Ник Эндрюс - Клятва варвара Страница 3

Сопровождал волшебницу отряд трунсомцев во главе с Олбином. Соблюдая правила этикета и вежливости, рыцарь ни словом не обмолвился о своих чувствах, но Селена не раз ловила его пылкие взгляды.

По местным законам королева имела право выйти замуж вторично, а потому подданные с нетерпением ожидали выбора правительницы. Честолюбивый трунсомец вполне подходил на роль мужа, однако Селена оставалась сдержанной — она заключила сделку с киммерийцем и сочетаться браком ни с кем другим не собиралась. Олбина пришлось отвергнуть. Со свойственной ей прямолинейностью, волшебница откровенно рассказала все молодому человеку, и рыцарь молча покинул шатер Селены. Что фессалиец испытывал в этот момент, трудно описать словами.

Оставив охрану на дороге, королева ушла в лес одна. О тайном убежище ее сына никто не должен знать. В глухой чаще, недалеко от Миссини, стоял маленький аккуратный домик. Здесь жили две престарелые служанки Селены. Лишь один раз за двадцать дней они ходили в деревню купить хлеба, соли и что-то из одежды. Фессалийки держали коз и овец, а потому молоком, а мясом обеспечивали себя сами.

Селена не могла сдержать слез, когда увидела сына, однако на появление матери он почти не обратил внимания. И это неудивительно — ведь он не видел Селену целый год. Королева не могла задерживаться надолго, а потому спустя три дня, покинула тайное убежище. С тех пор волшебница больше ни разу не посещала домик своих верных служанок, поскольку риск был слишком велик. Магинцы и Ксатлин охотятся за головой последнего Андара. Трунсомцы, сопровождавшие правительницу, так и не поняли, зачем она уходила в лес.

Всю обратную дорогу Олбин молчал, Рыцарь даже ни разу не посмотрел на Селену. Получить отказ от женщины — это не позор, сердцу не прикажешь, но любой мужчина тяжело переживает неудачу. Воин остался с Малихом, категорически отказавшись ехать в Хусорт. Признаться честно, королева и не настаивала. Так будет лучше для них обоих.

Волшебница неторопливо спустилась с крепостной стены и направилась к донжону. Колонна солдат медленно втягивалась через главные ворота в замок. Люди устали от длительных тренировок и едва волочили ноги. Скоро ворота Хусорта закроются на ночь. Кое-где на башнях вспыхнули сигнальные факелы, и фессалийцы начали подгонять лениво плетущихся быков. По совету жреческого ученика, молодого альва Ивона, Селена вот уже две луны создавала запас продуктов в крепости. По ее приказу, во внутреннем дворике выкопали три дополнительных колодца. Существенные изменения произошли и внутри главного здания. Теперь в нем осталось только две лестницы, остальные проходы были заложены каменщиками. Это значительно облегчило защиту донжона. Захватить подобное здание будет нелегко.

Как и следовало ожидать, все рыцари сидели за столом, но никто не нарушил этикет и к пище не прикоснулся. При появлении королевы мужчины тотчас встали и поклонились. Справа стоял новый гаран Хусорта Салмир, за ним его племянник Алгар, на противоположной стороне расположился мидлэймец Сильвен, а чуть левее единственный перешедший на сторону Селены местный рыцарь по имени Вокил. На вид ему чуть больше тридцати, нос с горбинкой, худощавое темное лицо, короткие русые волосы, на левой щеке вытянутый тонкий шрам. В городе Блигвил, что на Полуночи провинции, у него остались жена и две маленькие очаровательные дочки. Вокил был небогат, незнатен, но зато почти всегда участвовал в походах Дарана против ингасов.

То, что славный рыцарь погиб именно в бою с корнистонцами и трунсомцами ничуть не смущало хусортца. Он сразу не одобрил сделку своего господина — гарана Валена с повелителем Данвила и магинцами. В конце концов, Вокил поступил на службу к правительнице Фессалии. Никто не мог обвинить рыцаря и в корысти. Волшебница владела лишь захваченным в замке золотом, а его в Хусорте оказалось немного.

Одновременно с королевой в зал вошел Ивон. Нельзя сказать, что фессалийцы относились к юноше неуважительно — сражение с данвилцами доказало силу, храбрость и мужество валвилцев. Ученик жреца проявил в бою свои лучшие качества. Только благодаря нему, Селена получила магическую силу, опрокинувшую и разметавшую армию скелетов из царства мертвых. Но, как, ни рассуждай, Ивон оставался альвом, а к чужакам люди относятся с подозрением.

Женщина кивнула соратникам и уселась в кресло во главе стола. Слуги и служанки начали разливать вино, разносить блюда с едой, накладывать пищу на тарелки господам. В отличие от Аквилонии, Немедии и Зингары, в Фессалии этикет был очень жестким. Мальчикам и девочкам из знатных семей годами прививали правила вежества. Многие традиции носили ненужный, ритуальный характер, но древние уложения не изменишь. Вот и сейчас королева должна была обязательно произнести первый тост. Только после этого все присутствующие могли приступить к еде.

Подняв небольшой золотой кубок, волшебница негромко промолвила:

— За объединение нашей многострадальной страны!

Мужчины дружно выпили вино. Наученный горьким опытом, Ивон предпочитал маленькие бокалы. Валвилцы оказались слишком чувствительны к пьянящим напиткам.

Гаран Хусорта пристально взглянул на королеву и сказал:

— Ваше величество, мы собрали припасов не менее чем на сорок дней осады. Не пора ли остановиться? Все подвалы и сараи забиты зерном и мясом. Даже в темницах теперь хранится солонина. Вряд ли возможная осада продлится столь долго и, кроме того, пока нет сведений, что Ксатлин готовиться к наступлению. Разведчики доказывают, что он находится в Данвиле, а это не меньше шести дней пути…

Волшебница бросила взгляд на альва. В военных вопросах женщина разбиралась не слишком хорошо и целиком полагалась на своего советника. Конан не случайно взял обещание с Ивона помогать Селене.

Валвилец тоже не обладал значительным опытом, но у него было природное чутье на опасность. Кроме того, альвы располагали куда более точными сведениями о перемещении войск противника.

— Ксатлин действительно находится в родовом замке, — проговорил Ивон. — Подобраться незаметно к нему нельзя, но вот вопрос — что гаран там делает?

— Развлекается с женой и любовницей, — иронично рассмеялся Линк. — Я слышал, его новая наложница молода и хороша собой. Это вызвало ревность и гнев госпожи Видолии. А она женщина прямолинейная и резкая. Думаю, Ксатлину сейчас не до нас.

На шутку рыцаря никто не отреагировал. Даже Алгар пропустил слова корнистонца мимо ушей, хотя юноша любил поострить на эту тему. Но сейчас не время для шуток. Решались очень серьезные вопросы.

Покачав головой, валвилец заметил: