Роман Галкин - Обреченный взвод Страница 2

– Чего-о?! – супруга сенатора поднялась и грозно уперла руки в бока.

– Адик, – вполголоса обратился к сыну Питер, – Я, кажется, знаю, где ты сможешь сделать карьеру даже с тем… кхм… веществом, которое заменяет в твоей голове мозг.

– Где? – заинтересовался Адик.

– В армии, – кивнул на улыбающегося вояку отец.

– Не-е, я не хочу в армию! – громко заявил сын.

– Не понял, – вице-адмирал удивленно склонил голову и как-то по птичьи одним глазом уставился на племянника, – Куда ты не хочешь?

– В ар-ми-ю, – за сына по слогам повторила Марта.

– Это как это так? – глубоко недоумевая, обратился к зятю Рудольф, но тот лишь беспомощно развел руками, изобразив на лице выражение полнейшей безнадеги.

Через пару дней Марта в очередной раз связалась с братом.

– Рудик, мы договорились с одним русским. Он из той лимиты, что понаехала с планет, захваченных галантами.

– Ох, сестренка, подведешь ты меня под отставку, – укоризненно покачал головой вице-адмирал и задал сразу два вопроса: – Он точно будет молчать? А как его родственники?

– За те деньги, что мы ему пообещали, он готов проглотить собственный язык. В приюте, где он воспитывался, мне сообщили, что вся его родня погибла, а его грудным младенцем привезли сюда шестнадцать лет назад.

– Ему всего шестнадцать лет?

– Да какая разница, сколько ему лет, если он будет служить под именем Адика?

– В общем так, Марта – сегодня с тобой по личному кому свяжется один человечек, с ним и будешь решать этот вопрос. И смотри, если это дерьмо всплывет, твой муженек вмиг лишится сенатского кресла со всеми вытекающими последствиями. Так что не скупись, когда будешь оговаривать условия.***

Полковник Бэд Сикорский занимал неприметную должность делопроизводителя в штабе космофлота, которая позволяла ему уделять достаточно времени для, пусть и незаконного, но довольно прибыльного бизнеса. Он оказывал влиятельным и просто богатым людям довольно специфические услуги. Несмотря на специфичность, желающих в Конфедерации находилось достаточно, чтобы раз в год на банковский счет полковника начинали падать крупные суммы. И сейчас как раз пришло время собирать урожай, который Бэд взращивал целый год. Вернее, первую часть урожая. Вторую часть он получит не ранее чем через полгода, когда предоставит своим клиентам доказательства окончательного решения проблемы.

На днях состоялись последние переговоры, и тридцатый кандидат определился. Тридцать судеб, каждая из которых оценена в пять тысяч кредитов, последуют тем путем, который выберет для них полковник. И чем короче будет этот путь, тем скорее он станет на сто пятьдесят тысяч богаче. Уже сейчас Бэд Сикорский мог уйти в отставку и жить безбедно на какой-нибудь далекой от периферии благополучной планете.

Но зачем уходить, если есть люди, нуждающиеся в его услугах? Вряд ли во всем космофлоте найдется специалист, способный так грамотно организовать столь щекотливое дело. Бэд же решение судеб каждой новой тридцатки давно уже воспринимал, как творение некоего художественного произведения. Да, именно так. Именно произведения. И он, словно творец, плел узор из тридцати судеб, получая от процесса истинное наслаждение. Иногда даже казалось, что именно из-за этого наслаждения, а не ради презренных кредитов, он занимается этим делом.

Однако сегодня Сикорский изрядно перенервничал, когда с ним вдруг связалась одна очень важная шишка из Министерства и поинтересовалась условиями его услуг и гарантиями. Столь важным персонам полковнику еще не приходилось оказывать услуги, и первой мыслью было, что кто-то высокопоставленный решил прикрыть его бизнес, и, возможно, вместе с ним самим. Но все обошлось. Связавшийся с ним всего лишь попросил помочь своей родственнице, сообщил код ее личного кома и, посоветовав полковнику забыть об их контакте, отключился.

Связавшись с Мартой Орчинской, Бэд отступил от правил и заключил тридцать первый контракт. Вообще-то он никогда ранее не изменял своим правилам, но когда заказчица узнала, что придется ждать целый год, то удвоила сумму вознаграждения, пообещав половину немедленно перевести на счет полковника, Сикорский сдался.

Суть дела заключалась в том, что вместо сына сенатора Орчинского, обязательную полугодовую службу в армии за вознаграждение будет проходить некий парень, который впоследствии должен исчезнуть, как нежелательный свидетель, способный очернить биографию, как отпрыска известного политика, так и самого сенатора.

Бэд и сам не мог объяснить себе, почему до сих пор ограничивался числом «тридцать». Возможно из-за получающейся в результате круглой суммы. Но «тридцать один» тоже неплохое число, и хоть сам он не увлекался азартными играми, но знал, что у игроков оно является счастливым. И словно подтверждая это, прозвучал сигнал с личного кома, сообщающий, что аванс в размере пяти тысяч кредитов уже упал на указанный Марте Орчинской счет.

– Рудик, – Марта в очередной раз связалась с братом, – Извини, что я снова тебя отрываю.

– От чего ты меня отрываешь? – удивленно уставился на женщину вице-адмирал и, приподняв подбородок и выпятив нижнюю губу, почесал шею.

Сбитая с мысли неожиданным вопросом брата, та некоторое время пыталась сообразить, что следует ответить и, наконец, заговорила:

– Рудик, ты же знаешь, какой ответственный пост занимает Питер?

– Ну?

– И наверняка понимаешь, что он не собирается на этом останавливаться?

– Короче, Марта!

– Ну-у, как бы это сказать-то?

– Коротко и внятно.

– Не торопи меня, Рудик, а то я окончательно запутаюсь, – плаксиво взмолилась женщина. – В общем, если эта история… ну ты понимаешь, всплывет… В общем, Рудик, эта история ни коим образом не должна всплыть.

– Ага, я тебя понял, сестренка – ты трясешься за свою необъятную задницу. Так не лучше ли отправить сопляка оттарабанить положенный срок? А? Тогда и ты будешь спать спокойно, и твой муженек, и ваш подсвинок.

– О боже, Рудик! Армия сделала из тебя отпетого грубияна! – возмущенно воскликнула Марта. – Адиль в любом случае не должен попасть в вашу ужасную армию. Я не хочу, чтобы он стал таким же неотесанным солдафоном, как ты, Рудик. К тому же, я уже заплатила аванс твоему человеку…