Топить в огне бушующем печали. Том 1 - Priest P大 Страница 3

Если человек способен выжить даже после того, как его кости стерлись в порошок, а прах развеялся, то все то, что в миру считается драгоценным, будет для него всего лишь горсткой пепла на ветру.

Вся его жизнь, все радости и невзгоды, гнев и счастье, – все вместе с его сознанием постепенно истаивало в очищающем огне.

В тот день над Алой Бездной Чиюань разносился, не смолкая, хохот.

Обгоревшие останки Шэн Сяо медленно погружались все глубже и глубже, и наконец потревоженная поверхность лавы успокоилась.

Властитель империи Ци, император У, Шэн Сяо, младший сын императора Пина.

Шэн Сяо родился в год гибели своего отца, императора Пина, после того, как тот пал в битве с демонами у Чиюань. В детстве будущий император пережил немало невзгод и трудностей. Когда ему исполнилось двадцать три, он убил князя демонов в сражении у города Юнъань и взял новое тронное имя и новый девиз для своего правления – «Цичжэн», что означало «Начало порядка». Император У укрепил страну и восстановил ее границы, его заслуги сравнимы с заслугами пяти легендарных императоров. Имел склонность к жестоким казням, разрушил прежние устои, ввел новые порядки. Правил двадцать один год и покончил с собой, бросившись в Алую Бездну Чиюань. Несмотря на все поиски, останки так и не были обнаружены.

После него на трон взошел император Вэнь. Через десять лет пламя Бездны погасло, Чиюань успокоилась, император Вэнь снес межевой камень и воздвиг мавзолей в честь императора У.

Все меняется, и где бушевали воды, спустя годы могут вырасти деревья. Так и здесь, спустя тысячи лет, на пепелище Чиюань раскинулось безбрежное лесное море. И реликтовые леса ущелья Чиюань стали национальной туристической достопримечательностью класса 5А.

В один день здесь поднялся невообразимый гул. Самые недра земли задрожали, и эта дрожь, беспрестанно усиливаясь, сопровождалась невнятным бормотанием, в котором поначалу нельзя было разобрать слов. Оно тревожило, нарастало, как будто даже приближалось, словно разворачивался какой-то неведомый ритуал. Шум стальными иглами впивался в сознание умершего, застывшее в первозданном хаосе.

«Неужели… голос? Кто посмел так бесцеремонно шуметь?»

«Я готов отдать все…»

«Да стану посредником… да стану посредником…»

«Древний демон из самых глубин преисподней…»

«Демон…»

Назойливые бормотания всколыхнули его сознание, и умерший на мгновение растерялся. Он еще не успел толком прийти в себя, а органы чувств уже предали волю и, вдруг пробудившись после тысячелетий тишины, принялись с жадностью впитывать новые ощущения, каждую свежую подробность окружающего мира.

Мириады всевозможных сведений обрушились на него неукротимой волной, занимая каждый уголок сознания. Он ощущал влажность глины, запах сырой почвы; улавливал шум ветра, шелест опадающей листвы, чьи-то шаги, голоса…

«Да какой подлец потревожил мой покой? – от беспомощности, что органы чувств его не слушаются, пробудившийся пришел в ярость, гнев затуманил его разум, и над внутренним морем сознания заклубились зловещие черные тучи. Но вскоре рассудок сомкнул свои острые когти на взбунтовавшихся чувствах, и пробудившийся лишь мысленно огрызнулся, обращаясь к тому голосу, что потревожил его: – Да как ты посмел?»

И тут среди сумятицы кричащих чувств он разобрал слабый, но знакомый до боли аромат, мелькнувший точно порыв легкого ветерка. Внутренняя буря в один миг улеглась, и сердце, что тысячи лет оставалось немым, затрепетало.

Что… что это?

Жажда крови мигом рассеялась.

Но раз услышанный аромат больше не возвращался.

«Постой… постой, не уходи…»

Пробудившийся не мог вспомнить, кто он такой, не знал, где находится, но ему инстинктивно хотелось удержать этот тонкий неуловимый аромат и больше уже не обращать внимания на шум вокруг. Он собрал все силы, чтобы подняться. Море его сознания содрогнулось, и пробудившийся наконец-то ощутил свое тело… Раздался отчетливый треск. Ветерок коснулся лба. От неожиданности пробудившийся разомкнул веки, и на его глазах выступили слезы от яркого солнца, которого он не видел уже очень давно. Именно тогда пробудившийся заметил, что лежит в обломках гроба и что в кулаке остался пучок огненно-алых перьев, почти что птичий пух.

Он не знал, сколько времени пролежал под землей, сжимая перья, но они уже высохли, и лишь чья-то слабая духовная энергия хранила их от разложения. Ветерок стих, пробудившийся вытянул руку, пытаясь его поймать, и пуховые перышки на ладони тут же превратились в пыль и исчезли без следа. Пробудившийся согнул пальцы и пристально посмотрел на пустую ладонь. Спустя долгое время он наконец поднял голову, прищурился и обратил свой взор на суетный мир вокруг.

«Это мир людей, – подумал он. – Значит, я оживший труп?»

Часть 1. Безумец

001

После пожара муравьи да медведки все равно уцелеют.

Пригород столицы Юнъань, природный заповедник Сишань.

После двух осенних дождей багряные листья деревьев, растущих на склонах гор, почти облетели. Туристов было мало, только из местного храма доносились одинокие звуки вечернего барабана. И хотя день выдался холодным, Сюань Цзи весь взмок, пока поднимался на гору. Вырвавшись вперед, директор Сяо мчался что ветер, словно не ноги его несли, а колесница с огненными колесами. И вот перед ними показались задние ворота Малого храма на вершине.

Директор Сяо потянулся к двери, и Сюань Цзи наконец-то смог перевести дух и пошутить:

– Знаете, директор Сяо, мы с вами как-никак представляем высшее руководство, так нельзя ли быть посдержаннее? У меня чуть душа в пятки не ушла – все казалось, стоит вам шагнуть пошире, и вы сядете на шпагат.

– Что за чушь! Меня еще дела ждут, – директор Сяо распахнул ворота и нетерпеливо махнул рукой. – Живей!

Полностью директора Сяо звали Сяо Чжэн, было ему около тридцати, и деловой костюм на нем сидел просто безупречно. Весь облик Сяо Чжэна будто состоял из острых граней и углов, и он производил впечатление красавчика, с которым лучше не связываться.

Сяо Чжэн быстро взбежал по ступеням и вместе с Сюань Цзи направился через проход для персонала храма прямо на задний двор, закрытый для посетителей. Там никого не оказалось, стоял только старый колодец. Директор Сяо вытащил портмоне и взмахнул вложенным туда служебным удостоверением над самым устьем.

– Потом всегда носи с собой удостоверение. Вход и выход только по пропуску.

Едва директор Сяо закончил объяснять, как из колодца донесся тихий звон, и зеленоватые камни вокруг устья медленно разошлись, открывая проход, достаточно широкий для взрослого человека.

Согнувшись как можно ниже, директор Сяо нырнул туда, и Сюань Цзи поспешил протиснуться следом. Затем они прошли где-то