Михаил Щукин - Майя. Дилогия (СИ) Страница 3

Выходцы из горных кланов владели техникой Кири — сложным, но эффективным искусством ближнего боя. Техника не была секретом, и клан не отказывался учить ей всех желающих. Вот только было одно но. Для овладения мастерством, даже средненьким, требовалось начинать тренировки в возрасте 4–5 лет. В этом, он чем-то был сродни технике Альтери.

Обучение было не только изнурительным, но даже болезненным. Мало того, что от детей требовалась постоянная отличная физическая форма, включающая и растяжку всех мышц и сухожилий, отжимы и прочее. Все тренировки шли в спаррингах в полный контакт. Исключения не делалось даже для малышей. Показали прием, показали защиту и вперед. Поэтому, синяки и ссадины, а то и вывихи на занятиях были не только частыми, но даже правилом.

Учителя старались избегать только серьезных травм и смертельных случаев. Поэтому, в клане спарринги допускались только между равными учениками. Считалось, что это приучает будущего воина не только терпеть боль, но воспитывает умение владеть собой. Исходя из этих же соображений, при овладении оружием, на тренировках просто никогда не использовали учебные имитации. Только боевое, только настоящее, изготовленное под каждого ученика. Отрабатываешь приемы на манекене или с опытным наставником. А когда сам решишь, что готов, и наставник подтвердит, сходишься в тренировочном поединке со своими сверстниками. Умение не только нанести удар, но и вовремя сдержать его, ограничится царапиной, а не раной, среди клановцев ценилось не менее высоко. Работать мечём, как топором может и мясник. Недаром, бойцы горного клана считались лучшими, и могли позволить себе выбирать, где и кому служить. Чаще всего они становились Защитниками обителей Альтери, где и проводили свою жизнь, охраняя и сопровождая живущих в них мастеров.

Максимилиан был Защитником при обители альтер, где и встретил свою жену, тогда еще послушницу Лилину, ставшую, в последствии, Мастером техники альтер. Таинственной техники, мастера которой могли лечить своей аурой и воздействуя на чувствительные точки на теле человека и добиваясь удивительных результатов.

— Майя, ты все правильно делаешь, но как ты держишь пальцы и зачем вкладываешь столько усилий? С таким расходом сил, ты просто не сможешь закончить простейшую процедуру.

Мать выговаривала девочке после ухода очередной пациентки, ради работы с которой и отозвала дочь с тренировок отца.

— Ну да, «простейшую»! — Майя вновь надула губки. Она знала, что все сделала правильно и воспринимала происходящее как некую традиционную игру. Мама ведь мастер, а мастер обязан находить в действиях своей ученицы любые недостатки и выговаривать за них. — У нее рука скоро уже отнимется, артрит же!

— Майя, тебе уже двенадцать лет, ты адептка с восьми и будешь сдавать экзамен на мастера первой ступени. Все должно быть безупречно.

— Мам, ну что ты опять заводишься, ты же сама говорила, что я готова. Стану я мастером и мы утрем нос этой Гринде.

— Майя…! Женщина с возмущением смотрела на дочь — Мастер-настоятель обители достойна уважения, в том числе и от тебя!

— Ну да — скепсис Майи был написан на ее личике, а чего она тогда к тебе цепляется. После связи с ней, ты всегда раздраженная ходишь.

— Мы расходимся с Гриндой в подходах к нашей работе, но это не мешает нам уважать друг друга, и уж точно никак не касается тебя. В конце концов, ты не собираешься посвятить всю жизнь Альтер. Как ты, сама же и говорила.

— Ну да, но все, чему ты меня учишь, это «родовые навыки и я должна передать их по наследству». Помню, помню — девочка отчаянно закивала головой и весело обняла мать. — Я стану мастером и передам все кому там надо, не волнуйся.

— Не только для этого, дочка, с умением альтер ты ни от кого не будешь зависеть и нигде не пропадешь.

Мама девочки еще раз строго посмотрела на дочь, прижавшуюся к ней, и с улыбкой щелкнула по ее носу.

Последующие два дня, семейство Винсенских провело в суете сборов, волнениях по поводу приближающихся экзаменов и беспокойстве за оставляемое на несколько дней домашнее хозяйство.

Спустя два дня, глайдер, похожий на легковой автомобиль без колес, плавно скользил в нескольких сантиметрах над ровной поверхностью дороги.

Погода для поездки выдалась очень неудачной. Сильная гроза началась еще ночью, а утром дождь только усилился. Но было решено поездку не отменять. Разговаривать при такой грозе было сложно, и все семейство вот уже пол дня тихо сидело в машине, вынужденно любуясь разбегающимися по стеклу струйками воды.

— После моста будет кемпинг, там пообедаем. — Успокаивающе сказал отец — Гроза, похоже, не собирается затихать, так что там и заночуем. Дальше ничего подходящего до ночи не найдем.

Никто не возражал. Дети только встрепенулись и с надеждой стали вглядываться в струи дождя, сквозь стену из которых неслась машина.

Машина на большой скорости вписалась в поворот, и вылетела на небольшой мост через речку.

Яркая вспышка молнии расчертила серое небо и закончилась на глайдере. Грохот грома смешался с треском и криками детей, из-под панели посыпались яркие искры. Потеряв управление, машина резко вильнула в строну и завалилась набок, чиркнула своим краем по мокрой поверхности дороги. Превратившаяся в ловушку железная коробка продолжила движение по инерции, с грохотом проломила ограждение, перевалилась через край моста и кувыркаясь понеслась вниз.

Перед страшным ударом, девочка еще успела увидеть несущуюся в лобовое стекло землю. Исковерканный глайдер еще дважды перевернулся, сполз по мокрому склону почти до реки и замер в луже грязи. По искореженному металлу продолжали барабанить струи дождя.

Возращение сознания сопровождалось болью и звуками безнадежного плача. Открыв глаза, Майя с ужасом посмотрела на неподвижные тела родителей.

— Мама, папа — еще не веря своим глазам тихо позвала девочка.

Родители оставались недвижимы. Хлесткие струи продолжающегося дождя проникали в разбитые окна и медленно смывали кровь с их лиц.

Наступившее отупение прорвала острая боль в боку, и почти сразу вновь стали слышны всхлипы.

С трудом повернув голову Майя увидела своего брата. Мальчик сидел рядом, так же как и она зажатый между передним креслом и смятым от чудовищного удара металлом.

— Лютик!

— Ры-ыська-а-а!!! Мальчик сделал резкое движение, как будто попытался обнять старшую сестру и сразу застонал.

— Что, что болит?

— Ноги, я не могу их вынуть. Мальчик судорожно вздохнул и зажмурился. Ведь папа всегда учил, что мужчина должен быть сильным, а теперь он в семье единственный мужчина.