Валерий Большаков - Марс наш! Страница 28

Глава 19. Попытка к бегству

Было тихо.

Когда Воронин смотрел на вершину Арсии, она оставалась все еще далекой и недостижимой, но как только оборачивался, перед ним распахивалось ошеломительно-огромное пространство.

Глазом ухватывалась даже покатость планеты.

Даже то, что виделось отсюда пеленой тумана, было всей толщей атмосферы.

Они поднялись так высоко, что почти вышли в космос.

Вон, и звезды горят…

Склон горы был уныл – черный шлак пемзы да белейший снежный фирн, но это вблизи.

А ты оглянись…

В ногах тут же возникала слабость, стоило посмотреть, как круто опадал склон, со всеми его скалами, осыпями и обрывами.

Бездна!

Хотя нет, бездна пугает своей бесконечностью, аморфностью чудовищного образа, а тут страх иной – страх очень далекого дна.

Ужас падения.

– Эй! Хватит любоваться! – прервал переживания грубый голос Уилсона. – Куда идти, проводничок?

– А тебе что, повылазило? Озма – вон!

Воронин указал на обширный круглый провал, дырявивший склон.

Метров сто в поперечнике, вход в пещеру больше напоминал огромный колодец.

Однако наносы из шлака и песка образовали пологий скат, уводивший вглубь, в недра колоссальной горы.

Внизу, на поверхности Марса, темнело, а здесь, на высоте, Солнце все еще светило, хоть и не грело.

– Большой Мак дежурит у модуля, – распорядился Уилсон, – остальные за мной. Проводник, тебя это тоже касается!

– Яволь, майн фюрер…

Хохотнув, чернокожий вразвалочку двинулся к пещере.

Замыкающим шагал рыжий Рэд Кроган. Воронин тащился перед ним, размышляя, как же ему смыться.

В принципе он тут как бы и ни при чем, это Ромеро купился на «дезу», но ребятишки Уилсона не умеют разбираться в тонкостях – эти дуболомы привыкли переть вперед и не думать.

Шлепнут Николая Петровича и бросят в роскошной гробнице под названием Озма…

А Николай Петрович испытывает жгучее желание самих их тут похоронить.

И как же его исполнить?

«Думай, голова, думай!», – как дед говаривал…

Первую сотню метров под великанскими сводами пещеры команда прошла быстро.

Солнце светило им в спины, и путь был ясно виден.

Стены, сложенные из пластов лавы, с наплывами и потеками, напоминали цветом слоновью шкуру.

Кое-где каменные складки расступались, открывая малые ходы.

Солнечных лучей стало не хватать, и космопехи врубили мощные фонари.

В их свете было видно, как сводчатый потолок, под которым спокойно можно было разместить Белый дом, стал уплощаться, припадать на мощные колонны-перемычки.

В незапамятные времена по этим туннелям изливалась лава. Ныне буйство стихий заглохло, но нутряной жар все еще пробивался из глубин Арсии.

– А и вправду, потеплело! – прогудел Бант.

– Куда вот премся на ночь глядя? – ворчал Терминатор.

– Шагай давай!

Под ногами все чаще попадались обломки, ходов просматривалось уже три, а прогалы между оплывавших колонн сужались и сужались.

Колодец Николай заметил первым – вертикальную самородную шахту, уходившую на добрую сотню метров вниз.

Бант с Терминатором ушли вперед, Рэд топал сзади.

Решение возникло сразу, словно подсознание дожидалось удобного момента, и подсунуло идею «на согласование».

Воронин пошатнулся и упал, стараясь выглядеть понелепее.

Хохотнув, Кроган прошел мимо, а Николай вскочил и рывком развернул космопеха к себе лицом, хватаясь за автомат, висевший у того на груди.

Рыжий даже удивиться не успел, как Воронин, пользуясь слабой гравитацией, крутанул коммандоса, держась за приклад и цевье.

На Земле ему бы не удалось сдвинуть такую тушу, а на Марсе – пожалуйста.

Едва Кроган ощутил под ногами пустоту, как тут же взмахнул руками, инстинктивно пытаясь ухватиться за что-нибудь – за друга, за врага, за воздух.

Николай сдернул ремень автомата с гладкого шлема и проводил космопеха в последний путь.

– А-а-а! – заорал Рэд, тараща глаза, и пропал за краем колодца.

Бант Уилсон тут же развернулся, шаря лучом фонаря, но Воронин уже юркнул в округлое зияние между колонн-пилонов.

– Эй! – крикнул негр. – Что там? Рэд! Ты где?

– И проводник пропал… – проворчал Терминатор.

А проводник в это время мчался со всех ног к выходу.

Туннель слегка заворачивал, протягиваясь дугой, и за изгибом беглеца увидят не сразу.

А вот ближе к выходу…

Шибко уж там просторно и светло.

– Сто-ой!

Звук выстрела почти не был слышен, зато глаза видели брызги осколков, высекаемых пулями.

Еле дыша, Николай одолел насыпь у порога пещеры и понесся вниз по склону, скользя по слежавшемуся снегу.

Биг-Мак стоял возле модуля и занимался важным делом – долбил носком сапога смерзшийся наст.

Среагировав на движение, он поднял голову и уже сделал движение плечом, чтобы сбросить автомат в руку но все же чуток не поспел – Воронин нажал на спуск раньше.

Пули 45-го калибра пробили скафандр Большого Мака и отбросили тело на снег.

Труп проскользил пару шагов и замер, уткнувшись в опору МПА.

Модуль стоял на склоне, с которого выхлопы растопили и сдули снег.

Две опоры были согнуты сильнее, другая пара разложилась полностью, обеспечивая аппарату горизонтальное положение.

На ходу подобрав оброненный Биг-Маком автомат, Николай в два прыжка поднялся на борт.

Захлопнул люк, отшвырнул оружие, бросился к пульту.

Давай, давай, давай…

Быстрее!

Столбы огня из двигателей ударили в опаленный грунт, и модуль плавно поднялся, удерживаемый изрыгаемым пламенем.

В это самое мгновение на гребне показались Уилсон с Терминатором и сыграли в четыре руки – пули прогремели по МПА, откалывая краешки сопел, дырявя шары баков.

«Утечка! Черт…» – Воронин сноровисто пробежался по пульту.

Крепежные зажимы выпали, и МПА медленно разошелся с МВА.

Сработал пирозапал предварительного зажигания, и взлетный аппарат резко прибавил в скорости, уходя с линии огня.

МПА пошел вниз, но до склонов Арсии не долетел – взорвался, и белый снежник оказался испятнан обгорелыми кусками обшивки, баков, приборов, двигателей.

Несколько уцелевших сферобаллонов запрыгали мячиками по вечным снегам.

Уилсона с напарником видно не было – мелки больно.

Получается, двух головорезов из «непобедимой» команды он уделал-таки.

Остались эти двое…

Да где ж остались? Он и их приговорил к высшей мере!

Если Ромеро не подсуетится и не пошлет еще один модуль – хана черно-белой парочке.

Связи у них нет, а кислорода – на час.

Если смекнут, то «займут» о-два у Биг-Мака.

А потом…

А потом выживет сильнейший.

Да и черт с ними обоими…

«Как же я садиться буду? – задал себе вопрос Николай и тут же дал на него ответ. – А! Сяду как-нибудь!»