Анна Коршунова - Защитники. Отражение Страница 3

В следующий раз Рудаков пришел в себя, когда солнце уже катилось к закату. В нос бил запах рыбы и тины. Тихий плеск реки успокаивал. Правую ногу он теперь не чувствовал совсем. Это хорошо, не будет все время из-за нее терять сознание. Капитан дотянулся до рации, но она по-прежнему предательски молчала. Он для чего-то в сотый раз покрутил частоты и аккуратно убрал рацию подальше в карман, изо всех сил борясь с желанием выбросить ее в реку.

Капитан старался не думать о том, что он видел. Не мог об этом думать, потому что не верил. Он не верил, что в падающем вертолете у обыкновенного, пусть и со странностями, человека вырастали, вытягивались и чернели руки. Не верил, что тот спасал его людей и самого капитана. Не верил, что, будучи в трезвом уме, он мог это видеть. Только чудовищная реальность состояла в том, что не мог, а видел. Капитан снова закрыл глаза.

4

В больнице крепко пахло спиртом и котлетами. Сквозь толстые стекла очков заспанный дежурный врач с подозрением и некоторой тревогой разглядывал посетителей. Крепкий бородач средних лет, невысокий черноволосый парень с по-восточному цепким взглядом, голубоглазая блондинка и огромный детина угрожающего вида под два метра ростом, которому даже пришлось нагнуться, чтобы пройти в дверь. Доверия вошедшая четверка не внушала.

Они все едва поместились в кабинете, чуть не опрокинув шкаф, и требовали пропуск к поступившему накануне больному. Но врач в свою смену решительно не собирался сдаваться.

– У нас режим, приходите утром! – как можно тверже заявил он. К несчастью, голос дрогнул, и посетители это заметили. Доктор сделал вид, что разговор окончен и у него много важных дел.

Гигант навис над столом:

– Дело в том, уважаемый, что нам необходимо увидеть капитана Рудакова именно сейчас, – он произнес это так вежливо, что у доктора на лбу выступила испарина.

К счастью, их разговор прервал пронзительный телефонный звонок. В ночной тишине больницы он прозвучал особенно зловеще. Доктор резко схватил трубку, чуть не выронив ее из рук:

– Да. Да. Я понял.

Когда он положил трубку на место, то весь как будто обмяк. Потом подскочил, улыбнулся и распахнул дверь:

– Прошу, товарищи, я провожу вас до восьмой палаты.

Капитан Рудаков лежал в одиночестве. Остальные пять коек необыкновенным образом пустовали. Его люди не только выжили, но и травмы получили значительно меньшие, чем он сам, так что всех уже выписали. Ему же предстояло проваляться здесь еще не меньше месяца. Голову капитану перемотали, одну ногу подвесили на вытяжку, но в остальном он чувствовал бы себя неплохо, если бы не думал все время о полнейшем провале операции.

Когда дверь распахнулась, дежурный доктор включил в палате свет и ретировался. Капитан посмотрел на вошедших:

– Вы кто?

– Поверьте, сейчас это неважно, – вперед вышел темноволосый бородач. Его открытый взгляд не мог обмануть капитана – за ним скрывался ум и недюжинная сила.

– Мы – те, кому придется выполнять за вас приказ, – резко вступила единственная среди них девушка.

Капитан уставился на стоявшую перед ним соплячку. В других обстоятельствах он мог бы даже назвать ее красавицей.

Остальные двое не проронили ни слова. Казалось, что в лице высоченного парня, стоявшего за девушкой, было что-то звериное. Последний вошедший, одетый весь в черное, вообще не слишком интересовался происходящим, но от этого выглядел даже опаснее. Взгляд этого азиата был острее двухклинковой глефы, закрепленной у него за спиной. Рудаков впервые видел такое оружие.

– Арсус, отдай ему, – обратился бородач к высокому парню.

Тот аккуратно развернул и протянул Рудакову желтоватую бумагу, на которой едва успели высохнуть чернила. Приказ, согласно которому капитан был обязан всячески содействовать и помогать этим людям.

– Ладно, чего вы хотите?

– Мы хотим знать, что произошло вчера утром во время вашей поисковой операции. Что случилось с людьми и вертолетом? – слишком сурово для нежной внешности спросила девушка.

Рудаков смирился с тем, что должен отчитываться перед незнакомыми людьми, и обстоятельно рассказал все об аварии, о том, как они летели и как заглох двигатель.

– К счастью, все выжили. Вышли к деревне, а оттуда нас на телегах местные старообрядцы отвезли в больницу.

Странная четверка слушала внимательно, лишь иногда задавая уточняющие вопросы. Кажется, ему поверили.

– Значит, когда вы оказались вот здесь, – бородач разложил перед ним карту, – вертолет просто заглох и начал падать?

