, вообще ничего не понимаю. Поэтому и не делаю неосмотрительных шагов. И душевно тебя прошу: не предпринимай ничего, пока… ну, пока я не дам сигнал. У тебя оружие есть?

– В смысле?

Сварог почувствовал раздражение.

– Парализатор. Нож. Удавка. Дубинка. Маникюрные ножницы.

– Отравленный стилет был в тайнике в сумке. Сумку отобрали.

Она не врала. Но – отравленный стилет, как трогательно…

– Мою шляпу с противомоскитной сеткой тоже отняли, – вздохнул Сварог.

Мяукнул клаксон, за бортом послышался отчетливый лязг раскрывающихся ворот, потом мобиль остановился, распахнулись дверцы. Пленных (или все ж таки гостей?) вывели во двор мрачного серого строения, наводящего на самые мрачные ассоциации, и появившийся из другого мобиля Рошаль (оказывается, он ехал в другом мобиле, не «воронке», а простом, пассажирском) сказал невыразительно:

– Будьте любезны, граф, наденьте это. Извините, госпожа Ван-Ради, но такова необходимость. Осторожность, как говорится, лучше, чем неосторожность…

И он протянул два плотных полотняных мешка.

– Слушайте, Рошаль… – начал было Сварог, но бывший охранитель перебил повелительно:

– Прошу прощения, граф.

И что прикажете делать? Детектор опасности пребывал в прежнем полусонном состоянии. Поэтому, пожав плечами и кивнув Келине, он натянул мешок на голову. До самой шеи. Жаль, что в многогранные возможности ларов не входит умение видеть сквозь преграды. Он нащупал в кармане рукоять шаура.

Ступени. Коридор. Поворот. Скрип дверей. Отдаленные голоса. Поворот. Опять ступени. Еще один коридор. Легкий ветерок, щебет птиц – терраса, что ли? Поворот. Дверь. Стоп. Они очутились в небольшой комнатке – жилой, судя по уютной двуспальной кровати под балдахином и столу возле окна. Окно, правда, забрано решеткой. А конвой, если таковой и был, остался за закрытой дверью. Хлипкой, на первый взгляд…

– Это и есть ваша скромная резиденция? – спросил Сварог.

– Здесь вы сможете отдохнуть с дороги. Это, конечно, не гостиница «Свет Некушда», но и не тюремная камера, – по непроницаемому лицу Рошаля совершенно невозможно было понять, шутит он или говорит всерьез.

– Я хочу знать, на каком основании нас арестовали, – ледяным тоном осведомилась Келина.

– Арестовали? – брови Рошаля недоуменно взлетели вверх. – Ах, арестовали… – брови задумчиво сдвинулись к переносице. – А что, это, пожалуй, мысль…

– Ладно, Рошаль, в самом-то деле, кончайте, – перебил Сварог и уселся на стул. Плевать на приличия. Демонстративно достал шаур, положил перед собой на столешницу. – Объясните, что происходит. Мы гости или пленные? О том, как вам удалось выбраться из-под могильного камня, я спрошу позже.

– Это зависит от многих факторов, – сказал Рошаль, по-прежнему стоя у дверей и держа руки в карманах. – Это мы с вами должны решить в ближайшее же время. Милейшая Келина, что ж вы застыли, как памятник жертвам революции? Располагайтесь, вам тут жить некоторое время… Честь имею, господа: я – Гор Рошаль, верх-победитель[1] Каскада провинции Некушд, старший управляющий провинции Некушд, главнокомандующий Армией Противодействия.

И пока «гости» переваривали услышанное, добавил:

– И моим распоряжением с сегодняшнего дня въезд в город закрыт для всех без исключения. Провинция Некушд переходит на военное положение. Так что вам еще повезло…

– Вы так считаете? – с мрачной иронией спросил Сварог.

– Значит, это ты? – выдохнула Келина. – Сам?

Рошаль лишь поклонился.

– Доказательства!

Рошаль пожал плечами:

– Мой ультиматум Монитории от пятого числа. Точнее, шифрованная приписка к нему. Вам зачитать наизусть? Извольте: «Визари, душечка, сим официально извещаю вас, что не пройдет и недели, как ваши стройные, неколебимые ножки дрогнут и разомкнутся под натиском моего боевого…» Ну, и так далее. Согласен, получилось несколько оскорбительно для нежных девичьих ушек, я не мастер красивых слов, однако в целом и по сути верно.

Сварог понял, что сидит, открывши рот… А Келина шагнула к Рошалю, остановилась на полпути, сжала кулаки. Сказала, едва не задыхаясь от ярости:

– Откуда… Об этом знают только четверо!

Бывший охранитель, а ныне верх-победитель, поклонился вторично:

– Достаточно доказательств?

– Так, минуточку, – наконец вышел из ступора Сварог. – Что-то я перестал понимать…

– Вы многого не понимаете, маскап.

Келина вдруг успокоилась. Улыбнулась.

Развела руки в стороны. Сказала:

– Я, признаться, и не думала, что это будет просто… Во имя революции, по приказу правительства Монитории…

И она резко вскинула руки над головой, выкрикнула несколько гортанных слов…

Сигнализатор опасности буквально-таки взвыл! Сварог, еще не соображая, что происходит, не понимая, кому, кроме него, грозит беда, Келине или Рошалю, рефлекторно прыгнул вперед… И был отброшен к стене пинком невидимой ноги. Трико Келины треснуло в десятке мест одновременно и разлетелось в клочья. «Супруга» осталась стоять посреди комнаты, нагая, как Афродита, с поднятыми руками. Пахнуло едким жаром…