Пленница льда - Валентина Игоревна Колесникова Страница 28

Лед под ногами был плотный, как тогда, в Лирдере.

Присев на корточки, я тихонько прикоснулась к опавшим листьям. Стоило задеть их кончиками пальцев, как они мигом потрескались, а затем рассыпались, превращаясь в пыль.

Дорога обледенела, обувь сильно скользила, и я постоянно падала.

Не понимаю, зачем я ее сняла. Опомнилась, когда уже подошла к деревне с ботинками в руках.

И холодно мне не было.

Ноги легко касались ровной ледяной поверхности, ладони, не встречая сопротивления, сдвигали металлические преграды. То, что валялось на дороге и преграждало путь, было настолько искорежено, что понять, чем это было изначально, я не могла.

От деревни почти ничего не осталось. Лишь одинокая башня храма с небольшой колокольней, на вершине которой застыла обледенелая ворона. Ее крылья были раскрыты, клюв тоже, лапы примерзли к шпилю.

Ни тел вокруг, ни обратившихся – ничего. Только ледяные руины и бесконечное множество осколков.

Застыв на мгновение, я тяжело выдохнула, пытаясь справиться со страхом, затем пошла дальше, переступая через обломки, стараясь не шуметь.

Где же маг? Куда мог пойти, когда снял барьер? Оглядев то, что осталось от деревни, еще раз, я выбрала направление, следуя логике. Кочевник наверняка видел вспышки магии возле границы барьера, где я вынимала осколки, и уж точно ни с чем их не спутал.

Я обходила одинокие статуи, чудом уцелевшие после атаки, и старалась не смотреть в их лица.

Становилось жарко, дыхание участилось, и я скинула рваный плащ. Пот стекал по лицу, хотелось умыться ледяной водой, снять с себя теплую одежду и спрятаться от солнца – оно, казалось, готово было изжарить все вокруг.

Может, я зря вернулась? Опрометчивый поступок, нелогичный и безрассудный.

Риска была права: зачем я вообще про мага вспомнила? Да и зачем вернулась? Если спасу его и он выживет, то что потом? Он начнет на меня охоту или сделает вид, что мы незнакомы? А как же мои друзья? Они не смогут себя защитить!

Как только я захотела вернуться обратно, ситуация изменилась.

Он лежал у границы некогда возведенного барьера. Алая кровь растекалась по обледенелой земле, из плеча мужчины торчала ледяная стрела. Рядом, под поваленной сосной, лежал обломанный меч. Лезвие сломалось возле рукояти, оставив лишь малый, ни на что не годный обрубок.

Бесчисленное множество ран, разорванная одежда и Пес под боком.

Мой Пес лежал с ним рядом, еле дышал, умирая на глазах. Из раскрытой пасти тонкой струйкой вытекала кровь, передние лапы были сломаны, от хвоста остался один обрубок…

Я замерла с ними рядом, наблюдая за тем, как алое пятно расползается у меня под ногами, как кровь касается голых ступней.

Все еще теплая… такая горячая!

Внутри что-то надломилось в этот момент. Все то, что я в себе сдерживала, вырвалось наружу невероятной волной боли и ужаса.

Упав с ними рядом на колени, я уже не могла сдерживать слезы. Они градом катились по щекам, застилали глаза. Я плакала, как никогда в своей жизни, не в силах совладать с истерикой.

Руки Кочевника были холодными, я видела еле заметные плотные образования под кожей, они медленно приближались к ране на плече.

Чума постепенно овладевала им, брала в плен, подчиняла.

– Уходи! – еле слышный шепот, с трудом различимый. – Беги отсюда!

Маг зашелся кашлем, с его губ брызнула кровь, Пес при этом еле слышно взвизгнул. Я сидела рядом и не двигалась, смотрела на свои трясущиеся руки, на то, как уходит жизнь из тела мага, и не могла заставить себя уйти.

– Ведьма, меня не просто так оставили в живых, – он говорил с трудом, делал долгие перерывы, дыхание стало свистящим. – Я умру, а потом стану злом… Они не успели. Не успели прийти. Ковен не пришел. Он не пришел…

Так он вызывал Ковен. Он звал на помощь! Звал!

Ладонь мага все еще была теплой. Я держала ее, сама не понимая почему. Все еще смотрела на него: на его лицо, на то, как трясутся его губы.

Я хочу, чтобы ты жил.

Я хочу, чтобы ты выжил!

Я так хочу, чтобы…

Еле заметный треск послышался откуда-то со спины. Стоило магу его услышать, как он дернулся и взвыл от боли. Я готова была увидеть чудовище, готова была принять бой, но вместо этого увидела, как сквозь толщу ледяной корки медленно, осторожно прорываются тонкие зеленые листья алых ягод…

Они распускали бутоны, цветы раскрывались и мгновенно превращались в насыщенные красным цветом плоды. Сладкий сок сочился с каждой ягодки, он капал на промерзшую землю, впитывался в нее, разрушая ледяную корку.

Как и в прошлый раз.

Есть шанс! Теперь он есть.

Я с трудом успевала собирать ягоды – они сгнивали так же быстро, как и появлялись, но даже небольшой горсти должно хватить!

Маг потерял сознание: пришлось проталкивать ягоды ему в рот, а псу засовывать их прямо в глотку, раздавив перед этим пальцами.

Обломив ледяной наконечник, торчащий из плеча Кочевника, я вынула древко. На поверхности раны сформировался плотный ледяной осколок. Он, словно паразит, цеплялся к сосудам, но стоило ему замереть, как я вырвала его из раны.

Ягоды подействовали быстро. Кровь больше не текла, дыхание у пса выровнялось, его больше не трясло, как прежде, а вот меня колотило зверски.

Я сидела на земле рядом с псом, аккуратно положив голову мужчины себе на колени, и смотрела на то, как лед таял. Медленно, постепенно он истончался, появлялись лужицы, тонкая корочка трескалась, но с поверхности руин не уходила.

Дыхание Кочевника стало ровным, румянца не появилось, но он больше не дрожал, разве что руку мою сжимал в беспамятстве, что-то бормоча себе под нос.

Как поступить? Оставить колдуна здесь я не могу, но как забрать с собой? Я чувствовала сильнейшую усталость и истощение – не думаю, что при помощи магии смогу дотянуть его до нашего лагеря. Тащить на себе тоже не смогу – я человек, а не оборотень.

А если принести его к остальным, я не знаю, как они отреагируют. Риска под моим натиском сдастся, но Керен… И насчет Дьена не уверена – в последнее время он сам на себя непохож, что неудивительно.

– Сэра! Вот ты где! Ты что тво… ой… – Риска замерла возле меня, не сразу осознав, кто лежит на моих коленях, – живой? Неужели и Пес выжил? Но как? А, вижу…

Волчица смотрела на то, как я медленно протягиваю