Ник Орли - Великий друид Страница 2

— Как бы ты ни был уверен в безопасности дороги, военный отряд должен выставить охранение. Пусть лучше сто раз люди будут совершать бесполезное наблюдение, чем один раз дадут напасть врагу внезапно.

— Да, я знаю.

После отдыха отряд снова сел на коней и в прежнем темпе двинулся дальше. Ехали до тех пор, пока солнце не начало клониться к вечеру. Тогда остановились возле одной из придорожных деревень и поужинали в местной таверне — вкусно и обильно, а для ночевки поставили шатер из тонкого шелка, который вез в свернутом виде один из воинов.

Так они ехали еще два дня, переправились через Хорот на паромной переправе, устроенной на пути из Танасула в Бельверус и снова свернули с большой дороги на проселок, ведущий к северу. Проезжая через встречные селения, они задерживались лишь для того, чтобы пополнить съестные припасы для людей, да купить овса для лошадей.

Третья ночевка выпала быть на берегу Ширки. Здесь, в верховьях, ее можно было перейти вброд, это дальше она становилась полноводной рекой.

Для ночлега встали лагерем неподалеку от ближайшей деревни, но под вечер, поужинав, не легли спать. То есть, была назначена очередность часовых, но в сгущавшихся сумерках к королю подошел десятник Виссонт с невольно расплывающейся в улыбке физиономией:

— Государь, — сказал он, — мы вроде как бы в воинском походе, но ведь на самом-то деле никакой беды не ждем?

— Ты это к чему?

— Так такое дело… Сегодня же праздник в народе отмечают. Перелом года, самая короткая ночь в году.

— И что?

— Ну, ребята глянули. Тут неподалеку местные как раз гулять будут, так, может, мы сходим? К утру, как положено, все будут на месте.

— Ладно, пусть. Но один часовой должен все же быть на посту.

— Конечно, государь! И сменим его вовремя. Все будет хорошо.

Воины собрались быстро и целеустремленно. Через несколько минут они дружной гурьбой направились к реке, где уже стали видны отсветы большого костра.

Конан обратил внимание, что оружие они предусмотрительно сложили в шатер и по возможности сменили походное снаряжение на более легкую одежду.

Стемнело, в ночном небе ярко светили звезды, молодой месяц висел над линией горизонта, а от реки доносились звуки песни. Слов на расстоянии было не разобрать, но мотив звучал радостно и чисто. Король с сыном сидел у догорающего костра, как вдруг часовой, невидимый в темноте, шумно двинулся в сторону с возгласом:

— Кто идет?

Послышались возня и невнятные возгласы, и вскоре воин направился к костру, подталкивая перед собой человека с заломленной за спину рукой. Король встал и шагнул к ним навстречу:

— Что случилось, Марк?

— Вот, государь, шел к нам, отвечает невпопад, и чего ему надо, непонятно…

— Отпусти его.

Бородатый мужчина, высокий и худощавый, неторопливо поправлял на себе одежду и, устремляя на короля взгляд безумных глаз, что-то бормотал.

— Что ты там говоришь? — спросил его король.

— Что вы от меня хотите? Вы мне не нужны, и ее здесь нет…

— Кого?

— О, Аннабель, любовь моя, где ты? Опять я не найду успокоения душе моей… Я отдал бы за тебя жизнь, но зачем тебе моя жизнь?! О, Аннабель…

— О ком ты говоришь, где она? — спросил Конан.

— О, Аииабель! Взгляд ее для меня дороже всех сокровищ мира. Они называли ее ведьмой! Какое мне до этого дело? Они называли ее дурнушкой! Что они понимают в красоте? О, Аннабель…

— Где она?

— О, Аннабель! Ты не дашь мне покоя… Твой светлый образ зовет меня и снова и снова я бреду без дороги и без цели…

Безумец вдруг повернул голову, будто что-то увидел в непроглядной темноте леса и двинулся мимо короля. Марк попытался ухватить его и удержать, но Конан перехватил его руку:

— Пусть идет.

— Да, государь. Я ведь только что вспомнил, это безумец с озера Обер. Он безопасен, и его никто не трогает, иначе не будет добра тому, кто его обидит.

— Что это за озеро Обер?

— Ну, я на самом деле-то плохо помню, — смутился гвардеец. — Еще в детстве раннем слышал легенды, а сейчас вот вспомнил. Это дымное озеро Обер, и излюбленный ведьмами Вир…

— И где это оно?

— Не знаю. Пожалуй, что нигде. То есть, нет на самом деле такого места в округе, есть лишь рассказы о нем.

— Ладно. Карауль дальше.

Конан отошел от шатра и прислушался. Безумец с озера Обер удалялся, еле слышен был хруст веток под его шагами. У реки хоровое пение прекратилось и слышны были отдельные веселые возгласы, смех, порой доносился звук свирели. Воздух, напоенный ароматами цветущих трав, казалось, опьянял не хуже вина, стрекот кузнечиков и лесные шорохи сливались в торжествующую музыку природы. Во мраке леса возникали и исчезали смутно видимые светящиеся пятна. Неспроста люди праздновали сегодня, ощущение чего-то особенного настигало с пугающего неотвратимостью, и Конану приходилось делать над собой волевое усилие, чтобы сохранять ясное восприятие происходящего. Он собирался уже вернуться к шатру, как в лесу снова послышались легкие шаги.

— Веселенькая сегодня будет ночка, — пробормотал киммериец.

Человек приблизился, и Конан увидел перед собой невысокую молодую женщину в светлом платье. В лунном свете показалось округлое лицо в обрамлении распущенных волос, удерживаемых лишь венком из луговых цветов.

— Кого ищешь, красавица? — окликнул он ее.

— Тебя.

Она медленно подошла к нему, сняла с головы венок, надела его на голову короля. Чтобы дотянуться, ей пришлось поднять руки над головой и прильнуть к нему всем телом.

— Пойдем со мной, — сказала она.

— Ты знаешь, кто я? — спросил киммериец. Женщина была ему желанна, но он уже привык просчитывать все последствия своих действий.

— Ты мужчина, — просто ответила она, протягивая ему свою руку. — А в эту ночь мужчины не отказывают женщинам.

— Вот как? — спросил Конан, обнимая ее округлый стан и бросая быстрый взгляд в сторону костра. Там рядом с Конном тоже сидела женщина, тесно прижимаясь к юноше.

— Ну что же, пойдем…

К вечеру шестого дня королевский отряд подъехал к небольшой крепости в северной провинции Аквилонии, построенной возле деревни, расположенной на берегу не то широкого ручья, не то крошечной речушки. Крепость тоже не поражала мощью и величием — кое-как сложенные из плохо обтесанных камней стены имели высоту в два человеческих роста, неглубокий ров служил не столько преградой врагам, сколько канавой для стока дождевой воды, края его оплыли и густо заросли травой.

— Недолго же выстоит такая крепость при штурме, — насмешливо сказал Конн.