Душа меча - Джули Кагава Страница 20

В голове мелькнула гневная мысль, напомнив мне о том, что Тацуми никуда не делся и по-прежнему наблюдает за всем, что творится вокруг. Он так долго молчал, что я уже и забыл о нем.

Я усмехнулся. Ты же знаешь, куда мы держим путь, а, Тацуми? Смотри-смотри, не отвлекайся, ведь помешать мне ты все равно не сможешь. И что-то мне подсказывает, что остров нас так просто к себе не подпустит. Еще бы, ведь столько порока…

Мертвенно-бледная рука схватилась за борт, накренив лодку, и существо, когда-то бывшее человеком, выбралось из озера. Теперь от него остались лишь сморщенная плоть да блестящие кости, закутанные в лохмотья. Голый череп, опутанный водорослями, уставился пустыми глазницами на рыбака, а костлявые пальцы потянулись вперед и схватили его за ворот. Старик завопил от ужаса. Я и опомниться не успел, как бедолагу уже стащили за борт. Жуткий крик оборвался, как только рыбак ушел под воду.

Я вскинул бровь.

– А я ведь предупреждал, – сказал я, глядя на пузырьки, всплывшие там, где мгновение назад исчез человек. В тумане разносились чье-то неясное бормотание и тихие шепотки – невозможно было понять, откуда именно они долетают. Я со вздохом достал Камигороши, озарив дымку вокруг алым светом. Учитывая, что это место было насквозь пропитано злом, не стоило удивляться, что тела людей, погибших в озере, всплывут и откроют охоту на живых, и все же шинковать ходячих мертвецов было занятием довольно бессмысленным. В чем забава убивать тех, кто уже умер?

Лодка, лишившаяся гребца, лениво скользила вперед, но я не собирался садиться и браться за весла. Особенно теперь, когда в тумане раздавался нарастающий плеск.

Из воды снова показалась бледная рука, и через борт перемахнул еще один утопленник. От него несло смертью и гнилой рыбой, а одежда почти совсем истлела. Из голого черепа вырвался полный муки стон, а ко мне потянулись костлявые пальцы. Утопленник явно вознамерился уволочь меня с собой на дно. Я лишь хмыкнул в ответ на подобную дерзость.

Камигороши сверкнул, перерубая тонкую шею, и череп полетел обратно в озеро. Обезглавленное тело дернулось и повалилось за ним, а вода вокруг меня начала бурлить.

Из нее полезли новые трупы – они хватались за борта, раскачивали лодку, лезли внутрь. Я размахивал мечом, рубя головы и руки, рассекая надвое тела неугомонных утопленников. Лодка была маленькой, а поток мертвецов казался неиссякаемым. Воздух вокруг наполнился гнилостным запахом и жалобными стонами. Сверкал Камигороши, повсюду разлетались куски тел, падавших в воду и на дно лодки.

– Ну что за детские игры, – прорычал я, разрубая два трупа разом. – Слишком просто. Неужели нельзя придумать испытание поинтереснее?

Точно в ответ на мои слова в лодку полезли новые мертвецы. Я поднял меч, чтобы разделаться с этой толпой, но тут сзади за лодыжку меня схватила холодная рука. Я обернулся и пнул труп, да так, что его челюсти щелкнули под моей подошвой, и утопленник соскользнул обратно в озеро.

Что-то прыгнуло мне на спину, и в плоть вонзились острые когти. Моя рубашка хаори тут же пропиталась ледяной водой. От запаха гнилой рыбы защипало в глазах, а очередной труп зашипел мне на ухо и склонился к шее, собравшись ее укусить. Я завел руку за спину, схватил мерзкий, скользкий череп и раскрошил его в пальцах, сорвал мертвеца с себя и швырнул его в утопленников, наводнивших лодку, так что все они полетели в озеро.

Наступила тишина, разбавляемая лишь тихим плеском воды, бьющей в борт. Я ждал, Камигороши пульсировал у меня в руке, но новых мертвецов, желавших утащить меня на дно, все не появлялось. Я выпинал из лодки ошметки тел, взял весла и продолжил грести.

Через несколько минут послышался громкий скрежет – лодка налетела на каменистый берег, который невозможно было разглядеть в тумане. Я сошел в воду – она доставала мне до колена – и вытащил лодку на сушу, а потом распрямился и огляделся.

Вокруг по-прежнему висел туман, только не такой густой, как над озером, и сквозь него я разглядел несколько деревьев с устремленными в небо кривыми ветвями, напрочь лишенными листвы. Под ногами были камни вперемешку с грязью; травы я не увидел вовсе, только несколько чахлых кусточков под все теми же деревьями. Дух Дзигоку чувствовался здесь особенно остро – а все из-за того, что скрывалось в недрах острова. Сама земля была пропитана тленом и разложением. Место и впрямь было проклятым, и я невольно затосковал по дому. Дзигоку ведь соткан не только из огня и серы. За пределами демонских городов, вдали от криков, пыток и постоянных стычек, есть много мест наподобие этого – безжизненных, туманных и зловещих, где на деревьях висит лишь жалкая горстка измученных душ.

Интересно, подумал я, изменилось ли царство мертвых за мое отсутствие. Не забыли ли меня демоны, óни и О-Хакумон, правитель ада?

Я со смешком отмахнулся от внезапных мыслей о родном крае и воспоминаний о том, что было несколько тысяч лет назад. Слишком уж много времени я провел в сознании безвольных людишек. Что толку думать о прошлом? Если властитель Дзигоку и мои сородичи позабыли меня за века, что я томился в плену у смертных, я напомню им, кто я такой и почему зовусь величайшим демоном.

Преисполненный решимости, я направился в глубь острова.

Он был небольшим, и даже в тумане я вскоре нашел то, что искал, – неровный скалистый холм. На самом деле его трудно было пропустить. У подножия, завывая и спотыкаясь, бродили несколько оживших мертвецов. Я разрубил их, обогнул обсидиановый выступ и нашел узкий вход в пещеру – едва заметную щель среди камней, прикрытую кустами и вьющимися растениями. Земля у входа была усыпана костями, а один из кустов вцепился в меня шипастыми ветками, когда я проходил мимо. Не обращая внимания на мерзкое растение, я повернулся боком и протиснулся внутрь.

Мои глаза мгновенно привыкли к кромешной темноте, чему я был несказанно рад. Пускай я и делил бренное тело с Тацуми, убийца демонов был порождением теней, и во мраке ему было уютнее, чем при свете, что ощущалось даже на физическом уровне. Пещера размерами больше напоминала нору в скале, но у дальней стены виднелись ступеньки, спускавшиеся в черноту.

Когда я добрался до верхней, во мраке прошелестел шепот.

– Чужак, ты ступил на прóклятую землю. Убирайся, а не то на тебя обрушится гнев Дзигоку.

Я ухмыльнулся.

– Гнев Дзигоку? – переспросил я, и мой голос