Джон Джейкс - Знак демона Страница 28

— Никогда еще, отец, я не видела тебя таким... — тихо сказала Дарит. — Зло так пропитало тебя, что его уже не удалить.

— Замолчи! — крикнул Зама Хан. — Ты плоть от плоти моей, но ты мне противна.

— Не больше, чем мне противно видеть то, что ты есть на самом деле.

У Брэка снова начало жечь и дергать щеку. Он скорчился от боли и проговорил, задыхаясь:

— Ты... мне не врешь? В твоем... мешочке... есть средства, чтобы... сделать мазь... и она спасет меня от... яда чудовища?

— Да, — ответил Зама Хан. — Я дам ее тебе как плату, за это ты пойдешь со мной и моей дочерью и поможешь мне открыть дверь.

Тихо простонав, Дарит отвернулась. Брэк не много помолчал. Он думал, не пытаются ли его искусно обмануть. Гнев его вдруг вспыхнул с новой силой. Брэк схватился за рукоять меча. Зама Хан оказался быстрее. Он прыгнул. Сверкнул кинжал — и вот Зама Хан уже сидел рядом с варваром и лезвием кинжала давил на запястье северянина, так что тот теперь не смог бы быстро выхватить меч.

Хотя зубы Зама Хана были безупречно белыми, когда он зашептал, Брэк почувствовал отвратительный запах, идущий изо рта купца.

— Если обнажишь меч, чужестранец, не доживешь до вечера. Я обещаю.

Брэк бросил взгляд на Дарит. Она кивнула:

— Он говорит правду, Брэк. Даже если ты отнимешь у него мешочек, ты не сможешь сам смешать мазь. И я не смогу.

«Т'мук, — подумал Брэк. — Ползучая Тварь». Яд ее жег тело, варвару было больно, очень больно...

— Ладно, — тихо проговорил северянин. — Я попробую открыть твои серебряные двери. Но сначала приготовь и наложи мазь.

Посмеиваясь, Зама Хан поднялся. Он вложил кинжал в ножны.

— Конечно, мой друг Брэк. Твое положение невыгодно. Я знаю, что ты сдержишь свое обещание. В то время как я... — Зама Хан пожал плечами. — ...ну, ты просто должен мне поверить.

Старик развязал мешочек, достал оттуда каменную ступку, маленький каменный пестик, несколько флаконов. Брэк наблюдал за приготовлениями мази, трясясь от злости. Зама Хан сразу распознал бесхитростный характер варвара: если уж Брэк заключил договор, то непременно выполнит условия. Так что северянин оказался в невыгодном положении.

Сколько хитрости и обмана в мире, где в поисках своей судьбы путешествовал Брэк! Единственной наградой, которую принесло Брэку его согласие, был грустный и одновременно благодарный взгляд Дарит. Она сидела у костра и ежилась при каждом завывании ветра.

Через некоторое время Зама Хан наложил на щеку Брака желтую клейкую массу. Сверху он прилепил несколько сухих листьев.

— Придержи их рукой. Подействует быстро.

Это, по крайней мере, оказалось правдой. Вскоре боль начала утихать. Наконец Зама Хан передал Брэку серую тряпку, чтобы тот вытер щеку. Варвар спросил:

— Что ты ищешь в Чамбалоре, старик? Ты говорил о сокровище. Его тут, конечно, нет. Хотя я и чужестранец, но я слышал много легенд по пути сюда. Чамбалор был цветущим городом очень давно, еще в незапамятные времена.

В зеленых глазах Зама Хана блестящими искорками отражался огонь костра.

— Да. Но посмотри на эти каменные колонны. Ты видел их вблизи?

— Нет. Я дошел только до норы т'мука.

— Тогда погляди на них, когда мы подойдем поближе. На них, или даже скорее в них, заключены в камне и пребывают в вечных муках принцы и придворные Чамбалора. Полководцы и женщины, сделавшие когда-то Чамбалор страшным и жестоким царством.

Зама Хан замолчал и стал раскачиваться. Глаза его неотрывно глядели на освещенные луной каменные обелиски.

— Это была клоака мира. Сточная яма, полная жестокости, насилия и животной ненависти. Таким был Чамбалор. Один человек, один великий вождь привел этих людей к глубинам порока.

— Царь? — тихим голосом спросил Брэк.

— Нет, колдун. Он называл себя Септенгундусом.

Имя это прозвучало в голове Брэка, будто приглушенный зловещий удар колокола. «Но ведь все это происходило в незапамятные времена, — подумал Брэк. — Как такое возможно?»

Ответ пришел сам собой. «На ведь Септенгундус никогда не умирает, он бродит по миру и сеет зло».

— Князю Чамбалора — надоело творящееся вокруг зло, и он вонзил кинжал в сердце колдуна, — продолжал Зама Хан. — Легенда рассказывает, что, когда клинок пронзил грудь мага, не пролилось ни капли крови. И Септенгундус не умер... На Чамбалор налетел ураган, Септенгундус, перед тем как исчезнуть в дыму, проклял этот город. Его заклятие хранит сокровище Чамбалора — изумруды, горы изумрудов из когда-то процветавших копей великого города. Все сокровища спрятаны в сундуке из слоновой кости, сокрытом за серебряными дверями. И чтобы отомстить князю Чамбалора, колдун обратил весь народ в камень, даже своих последователей. В каждой колонне из тех, что выстроились вдоль главной улицы, он заключил тысячи людей, и все это произошло в считанные мгновения. Прежде чем столицу царства окутал дым, колдун исчез. Немного позднее некий бродячий нищий — звали его Джухад — утверждал, что встретил этого колдуна Септенгундуса. После чего до конца своих дней Джухад носил с собой глиняные таблички с надписями. Таблички эти содержали слова, которые однажды освободят страдающие души жителей Чамбалора и вместе с ними и сокровища. Джухад защищал таблички от желавших отнять их, говоря, что его учитель Септенгундус, которому он был представлен в юности, сам решит, когда прекратить страдание Чамбалора. Но вот нищий исчез во время песчаной бури, подобной той, что едва не убила тебя, варвар, а глиняные таблички сохранились. Их в течение веков бережно передавали из рук в руки. И я... э... взял их на время, как я уже говорил, у купца, которого случайно встретил в Вишузине.

Варвар не мог не фыркнуть, выразив этим свое недоверие.

— Старик, это сказка.

Дарит поежилась:

— Ты не прав, варвар. Никто не разграбил этого сокровища как раз потому, что рассказы о нем истинны. Говорят, многие хотели прийти сюда. Одних отпугнули ужасные т'муки. Других... то, что Чамбалор проклят. Кроме этого злобного человека, моего отца, не нашлось никого столь жадного и столь безумного, кто посмел бы...

Зама Хан вскрикнул и ударил девушку, Брэк вскочил на ноги и выхватил меч. Кривой, как полумесяц, кинжал Зама Хана, блеснул в лунном свете.

— Не стоит, — сказал старик. На его обезьяньем лице расплылась улыбка. — Договор есть договор.

— Тогда идем! — проворчал Брэк.

Он был уверен, что старик выжил из ума. Не смотря на то, что он и сам встречал Септенгундуса, варвар был убежден, что от легендарного сокровища Чамбалора остались лишь мечты и сказки, передающиеся из поколения в поколение. Но когда Дарит начала плакать, у Брэка появились сомнения.

Брэк положил руку на плечо девушки. Сделав ехидное замечание по поводу заботливости варвара, Зама Хан скрылся в темноте, отправившись присмотреть за верблюдами.