Рудаков прочертил им маршрут полета.

– Местные суеверны, обходят эти места.

– А вы? – усмехнулась девушка. – Если там, как вы утверждаете, выходит из строя техника, почему об этом раньше никому не было известно?

Сколько ей? Восемнадцать? Рудаков аккуратно сложил карту.

– А кому об этом знать-то? Вот я знаю, вы теперь. Еще пять деревень знают. Только там у них все по старинке – нас с ребятами до больницы на лошадях везли.

– Да, лошади из строя не выходят, – пробасил великан, которого они называли Арсусом.

– Больше ничего необычного не произошло? – впервые подал голос невысокий молодой человек в черном, стоящий все это время в стороне, у окна.

Капитан выдержал его долгий взгляд и покачал головой:

– Нет.

Никакой приказ не заставит его рассказать кому бы то ни было об исчезнувшем проводнике.

5

– Он врет, – уверенно заявила Ксения, когда Защитники наконец решили обсудить ночную беседу в больнице. В это время они уже час как тряслись в непобедимом ЛуАЗе, показавшем себя лучшей машиной для местных дорог.

– Мне тоже так показалось, – откликнулся Хан. – Врет или скрывает, чтобы не выглядеть глупо.

– Какая разница? Он не сказал нам правду.

Они выехали пару часов назад из той самой военной части, откуда начал свою поисковую операцию капитан Рудаков. Поначалу двигались по дороге, но она очень быстро закончилась. Машина медленно, с остановками ползла широкой лесовозной просекой, по окна утопая в грязи. С обеих сторон плотной смоляной стеной их обступали вековые сосны. Командир части выделил им водителя – молоденького прыщавого солдатика. Тот ни разу не выбрался из теплой кабины, а из-за слоя грязи на стеклах так и не увидел, как легко могучий Арс вытаскивает их из болота одной, пусть и правой, рукой.

Когда автомобиль остановился окончательно, издав на прощание звонкий хлопок, Ксения первой ловко из него выпрыгнула и потянулась:

– Все, приехали!

Ее уже давным-давно подмывало пойти дальше пешком.

– Сломались, – стараясь скрыть радость, заявил водитель, – карбюратор полетел.

Остальные тоже вышли и осмотрелись. Дорога, по которой они двигались, через несколько десятков метров превращалась в узкую тропу, а потом и совсем пропадала.

– Очень вовремя, – улыбнулся Лер, – ладно, солдат, ремонтируй свою колымагу, до встречи!

Тот растерянно смотрел, как быстро удаляются четыре фигуры.

– Эй! Подождите! – закричал он и, придерживая пилотку, бросился вдогонку. – А что мне делать, когда заведется машина?

– Жди до вечера, а потом возвращайся, – ответил Лер.

– А вы?

– А мы как-нибудь сами!

Аппаратура для связи, как и ожидалось, вышла из строя сразу. Рация продержалась дольше, но и она, выдав из динамика серию скорбных скрипучих звуков, замолчала. Арсус заметил, что Ксения ушла немного вперед, – слишком любила быть первой. Высокая, стройная – он невольно залюбовался, – она двигалась по лесу легко, не зная усталости и не требуя для себя поблажек. Что Арсу особенно в ней нравилось, так это независимость. Еще, конечно, фигура и большие глаза. В воде она была настоящей рыбой и даже могла становиться невидимой, но здесь воды не было. Как она продержится?

Как японский самурай, невдалеке быстро и тихо двигался Хан, хотя и не настолько быстро, как был способен в измененном состоянии. Никто не знал откуда он. Говорили, что из безлюдных казахских степей, хотя мог быть и из Подмосковья. Арс привык, что Хан всегда молчит и любое задание готов выполнять в одиночку. За спиной полумесяцы самурайских мечей. Что у него еще с собой? Кинжалы? Дротики? Почти наверняка. Арсус был уверен, что не знает названия и половины оружия, которое прихватил с собой Хан.

Зато Лер совсем без оружия. Хотя нет, оружие Лера всегда с ним – его руки, а земля и камни вокруг – боеприпасы. Его способности передвигать их в пространстве по своему желанию поражали. Лер опять отрастил бороду. На груди древний аревахач, солнечный крест – армянский символ вечности, а сам он надежный и крепкий, как земля. Говорят, что у него в Армении большая семья, хотя сам он никогда о ней не рассказывал. «Боится ли Лер смерти? – подумал вдруг Арс и, взглянув в лицо друга, усмехнулся. – Да ему наплевать».

Лер, Хан, Ксения и он, Арсус, Арсений Могилев, человек-медведь, – вот и вся их команда. С начала службы в Патриоте они редко встречались с другими Защитниками. Полковник Казачанский предпочитал отправлять на задание спаянные коллективы.