Учись или умри до конца - Сора Наумова Страница 22

аудитории создавалось впечатление, что голос появляется прямо у тебя в голове. Когда преподаватель медленно вошел в лекционный зал, змеи на моей голове вдруг взбесились и начали бешено извиваться. Впрочем, не скажу, что не могу их понять – зрелище было действительно впечатляющее, длинный балахон мужчины скрывал все особенности фигуры, а натянутый по самый подбородок капюшон не давал разглядеть лицо.

Внимание, пафос вошел в аудиторию.

Я прищурилась, разглядывая странного препода, и у меня вдруг сложилось впечатление, что этот балахонник парит над полом, хотя чего тут удивляться? Вот только почему так бесятся змеи?

– Не ожидал встретить здесь своих сородичей, – хмыкнул препод и откинул капюшон, вызвав у меня (да и не только) нервную икоту. Почти все студенты испуганно выдохнули, когда на них пристально посмотрела огромная змея, будто шутки ради облаченная в мантию преподавателя. Вернее, все же не совсем змея, верх у существа был почти человеческим, если бы не глаза с вертикальными зрачками и кожа, покрытая крупными золотисто-зелеными чешуйками. Я, к счастью, таким роскошным панцирем не отличалась, иначе купание окончательно превратилось бы в пытку. Но самый смак преподавателя крылся ниже пояса, как бы двусмысленно это не звучало. Огромный, толстый и длинный хвост, покрытый черными полосами чешуек! Он держал на себе человеческий корпус, и свободная его часть кольцами лежала на полу, изредка покачивая кончиком, к слову, без трещотки. Значит, не гадюка – и на том спасибо.

– Будем знакомиться, я Ллейшах, ваш преподаватель по травологии, травоведению, ядам и противоядиям, – мрачно представился этот хвостатый товарищ. – И да, я наг. У меня нет ног и чувства юмора, зато есть куча полезных навыков, которые я обязан вдолбить в ваши хорошенькие пустые головы. – Ллейшах улыбнулся, показав всем пасть, оснащенную двумя внушительными клыками.

– Вдолбить? – вдруг отмер Ма, услышав знакомое слово.

– Как пойдет, посмотрим по ситуации, – зловеще усмехнулся наг. – А для первой лекции возьмем легкую тему. Записывайте. Сопротивление ядам в зависимости от родовой принадлежности индивидуума.

Мне сразу стало не по себе. Что-то эта змеюка задумала.

И кто бы мог сомневаться, что я была права!

– И сразу проведем практикум! – хищно улыбнулся Ллейшах и одним движением вывернул собственную челюсть, обнажая ядовитые клыки. Еще пара мгновений и прицельных плевков, и вся аудитория была покрыта мелкими капельками его яда.

– Что? – я сидела дальше всех, но все равно мне досталась пара капель.

– Ри… та, – икнула лисица, поползла вниз по лавке, приняв на себя самый первый плевок, и стремительно побледнела.

– А вот и первая запись в вашем конспекте – мой яд идентичен природному, поэтому представители оборотней сильнее всего подвержены его воздействию. Еще кому-нибудь плохо?

Я осмотрела нашу лавку, но кроме лежащей Кирры, больше никто не подавал признаков беспокойства: Морис, чертыхаясь, стирал белоснежным платком капли яда с рубашки, Ма и Чо недоуменно переглядывались и почесывались, а вот гуль…

Рэнди тихонько зарычал, одним прыжком преодолел расстояние до нага и, схватив его за мантию, попытался оторвать от пола. Не то чтобы преуспел в этом, но удивить сумел – правда, не Ллейшаха.

– Противоядие! Быстрее!

Готова поклясться, что на руках у моего друга отросли кривые черные когти, а волосы посерели, будто присыпанные пеплом. Ллейшах ни на секунду не удивился такой неожиданной для всех реакции на вид такого безобидного парнишки, и его хвост мгновенно оплел гуля и подвесил в воздухе.

– А вот и вторая запись – на трупоедов мой яд действует весьма странным образом, вместо паралича вызывая приступы агрессии. Кстати, если возникнет такая ситуация, лучшего стимулятора для гуля не найдешь. Если, конечно, не боитесь.

У меня слегка кружилась голова, но больше никакого воздействия на себе я не ощущала. Разве что полнейшую растерянность и немного – раздражение.

– Родсссственница, а как у тебя? – наг посмотрел в мою сторону, а я снова непроизвольно икнула. Быть таким страшным – это противозаконно!

– Легкое головокружение, учи… препо… мэтр Ллейшах, – кое-как сообразила я, вспомнив всякие фэнтезийные книжки своей двоюродной племянницы. – А можно получить противоядие? Нашей подруге совсем плохо. – Я указала на Кирру, которая начала резко вздрагивать всем телом.

– Это будет вашим самостоятельным заданием, – противно ухмыльнулся наг. – И советую не медлить, по моим подсчетам, у нее минут двадцать до полной остановки сердца.

Морис мгновенно выпустил щупальца и вопросительно посмотрел на препода.

– Разве это не опасно? Мы не подписывали документов о возможном причинении вреда на практикумах. Не хотелось бы умереть дважды, это, знаете ли, портит внешний вид.

– Девятнадцать минут, – прошипел наг и сжал Рэнди еще сильнее, заставив того болезненно выдохнуть. Боевой облик с него сполз, и перед нами был все тот же тощий несуразный Рэнди, которого планомерно душила… душило… В общем, это просто кошмар.

– Да вы просто псих! – я вскочила с лавки. – У меня нет никаких познаний в противоядиях! Я из 21 века, и там есть больницы, врачи и капельницы!

– Восемнадцать, – выдал Ллейшах.

Остальные студенты старались прикинуться ветошью и не сильно отсвечивать в нашем конфликте с преподавателем. Хотя и среди них была пара оборотней, сползающих под лавки.

– Почему они не беспокоятся о своих друзьях? – я опустилась на колени перед лисицей и судорожно вспоминала какие-нибудь средства от отравления. В голове вертелось только что-то про промывание желудка, но хоть убей, понятия не имею, как это делается.

– Достаточно сильный оборотень переварит эту заразу за несколько минут, а если не справился, значит, ты слабый и тебе не место в стае, – пояснил всезнающий Морис. – Давай я смою яд снаружи, а ты не дашь ему расползтись внутри.

– Но как? И откуда ты, твою ж каракатицу, столько знаешь?

– Третья запись, – меж тем спокойно диктовал Ллейшах, – несмотря на сложившиеся мифы о том, что память у рыб никакая, кракены не подвержены этому недостатку и, наоборот, дадут фору слонам. Можно считать, ходячая энциклопедия. К тому же, представители этого вида обладают невероятно плотной кожей, и мой яд просто не смог проникнуть к нему в организм. Естественно, если впрыснуть прямо в кровь, паралич наступит, но отложим это на следующее занятие.

Тут я впервые увидела, как Морис полностью меняет окраску. То есть, в прямом смысле слова его лицо не просто побледнело или позеленело, оно стало густо фиолетовым, как и шея, и выглядывающие из кружева манжетов кисти.

– Может, не надо? – без особой надежды предложил он, и на шее проступили тревожно желтые пятна. Определенно, с моими товарищами происходило что-то нехорошее, и причина стояла прямо передо мной, щуря змеиные глазищи.

– Ма, Чо, подержите Кирру, – скомандовала я. Примерно стало ясно, что