Олаф Локнит - Чёрная река Страница 29

Фалькон сбросил с плеча ремешок лютни и пробежался пальцами по струнам. Получалось очень неплохо. Алиенор подняла взгляд.

Что ж, посмотрим, насколько удачна баллада сочиненная вместе с Риго прошлой ночью!

Я безумно устал от дорог,От бесцельных шатаний по свету,Чтоб всё так же вступать на порог,Распевая всё те же куплеты,И всё так же разглядывать слуг,И всё так же молить о ночлеге,С каждым годом сильнее испугОжидания первого снега.

Графиня отложила вышивание и встала. Подошла ближе. Красивый голос, роскошный: то как скользкий атлас, то как прохладный шелк, то как мягкий бархат, то жемчугами рассыплется, то медью зазвенит, а то вдруг прольется, точно ручей на перекате…

Я безумно устал от огня,Расплескавшего наземь бериллы,Я устал — пощадите меняОт базаров и уличной пыли,От промозглой личины утрат,От глухой беспросветности ночи,От боязни падения; впрочем,Если я не разбился вчера,Завтра чья-нибудь лошадь растопчет.Я пришёл — забирайте меняПод крыло всеблагого закона,Я устал умирать у фургона,Я пришёл — убивайте меня…

— Кто вы, сударь? — тихо спросила Алиенор, когда песня была закончена. — Я раньше вас не видела.

— Я — ваш нижайший и преданнейший слуга, госпожа, — поклонился голиард. — Фалькон, барон Остин. По приглашению вашего благородного отца гощу в замке Безьер. Счастлив, что сумел усладить слух вашей милости недостойными строчками…

— Отчего же недостойными? Милая баллада. Нашего сочинения?

— Да, — почти не покривил душой Фалькон. — Вам поправилось, госпожа?

— Очень…

Голиард провел с Алиенор время до вечерних сумерек и вдруг вспомнил, что в «Двух Леопардах» его ждет Конан. Пришлось извиниться и спешно уйти. Алиенор проводила нового знакомца мечтательным взглядом.

— Графиня — добрая и умная девушка, — говорил Фалькон варвару, Эмерту и Риго собравшимся за столом в обеденной зале постоялого двора. — Она очень тяготится непримечательной внешностью и думает, что отец навяжет ей старого и нелюбимого жениха. Кто еще такую возьмет? Династический брак…

— Смотри, не влюбись, — серьезно сказал Конан. — Нежные чувства в таком деле как наше только помеха. Закончим — влюбляйся сколько угодно, но сейчас постарайся воздержаться.

— Как скажешь.

— С графом все прошло гладко?

— Вполне. Месьор Альгейс настоящий рыцарь, суровый и тяжелый на руку. Из-за него могут возникнуть трудности… Без боя он не сдастся.

— Ни о каком «бое» и речи быть не может! В таком деле работать надо головой, а не острыми железяками. Мне нужен подробный план замка, расположение сокровищницы и винного погреба…

— Зачем тебе винный погреб? — удивился Риго.

— Какие вы торопливые, месьоры! Давайте договоримся: подробности вы узнаете в самый последний вечер. Это не от недоверия к вам, просто я не хочу, чтобы все сорвалось из-за нелепой случайности. Ну а пока каждый будет заниматься своим делом. Фалькон, отправляйся в замок, увидимся завтра. Смотри в четыре глаза, слушай в шесть ушей! Эмерт, можешь отдыхать. Риго, ты прогуляешься со мной — будут нужны твои советы. Времени у нас осталось довольно мало, давайте проведем его с пользой.

— Особенно я, — усмехнулся Эмерт. — И так все бока отлежал!

— Ты вступишь в игру в самый последний момент, можешь не беспокоится…

Как уже говорилось, Риго замысел варвара втихую не одобрял — мол, неблагородно. Идея, однако, завораживала своей грандиозностью, да и сам киммериец отлично понимал, что прежние шадизарские приключения рядом с грядущей авантюрой покажутся сущей мелочью. Очень жаль, что славу придется отдать Биркарту из Абсема…

Безьер, конечно, не мог сравниться с огромным городом вроде Тарантии, где за деньги можно было отыскать любой, даже самый запретный товар, но столица графства все-таки стояла на одной из торговых дорог. Следовательно, проявив некоторую настойчивость, Конан запросто узнал где и у кого найдутся требующиеся ему снадобья.

Начинало темнеть, когда варвар и Риго подошли к дверям аккуратного двухэтажного домика с вывеской «Магические принадлежности. Торговля Рамалеса из Карташены. Добро пожаловать».

— Меня заверили, что месьор Рамалес настоящий алхимик, и, возможно, колдун, — сказал киммериец и стукнул в дверь специальным молоточком на цепочке. — Зайдем, взглянем. Глядишь, купим что-нибудь полезное…

Дверь отперла неприятная усатая старуха, настоящая ведьма. Проворчала недовольно:

— Седьмой послеполуденный колокол отбили. Завтра приходите.

— Дело спешное, отлагательств не терпит, — безапелляционно заявил Конан, сразу оттеснив старицу в узкий коридорчик. Хмурый Риго держался позади. — Веди к хозяину.

— Месьор Рамалес ужинать изволят, — воспротивилась старуха. — Сказала же: завтра! Сейчас стражу позову!

— Кто там, домна Аэлис? — послышался звучный высокий голос. В коридор выглянул сам владелец лавки, сравнительно молодой господин с острой бородкой, торчащими как острия пик усиками и черными глазами уроженца Побережья. — Пропусти их.

— Тебе поклон от месьора Гиальберта, — назвал Копан имя «ночного короля», который и посоветовал обратиться к алхимику. — Можно поговорить наедине?

— Пройдите в лавку, — посмурнел Рамалес. Вытер губы шелковым платочком. — Аэлис, проводи!

Старуха махнула покрытой коричневатыми пятнами ладонью и бурча что-то наподобие «ни днем, ни ночью житья нет», отвела Конана и пуантенца в обширное темное помещение. Почиркала огнивом, затеплила несколько толстенных свечей дававших света больше, чем масляные лампы. Риго едва сдержался от удивленного возгласа.

Никаких сомнений, Рамалес знал свое дело. Это Риго понял, как только прочитал названия книг лежавших на широких полках. Уникальные и весьма дорогие сочинения, списки с них можно встретить лишь в крупнейших книгохранилищах Заката!

На столах ровные ряды склянок с декоктами и порошками, пучки высушенных трав, пузатые колбы, погасший атанор. В углу чучело какого-то ужасного зверя, настоящего монстра напоминающего огромного черного волка с красными глазами.