Кобра клана Шенгай - Марина Сергеевна Комарова Страница 31

Коджи потёр подбородок.

— Понимаешь, всё бы ничего, но мне покоя не даёт Аска Шенгай. Все неурядицы начали сыпаться на нас с тех пор, как она побывала в храме Плетуньи.

Плетунья — богиня своенравная. Ей если чего взбрело в голову, то не выбьешь. Тэцуя никогда не был её поклонником, но что поделать.

— Думаешь, Аска как-то связана с происшествием в Нодзу? — задумчиво спросил он, наблюдая, как табачный дым сплетается сизо-зеленоватые узоры под потолком.

— Не исключено, — пожал плечами Коджи. — Что ни шаг — везде Аска.

— Просто признай, что тебя бесит её влюблённость.

Коджи вспыхнул, Тэцуя улыбнулся. Спустя секунду улыбнулся и сам Коджи.

— Если бы, — хмыкнул он. — Ведь раньше я всё время был насторожен, но после храма Аску словно подменили. Её не интересует ничего кроме обучения.

— Вот и славно. Поэтому наблюдай за ней дальше. А я попробую разобраться с мадо-норои и тем, что от нас скрывают. Но с этим придётся повременить. Потому что совсем скоро у нас будут вопросы куда серьёзнее.

Коджи приподнял бровь, тьма сорвалась с кончиков его пальцев.

— Какие?

— В столице неспокойно. Император отправляет своих смотрителей в школы у границ, чтобы забрать талантливых учеников. Наша задача — отстоять каждую ученицу.

Глава 2

Я чуть не врезалась макушкой в подоконник, когда услышала это.

Вот тебе и маленькая робкая Мия, которая отыскала меня у реки для того, чтобы назначить встречу у учебного корпуса. А потом провести в местечко, откуда будет слышен разговор директора и учителя Коджи.

Поначалу меня грызла совесть, что подслушивать нехорошо, но… помня, что Мия дала наводку на кобру, я решила загнать совесть подальше и замереть. Мелкая ловко испарилась, будто никогда и не было. Её поведение серьёзно озадачивало, учитывая, что на контакт девочка не шла. Отвечала односложно, звала за собой и смотрела так, будто нельзя ослушаться.

Помогала за спасение из реки? Или что-то знала такое, что потом пригодится и мне?

Я мудро затаилась и старалась не обращать внимания на затекшие плечи и ноги. Под этим подоконником не слишком удобно, весьма грязно и узко. Маленькая Мия тут поместилась бы прекрасно, а вот для меня уже вполне себе проблема.

Но сейчас меня беспокоило не это, а то, что я пришла не к началу разговора. Обсуждали меня. Коджи в своём репертуаре. Я бы поаплодировала вам, учитель, но, боюсь, тогда одним строгим выговором не отделаюсь.

Меня обсуждали недолго, потом воцарилась тишина. Кажется, оба погрузились в работу. Тут бы мне тихо и свалить, но я поняла, что тихо выбраться не выйдет. Как только влезла? Кажется, я слишком увлечённо ползла за Мией, а та явно поднаторела в шпионских играх.

«Ладно, — решила я. — Они закончат и уйдут, а я потом уже. Можно зато посидеть и помедитировать, дабы очистить разум от всяких неправильных мыслей и углубиться в свою рёку».

Только вот надолго меня не хватило.

И как же радостно стало на душе в тот момент, когда хлопнула дверь и погас свет. Раз его потушили, то работа выполнена, вряд ли кому-то придёт в голову просто так сидеть в тёмном кабинете.

— Ну, — прозвучал над головой насмешливый голос директора Тэцуи, — может быть, выйдешь?

Я всё же стукнулась макушкой от неожиданности, а внутри всё упало. И тут же зашипела. Нет, это уже ни в какие рамки! То есть я тут изображаю маскирующуюся лань, но обо мне прекрасно знают. Ну, Мия! Удружила!

Хотя что наезжать на малышку, она вполне могла не знать, что мудрый родитель раскусил её убежище.

Я выползла, поморщилась, ещё раз потерла макушку.

Директор Тэцуя смотрел на меня, чуть прищурившись. В руках трубка-кисэру, из которой медленно поднимался дым. Ни разу не видела, чтобы он курил. Но, кажется, директор не чужд простых людских… вредных привычек.

Черные с проседью волосы не собраны как обычно в хвост, а рассыпались по плечам, и от этого он кажется как-то моложе. А ещё будто кого-то напоминает. И смешинки в чёрных глазах тоже убрали несколько лет.

— Тебе не говорили, что подслушивать нехорошо?

— Я не подслушиваю, я добываю стратегически важную информацию, — брякнула я, отряхивая с одежды землю и мелкие веточки.

— Далеко пойдёшь, — хмыкнул он.

Вроде бы ничего такого не сказал, но захотелось как можно быстрее сделать ноги. Кто знает этих директоров школ… Говорит спокойно, а сам, возможно, уже видит твоё прилюдное наказание у стен Годзэн.

— Стоять, — мягко приказал он, и мои ноги словно приросли к земле. — Что слышала?

Пришлось выложить всё как есть, начиная со слов: «…мне покоя не даёт Аска Шенгай».

Тэцуя молча выслушал, потом кивнул.

Повисла тишина.

Я занервничала. Уж лучше бы наорал или, цуми с ним, дал непедагогично по шее за плохое поведение. А так просто смотрит, и делается мгновенно намного холоднее, чем было раньше. Или это просто ночь?

— Так-так, — наконец-то произнёс он. — И какие выводы ты сделала?

— Что я не нравлюсь учителю Коджи.

— Громко сказано. Дело не в этом.

— Я опасна?

— Вполне вероятно.

— Но у меня нет цели причинить кому-то вред! — возмутилась я. — И к мадо-норои я не имею никакого отношения. Потому что… потому что сама в первый раз увидела, что это такое! И скажу честно: увиденное мне не понравилось.

Тэцуя ещё некоторое время смотрел на меня немигающим колким взглядом, а потом хмыкнул и внезапно огорошил:

— Ты уже выбрала дисциплину, которую будешь сдавать в этом году кроме положенных экзаменов, Аска?

Ну вот он твой шанс. Терять нельзя.

— Я не буду её сдавать, директор Тэцуя.

В тёмных глазах мелькнуло удивление.

— Вот как. Хочешь остаться и пройти курс ещё раз? Или это какой-то бунт, о котором я пока не в курсе?

— Никакого бунта, — с чистой совестью ответила я и подошла ближе. Так, чтобы удобно было разговаривать и заодно не дошло до чужих ушей. Если я сидела под окном, то не факт, что до этого не додумался кто-то другой. — Я читала устав школ, там сказано, что ученик может подавать прошение.

Тэцуя затянулся. Почему сейчас кажется, что у него кожа неестественно белая? А глаза наоборот — бездонная пропасть, из которой не выбраться. И морщины будто разгладились… Что с ним? Наверное, всё дело в освещении. Ночью всё не так, а только выйдет солнышко, так всё хорошо и прекрасно.

— И какое же прошение ты хочешь подать, Аска?

— О двойном экзамене по каллиграфии.

Сказала так, будто в ледяную