Вадим Панов - Последний адмирал Заграты Страница 30

— Герметикон большой, — заметил Слим. — Есть где спрятаться.

У него не хватило мозгов даже на то, чтобы скрыть появившуюся идею обмануть толстяка.

— Через Умного Зума проходят сотни сделок в неделю, а работают на него тысячи людей. — Толстяк чихнул. — Так что поверь мне, сын Большого Флима: Герметикон очень маленький. — И поежился: — Проклятый сквозняк…

— Это серьезная сделка, сын, здесь не кидают. — Большой Флим кашлянул, после чего испытующе посмотрел на ИХ: — Назови сумму.

— Сначала скажи, что у тебя есть?

— Слитки.

— А местные изумруды?

— Это маленький и компактный товар, его я повезу сам.

— Логично… — Толстяк почесал второй подбородок. — Умный Зум упоминал о лихом налете, который случился пару недель назад. Несколько отчаянных парней ограбили поезд, в котором из Зюйдбурга везли слитки загратийского казначейства…

— Умный Зум всё знает, — усмехнулся старик.

Слим недовольно поморщился.

— На твоих слитках действительно клеймо казначейства?

— Это важно?

— Только для определения дисконта, — объяснил ИХ. — Такой товар придется перегонять на другой край Герметикона и сбывать людям с соответствующей скидкой.

— Или расплавить, — буркнул сынуля.

— Тоже скидка, Слим без прилагательного, — рассеянно отозвался толстяк. — Расплавленные слитки теряют в цене, потому что клеймо гарантирует качество. — ИХ уставился на Большого Флима. — О какой сумме идет речь?

— Сорок тысяч цехинов.

— Пятьдесят тысяч.

— Почему?

— Потому что векселя должны быть проданы одним пакетом. А они на полтинник.

— Договорились.

— С тебя, таким образом, пятьдесят пять.

— Пятьдесят пять тысяч? — взвился Слим. — Отец, он тебя грабит!

Но Большой Флим никак не среагировал на вопль сына.

— Приемлемо.

— У тебя есть чистые документы другого мира? Желательно не Вуле и не Верзи.

— Тинигерия подойдет?

— Идеально, — расплылся в улыбке ИХ. И воодушевленно чихнул: — Когда совершим сделку?

— Завтра. Здесь.

— Договорились.

Спросите любого жителя Герметикона, что страшнее всего на свете? И услышите: Белый Мор. Больше шестисот лет прошло с той страшной Эпохи, но память о ней не тускнела.

Белый Мор. Ужас.

Спасения от него не было тогда, нет и сейчас, он просто ушел, уничтожив больше половины человечества. Наглядно продемонстрировав, насколько слабы и беззащитны люди.

Белый Мор. Ужас.

Именно в Эпоху Белого Мора случилась вторая волна колонизации, именно тогда были заселены миры, образующие ныне Бисер. Обезумевшие люди готовы были бежать куда угодно, лишь бы подальше от страшной заразы, и даже вероятность навечно потерять связь с человечеством их не смущала — люди хотели жить. Одних вели адигены, другие просто сбивались в толпы и шли к пирамидам Вечных Дыр. Одни не забывали прихватить с собой инструменты и оружие, продовольствие, семена и домашних животных. Другие сами напоминали бегущих от пожара зверей, не задумываясь над тем, что ждет их в новом мире. Эпоха Белого Мора была эпохой хаоса и паники. Эпохой ужаса. Эпохой смерти. А когда смерть рядом, о будущем не думают.

Астрологи наводили Вечные Дыры на все подходящие миры и открывали односторонние переходы, прокладывали дороги в один конец, потому что на той стороне пирамид не было. Многим беженцам повезло, им удалось выжить, создать в новых мирах относительно цивилизованные или даже просто — цивилизованные общества, без всякого «относительно», и дотянуть до Этой Эпохи. Дотянуть до цеппелей, которые однажды вывалились на их планеты из Пустоты и сообщили о начале нового этапа в истории человечества. Некоторые общины вымерли — разведчики Астрологического флота не раз и не два находили остатки поселений на пустынных планетах — печальные памятники неспособности противостоять природе. Или Белому Мору, поскольку среди пытавшихся спастись людей были и зараженные…

Но в те страшные времена через Вечные Дыры уходили не только беженцы. Не имея возможности лечить заболевших, дары установили в мирах Ожерелья жесточайшие карантинные нормы. Вооруженные отряды Благочестивого Братства Доброй Дочери создавали санитарные кордоны, пытаясь помешать распространению заразы, и часто бывало так, что оказавшимся внутри смертельного периметра людям предлагался выбор: уничтожение или Вечная Дыра. А иногда и не предлагался, иногда дары сами решали судьбу зараженных, исходя из складывающейся ситуации.

Такой была Эпоха Белого Мора, эпоха ужаса.

Белый Мор ушел, но оставил после себя детей. Спорки — так называли этих порченных болезнью людей. В Ожерелье их истребили. Потому что такой была Эпоха Белого Мора, эпоха ужаса. А вот в карантинных мирах они выжили.

Первую планету спорки — Ямну, обнаружили на пятидесятом году Этой Эпохи и сразу же объявили зачумленной. Слишком уж страшен и непривычен оказался внешний вид спорки, слишком уж сильно отличались некоторые из них от обычных людей. Братство считало, что Белый Мор не ушел из миров спорки, просто они обрели иммунитет. Братство настаивало на вечной изоляции, однако планеты спорки появлялись в Астрологических атласах одна за другой, богатства некоторых из них заинтересовали деловых людей, и разговоры о том, что Белый Мор все-таки ушел, становились всё громче и громче. Старая добрая жадность способна подавить страх смерти, тем более что бояться, как выяснили отчаянные контрабандисты, нечего — Белый Мор действительно ушел отовсюду, даже из тел своих детей.

На Ямне обнаружились большие запасы золота, Фехта прославилась алмазами, люди хотели зарабатывать, и Герметикон, невзирая на протесты Братства, разрешил спорки не только путешествовать между мирами, но и селиться там, где местные власти не имели ничего против. Разделенное Белым Мором человечество вновь объединилось.

Но не соединилось, поскольку отметки страшной болезни делали спорки другими.

Не только снаружи, но и внутри.

Среди порченых встречались необыкновенные силачи, однако их выносливость оставляла желать лучшего. Другие обладали потрясающей скоростью, но были слабы, как десятилетние подростки. Гибкость третьих ошеломляла, но они харкали кровью… И ни один спорки не доживал даже до пятидесяти стандартных лет — такова была воля Белого Мора. Подлая, издевательская воля.

Но не обошлось и без подарка. Среди спорки встречались необычайно сильные гипноты, и именно благодаря им, а не богатствам планет, Герметикон согласился вернуть порченых в общество: с тех пор как в сферопортах появились ведьмы, количество самоубийств среди бортовых астрологов уменьшилось наполовину.