Корона льда и лепестков - Шеннон Майер Страница 2

В те дни, когда мы с Фаоланом не встречались, чтобы обсудить вопросы дворов, мы договорились видеться вот так. Я подняла руку, и Лан ответил тем же.

Сердце сжалось от боли, но это был необходимый шаг. Пусть Жрица и объявила меня королевой всех фейри, реальность оказалась не такой уж благосклонной… и не такой уж простой. На протяжении веков наши дворы существовали параллельно, близко физически, но в то же время полностью независимо. Наши общества были разными, начиная от одежды, заканчивая этикетом и внутренними правилами. Перемешать их в одночасье – нелепость.

Итак, после смерти Елисаваны я выбрала Фаолана регентом Неблагого двора. Лан не хотел этого, но он – единственный Неблагой, которого я знала и которому доверяла. Был и другой вариант – поселиться в темном замке, но это значило оставить Адэр и дядю Джозефа строить козни при Благом дворе. Шаг, что обернулся бы для всех катастрофой. Я понимала это и без дара предвидения.

Без сомнения, мне хотелось руководить не больше, чем Лану.

Но я все равно делала все, что в моих силах. Не потому, что считала себя лучшей кандидаткой на пост правителя, а потому, что Жрица буквально сказала, что единственный путь к успеху лежит именно там, где я сейчас нахожусь.

Ох, богиня, куда мы впутались.

Я опустила руку, наблюдая за Фаоланом. Он сделал то же самое. Мы часто стояли каждый на своем балконе, пока свет не иссякал.

Быть может, на протяжении многих лет король Александр и королева Елисавана так же стояли, вглядываясь в силуэты? Жаждали ли они быть вместе в открытую?

Были ли они вообще влюблены, когда решили слить частички своего духа и поместить меня в утробу человеческой матери?

Теперь они оба мертвы, и я никогда не узнаю правду.

Солнце скрылось, и пусть Лан оставался на месте, даже зрение фейри не позволяло мне его разглядеть.

– Так будет не всегда, – прошептала я.

Вот только, черт возьми, те невероятные дни в Андерхилл, когда нам с Ланом не нужно было скрывать чувства, когда мы могли прикасаться друг к другу и улыбаться и просто быть вместе, казались жесть какими далекими.

Счастливый вздох, который раздался у меня за спиной, заставил подпрыгнуть.

– Вы такие милашки, ну правда, – произнесла Цинт.

Оглянувшись, я вскинула бровь.

– Серьезно?

– Вы, ребята, каждые сумерки выходите сюда, чтобы помахать друг дружке. Да, я все сказала. Абсолютные очаровашки.

Я окинула пристальным взглядом подругу – и, конечно же, осмотрела поднос с выпечкой, который она мудро захватила с собой.

– По ощущениям – ничего милого тут нет, скажу я тебе.

Выражение лица подруги смягчилось.

– Знаю, Алли. Но у вас все серьезно, большинство подобного не обретает. Аж самой такого начинает хотеться.

С моих губ сорвался смешок.

– Остановиться на одном мужчине после стольких лет? Как долго Джексон тебя уламывает?

– Лет десять, наверное. Просто… приятно же знать, что кто-то всегда поддержит тебя или просто будет рядом, несмотря ни на что. – Цинт покачала головой. – Я даже не верила, что такое возможно, пока вас двоих вместе не увидела.

Немалое признание из уст моей подруги. Она не стремилась хомутать парней, это они стекались к ней, как детишки на праздник. Если не считать ее долгоиграющую связь с Джексоном, которая то затухала, то вспыхивала, я никогда не замечала за ней серьезного подхода к отношениям.

– Понимаю. Именно это я и чувствую с Ланом.

Защищенность, которую я даже не подозревала, что хотела.

Безусловную любовь.

Не скажу, что у нас не было взлетов и падений, но, надеюсь, они остались позади. Ну, кроме обитания по разным замкам.

Я потянулась к тому, что выглядело как «беда» – изумительное пирожное, названное так из-за невозможности удержаться и не съесть куда больше, чем планировалось.

Цинт шлепнула меня по руке.

– Фу, нельзя.

У меня вырвался смешок.

– Ты что, шлепнула королеву всех фейри?

Подруга фыркнула.

– А когда-то я вообще тебя купала. Так что да, черт побери. Проблемы?

А ведь это как раз единственное, с чем за последние несколько недель у меня проблем не было.

– Что не так? Или опять надо глаза сперва закрыть?

Цинт всегда приносила на пробу свои последние кулинарные изобретения, иногда с необычными просьбами.

После того как шеф-повара Благих, шпиона из числа изгоев Рубезаля, скрутили и заточили, я отдала его должность подруге. Те, кто поначалу жаловался, быстро заткнулись, когда она приготовила бруадар – деликатес, который фейри на Унимаке не видели уже много лет.

– Хочу задействовать как можно больше чувств, – пробормотала она.

Держа поднос на одной руке, Цинт подняла вторую и пошевелила пальцами. Магия красивого бирюзового оттенка тут же заплясала, повинуясь приказу и превращаясь в дымку дождя, что осела на бедовые пирожные, словно сахарная пудра.

– Давай, – шепнула Цинт.

С благоговением я остановила выбор на одном покрытом магией пирожном и откусила от него немного. Магия прокатилась по мне плавной теплой волной, которая сперва разгладила морщинки у меня на лице, затем расслабила напряженные мышцы плеч и спины. Истома проложила путь к восхитительной ореховой сладости, которая проследовала за ней, будто прохладный ветерок после бури. Я выдохнула, наслаждаясь вкусом и ощущением, пока они не рассеялись.

– Как ты это сделала? – прохрипела я после.

Цинт сияла самодовольством.

– Обалдеть, да?

Спрашивать о процессе приготовления бесполезно, это я знала наверняка. Кулинарные секреты подруга не раскрывала даже мне.

– Изумительно – не то слово. Что-то неземное.

Цинт сверкнула счастливой улыбкой, глядя на поднос. И, Луг свидетель, я была как никогда благодарна за стабильность, которую подруга привносила в мою жизнь.

– Как прошло интервью для людей?

– Облажалась.

Цинт усмехнулась.

– Теперь ясно, почему советники так психуют.

У меня дрогнули губы.

– Зато не скучают.

Что, несомненно, выйдет мне боком уже завтра. И послезавтра. И послепослезавтра тоже.

– Ты вымотана, – заметила Цинт. – Оставлю тебя в… более шикарном, чем раньше, покое. Увидимся завтра?

– Звучит неплохо.

Я помахала рукой на прощание, и подруга заспешила к выходу, остановившись на секунду, чтобы аккуратно оставить бедовое пирожное на круглом столике, у которого наверняка было вычурное название.

Постель. Наконец-то.

Надо отдать должное королевским особам – необходимость вести беседы, держать лицо и выглядеть на должном уровне весь день напролет истощала силы так, как не дано никаким тренировкам. Я сняла с головы золотую диадему и положила ее на треугольный стол, затем сбросила одежду из яркой дорогой ткани, которую, очевидно, положено носить Благой королеве. От платьев я отказалась, поэтому для меня сшили туники с воротником-стойкой, которые сзади были