Ржевский. Том 3 - Семён Афанасьев Страница 22

Его добрый и ласковый взгляд елеем проникал, казалось, в каждую пору Юки.

Улучив момент, на перекрёстке опекун тихо спросил на языке Залива:

— Мадина, а эта хоть не девственница?

Наджиб коротко стрельнула ему под нос кукишем, оставляя вопрос без прямого ответа.

Глава 10

— Дим, нам надо поговорить. — Мадина в своей обычной бесцеремонной манере даже не спрашивает разрешения.

Нагло подхватывает меня под вторую руку и без затей начинает говорить своей речью, которую кроме меня никто не понимает.

— Слушай, это уже перебор, — обозначаю границы собственной личности вежливо, но твёрдо. — Ты видишь, я с девушкой занят?

С другой стороны мою руку выше локтя упругой грудью массажирует и полирует Юки Норимацу.

Инициативу кузина Шу сама проявила, в губы первой при всех поцеловала, сказала, что я её герой.

Я не я буду, если после романтичного ужина в СТОЛИЦЕ она не согласится вместе в сауну. Ну или в аналогичное место, тут уже всё равно куда, я парень непривередливый.

Девица она видная, глаза с искрами (в хорошем смысле этого слова). Не такая упругая, как Шу или близнецы Наджиб-аль-Футаим, правда, но всё равно нормальная. Пожалуй, приятнее ночных профессионалок наощупь.

И кстати (моя голова с воодушевлением сама смотрит вбок, практически без моего участия). А ведь в комплекте к Юки идёт и её сестра Асато.

А что если… скрестить пальцы, чтобы не сглазить. А то я уже сколько раз таким вот образом слюной на воротник капал.

Одни обломы, никакого хэппи-энда, не считая всё тех же профессионалок.

Но с ними, как показывает практика, на душе остаётся осадочек лёгкой творческой неудовлетворённости.

Такое ещё бывает, когда ювелирку своими руками делаешь не по зову сердца, а под секундомер, по чужой команде и за бабки.

Хм. Странно меня куда-то дорожка аналогий увела. Или об этом стоит задуматься?

— Дим, я ничуть не претендую на безграничную свободу твоего пениса, — сдержанно морщится менталистка, и не думая отпускать мою руку.

Впрочем, пусть: две сиськи с двух сторон ровно на сто процентов лучше, чем одна и с одной (уже молчу про ноль ни с какой стороны).

Во всём надо видеть позитив.

— Я безгранично уважаю твою систему ценностей, хотя и не до конца разделяю… е*и хоть всю жизнь, что хочешь — не моё собачье дело. — Спокойно продолжает Наджиб. — Я совсем по-другому поводу.

Сама Мадина, что интересно, под этот убаюкивающий текст своей выпуклостью так и впивается мне уже в другую руку.

А с другой стороны, до чего приятно и самооценка растёт. Когда девушки с тобой идут под руки, да декольте у них изрядные в размерах и тактильный контакт имеет место быть.

Чёрт. У Наджиб плотность и упругость повыше, если к коэффициентам тщательнее присмотреться. Тем более что сравнительный анализ в такие моменты происходит на автомате, без участия мышления — организм штука умная.

Когда две красивые бабы с двух сторон в тебя грудью вжимаются, хватая под локти, тело без мозга на уровне рефлекса само знает, которая из них сексуальнее.

Или это Наджиб специально?! Всё равно как повести перед носом бокалом с бочковым крафтовым, а в стакан налить дешёвого консервированного?! Из стеклянной бутылки, как здесь?!

Особо и не выпьешь пойла после этого, если только сам не алкоголик и пиво потребляешь исключительно из любви к искусству.

А с другой стороны, какого чёрта. Сила воли на то и дана, чтобы стойко преодолевать.

Сказано — сделано. С Юки себя если что надо просто заставить — долг перед собой есть долг перед собой.

Справлюсь. Окучу.

— Мадина, ты мне очень нравишься, — в качестве коммуникационной стратегии выбираю полную искренность. — Если подумать, может быть ты — самая замечательная девчонка из всех, которые этому телу доставались, — хлопаю себя рукой по животу. — Но на сегодня у меня другие планы.

— Я пока не доставалась, — вежливо поднимает и опускает бровь подопечная, сбивая меня с мыслей.

— Не цепляйся к словам! Ты суперская, но моему грешному телу, — снова хлопаю себя по животу, изогнувшись через не могу рукой, которую держит Юки, — иногда нужны более существенные, э-э-э…

Чёрт. А вот в этом месте крайне невовремя заканчиваются слова. Даже непонятно, чем завершить мысль.

— Как бы тут сформулировать. На уровне физиологических потребностей… ай, ладно, ты менталистка, наверняка сама поняла, что я хотел сказать, — быстро выхожу из положения.

— Иногда — это как часто? — без тени иронии спрашивает опекаемая. — ЭТО САМОЕ тебе как часто нужно на уровне этой твоей физиологической потребности?

Руки моей, что интересно, она не отпускает. Её грудь абсолютно естественно продолжает конкурировать с буферами кузины Норимацу, хотя и не претендуя на результат в зачёте.

К сожалению.

На душе отчего-то на ровном месте начинают скрести кошки: некстати появляется абсолютно внутреннее, никем и ничем не спровоцированное впечатление, что я — некая бездушная сволочь, погрязшая в эгоизме и не замечающая вокруг ничего кроме собственных интересов и хотелок.

Недолго думая, выдаю это всё вслух. После чего спрашиваю:

— Вот как ты это делаешь? Эту подлую манипуляцию? Меня же чувство вины начало глодать, хотя я ещё ничего не сделал! Вот ты стерва коварная.

— Пха-ха-ха-ха-ха, клянусь, я тут ни при чём, — неизвестно чему радуется Наджиб. — Это твои собственные таракашки. Решили, видимо, для разнообразия слегка закусить своим любвеобильным хозяином.

Она веселится искренне и чисто.

— Если бы я могла такие ментальные блоки, как у тебя, собственноручно прошибать, — подопечная неподдельно вздыхает. — Скажем прямо: до заруливания вселенной было бы совсем недалеко.

Логично (вздыхаю следом за ней, хотя и молча). Расовый бонус может отменить или дезавуировать только Создатель, хотя я в него и не верю.

— «Судят по намерениям», — поясняет Мадина, на самом деле ничего не поясняя.

— ???

— Первый хадис имама ан-Навави, — фыркает она, видя, что я не узнаю фразы. — Такое впечатление, что Всевышний лично взялся за твою переделку! Хи-хи. Вот у тебя дискомфорт и появился, причём ещё до того, как ты очередную наивную идиотку оформишь во все дыры. С этим твоим елейным выражением лица похабного животного, тьху, какая гадость…

— Хрен ему, а не меня переделать, — мрачно поднимаю кукиш к небу. — Ржевские не сдаются.

На этот раз изворачиваюсь второй рукой, той, за которую держится менталистка, а не японка.

Чтобы не нарушать равновесие в тактильном контакте с двумя молочными железами. Принадлежащими разным самкам.