Башни Эквеллора - Ирина Ростова Страница 29

– Опять каша. Вчера такая же была.

– Извини, обоз с продовольствием потерялся, – добродушно хмыкнул он.

– Надо было у этой засранки, птицы грома, кролика отнять, – посетовала девушка мечтательно. – Может, это вообще был особый кролик! Заяц с затейливым узором из золотистых волосков!

– В святые отшельники собралась? Хотя, о чем это я, у нас же есть уже один собственный отшельник, – прыснул со смеху Торрен. – Правда, зайца он, скорее, порвет на части и сожрет, причмокивая.

Мист изобразила крайнюю степень тошноты и уткнулась в свою тарелку, невольно гадая, как там дела у Аша. Надо будет обязательно наведаться в Сарэн, когда они вернутся в Университет – мало ли, что там и как. Посылает ли Гординн достаточно еды, и не начал ли Аш сходить с ума, и еще сотни возможностей того, как могли развиваться там события роились в голове Мист, перебивая вкус каши. Но почему-то ей казалось, что все должно быть хорошо: Аш казался ей невероятно вменяемым для сына болотной ведьмы. Кто знает, может, он станет каким-нибудь великим героем? Когда-нибудь.

Мист улыбнулась своим мыслям, старательно вылизала миску и, накрыв ее пустой тарелкой Торрена, отставила в сторону, чтобы не мыть сейчас: завтра на завтрак все равно будут остатки той же каши.

– Спать, – сказала она решительно, устраивая гнездо из одеял.

– А как же романтическое разглядывание звезд на небе? – спросил Торрен. – Нету в тебе поэзии.

– Да откуда ей взяться-то? Моя мама такого не рожала, – зевнула Мист. Лес вокруг их стоянки казался вполне тихим, никакой опасности она не чувствовала и не слышала: обычные звуки ночного леса, ничего особенного.

– Может, зато ты уже родишь какое-нибудь охранное заклинание? А то смешно – настоящая колдушка в отряде, а ни огненных шаров тебе, ни ледяных стрел, ни защитных контуров.

– Вот тебе вредно читать про магию, – пожаловалась Мист. – Будь благодарен за то, что есть и большего не проси.

– Э, нет, – не согласился Торрен, укладываясь под одеяла спиной к ней. – Если я тебя пилить не буду, ты ничего вообще делать не будешь.

– Ну ты, прямо, зловредная жена.

– Зловредная пельмешка, – хихикнул Торрен.

– Это такая пельмешка, от которой расстройство желудка, что ли? Это правильно, у меня от тебя сплошь расстройство – всего.

– Да врешь ты все, – добродушно отозвался Торрен, закрывая глаза. – Спать только не даешь. Нет бы колыбельную спеть.

– Придут Страсти-Мордасти, – с готовностью пропела Мист, правда, крайне немелодично. – Приведут с собой Напасти, Приведут они Напасти, Изорвут сердце на части! Ой, беда! Ой, беда! Куда спрячемся, куда?

– Под одеялко, – невозмутимо ответил Торрен и, кажется, заснул почти сразу после.

Мист же еще долго смотрела на звездное небо, не думая ни о чем конкретном, а когда закрыла глаза, увидела звездное небо снова, только немного другое, словно она была где-то за много, много дней пути от места их с Торреном ночлега. Вероятно, так и было: опустив голову и переведя взгляд ниже, девушка обнаружила невдалеке двухэтажный дом с небольшой башенкой. Он казался бы почти совсем обычным, если бы не отдельные элементы, явно выполненные в эльфийском стиле, растительные орнаменты в резьбе, странные очертания окон. Вздохнув, Мист бодро зашагала по иллюзии вперед, к крыльцу с темными от времени ступенями.

Подниматься, впрочем, по ним было удобно, деревянные перила под рукой казались приятно гладкими и теплыми, а дверь внутрь оказалась не заперта: Мист легонько толкнула ее, проходя внутрь, и, зайдя в холл, тут же увидела впереди приоткрытую дверь в уже знакомый каминный зал. Когда она вошла, подросток-Мейли поднял на нее голову от раскрытой на коленях книги.

– Что, каникулы кончились? – бодрясь, спросила Мист.

Мейли собрался было что-то ответить, но внезапно нахмурился, и потом картинка замерла, словно замороженная, чтобы через несколько мгновений ее прорезала вертикальная трещина, в края которой начал сыпаться серый пепел. Мист заторможено сделала шаг назад.

– Просыпайся, – с усилием сказал Мейли, облик которого мигал и расплывался. – Ключ – выйти за дверь. Быстрее. Ну?

Мист сделала еще один шаг, пытаясь понять, что происходит, но трещина в реальности перед ней расходилась все шире, мир иллюзии делался плоским, и она, развернувшись, в два прыжка выскочила за порог и открыла глаза снова.

Вот только облегчения это не принесло: вместо того, чтобы очнуться под боком у Торрена, зевнуть и уснуть снова, уткнувшись носом в успокаивающе теплое плечо друга, Мист пришла в себя связанной по рукам и ногами, буквально туго спеленутой веревками от и до, так, что конечности потеряли чувствительность из-за пережатого кровотока.

– Очнулась, эта, – сказали над ней, когда она пыталась понять, что, вообще происходит.

– Так пристукни, ток не домертва.

– Угук, – ответил первый голос, и Мист успела выхватить своим подземным зрением лицо бородатого, лохматого мужика, который буквально на мгновение появился в границах видимости, прежде, чем почувствовала удар и все погасло.

Очнувшись снова, уже в призрачном свете утра, она совсем уже не чувствовала своего тела, хоть и, моментально вспомнив обстоятельства прошлого пробуждения, тут же попыталась активировать Огненную длань – не повезло. Словно бы с током крови по рукам затормозился и ток магии – никакого эффекта она не почувствовала. Зато успела рассмотреть окружающих ее людей: бледные, лохматые, они были одеты в невообразимую смесь звериных шкур и одежды явно с чужого плеча.

Один из них толкнул стоящего рядом локтем, показывая на Мист кивком, мол, снова очнулась, но от него отмахнулись, потому что стоящий спиной к Мист в центре полукруга собравшихся пожилой дядька старательно выговаривал что-то, что девушка даже не могла опознать и разобрать из-за шумящей в ушах крови и болезненного страха. Она всего-то и могла, что немного повернуть голову: этого хватало только для того, чтобы понять, что она, связанная с головы до ног, с веревкой на шее, уходящей вверх, стоит на земле, и ее с двух сторон уверенно придерживают двое мужиков, принимая на себя ее вес и не позволяя ей завалиться куда-нибудь. И Торрен, полностью бесчувственный, с запрокинутой головой и кляпом во рту, стоит рядом точно в таком же положении, поддерживаемый несколькими пленителями, и все лицо у него залито кровью. А место было другое – совсем не то, где они останавливались на ночь.

Кажется, они попали, и на этот раз – серьезно. Пока мужик продолжал что-то говорить, что-то смутно понятное про испытания и вознесение и вечную жизнь, Мист лихорадочно пыталась найти хоть какой-то выход, но никакая концентрация не помогала ей преодолеть путы и ограничения, вызвав в руки волшебство, а словам мешал кляп, раздирающий рот. Но она продолжала надеяться и пытаться, и лихорадочно соображать,