Евгений Щепетнов - Зверь Страница 32

– Ясно, – кивнул Адрус. – Куда идти?

– Гелена, девочка, проводи его в свою комнатку! – ласково приказала мадам, и девушка поманила Адруса рукой:

– Пойдем за мной.

Они прошли по длинному коридору, застеленному мягким ковром, мимо рядов дверей, за которыми Адрусу послышались голоса, стоны и еще какие-то звуки, напоминавшие звон посуды, – слух Зверя был очень тонким, и скорее всего обычный человек не услышал бы здесь ничего, что бы говорило о том, что дом не спит.

Адрусу вдруг подумалось: как эти люди добиваются того, чтобы никто из клиентов не встретился в коридоре лицом к лицу с другими клиентами? Коридор-то общий! Но так ничего не придумал и выбросил эти мысли из головы. Гораздо больше его занимала голая попка девушки, покачивающаяся на расстоянии шага от него. Эта попка была гладкой, без единого пятнышка, и самое главное – не прикрытой ничем, кроме веревочки, проходившей меж крепких ягодиц.

Адрус вдруг усмехнулся – интересно, что было бы, если бы девица вышла в таком наряде на деревенскую площадь перед домом старосты где-нибудь у себя на Северном материке? Скорее всего признали бы сумасшедшей, повели снимать порчу к какой-нибудь из лекарок. Позор! Скандал!

А что было бы в этом случае в Зануссе? Да ничего. Рабыня – голенькая, красивая, ну и что? Ну не хочет хозяин ее одевать, хочет, чтобы все завидовали тому, какое имущество он купил за свои кровные деньги, – так имеет право! И трахнуть имеет право – прямо на перекрестке, никаким законом подобные действия не регламентируются. С рабыней можно делать все что угодно. Само собой, если это твоя рабыня. Хоть глотку ей перережь и брось на перекрестке дорог.

Впрочем, в этом случае как раз могут оштрафовать, и на солидную сумму – мусорить в городе запрещалось особым указом императора, ненавидевшего мусорные свалки и справедливо считавшего их источником заразы, всяческих болезней.

Путь по коридору закончился у одной из дверей в дальнем конце прохода, практически в тупике. Девушка толкнула полированную, покрытую лаком дверную пластину, шагнула за порог и, оглянувшись на Адруса, позвала:

– Заходи, не бойся!

– Я и не боюсь! – внезапно засмущался Адрус, никогда не бывавший в таких местах и не знающий, как себя вести. Это же не бой с пятью разбойниками, это совсем непривычное дело! Глаза так и тянутся взглядом к торчащим грудям девушки, отвлекаясь лишь на разглядывание ее зада, – вот как в таких условиях оставаться равнодушным, видавшим виды опытным бойцом? Никак. Остается лишь мальчишка, который с замиранием в сердце ждет, чем все это закончится…

Но до окончания всего еще далеко, все еще впереди! А на столе, как и обещала мадам, уже стоят тарелки, судочки и кастрюльки, из-под крышек которых несется пряный мясной дух, который сводит с ума, заставляя забыть и о прелестях девушки, и обо всех проблемах, которые навалились на Адруса в последние дни.

Двадцать минут он наслаждался только супом, густым гуляшом с овощами, холодным соком и горячими лепешками. До сладких пирожных, печений и засахаренных фруктов дело даже не дошло – живот требовал чего-то посущественнее, чем ломтики фанкуд в медовом сиропе. Впрочем, всему свое время.

– Ну ты и здоров есть, господин! – улыбнулась девушка, присаживаясь на пол возле ног Адруса и прижимаясь к его бедру. – Не хочешь ли принять ванну? Тем временем съеденное уляжется в твоем животе, и мы сможем заняться любовью… кстати, если хочешь посетить туалет, он вон там, в углу.

Адрус благодарно кивнул, поднялся на ноги и быстро исчез за вожделенной дверью. Ему было все-таки не по себе, и он воспользовался моментом, чтобы скрыться с глаз девицы и собраться с силами для борьбы со своей нерешительностью. Он, победитель мужей, теряется перед молоденькой девицей, которую купил на эту ночь?! Кошмар!

Набравшись храбрости, а заодно проделав все свои делишки, якобы ради которых он и отправился в туалет, Адрус снова предстал пред голубыми очами девушки, обнаружив с легким смятением, что та полностью освободилась от подобия «одежды» и осталась нагой.

Адрус вдруг с усмешкой отметил, что в «одежде» девушка смотрелась гораздо более голой, чем совсем без ничего. Неожиданно это его успокоило, и он смог гораздо более уверенно оценивать происходящее. Румянец сошел со щек, он снова стал превращаться в грозного бойца, который не боится ничего на свете… кроме Создателя, конечно. Впрочем, и его тоже не боится. Он же Его Меч!

Ванна была медной, блестящей, отполированной до зеркального блеска, и Адрус с некоторым интересом и удовольствием разглядывал в отражении себя – изменившегося с этой короткой прической, темными волосами, совсем не похожего на того золотоволосого красавчика, каким был раньше. Адрус немного боялся, что краска, которая изменила цвет его волос, смоется горячей водой, но… ничего такого не случилось. Снадобье не подвело. Краска держалась так, будто Адрус с рождения был брюнетом. А то, что в паху у него волосы были гораздо светлее, чем на голове, – так это у всех так, ничего в этом удивительного нет. Да и мало ли кто красит волосы? Хозяйка борделя, например, тоже красит волосы, и что?

Адрус успокаивал себя, но все-таки надеялся, что девушка не обратит внимания на разницу цвета волос… Мало ли кому может сболтнуть? Но тут же успокоился – все равно до полудня она не выйдет из его комнаты, а после уже будет все равно.

Ласковые руки девушки терли спину, поливали голову Адруса горячей водой, намыливали, и через пять минут Адрус уже хорошо понимал, что такое деньги и как они могут сделать жизнь человека весьма приятной. Хорошо быть здоровым и богатым!

Кровать была широкой, просто-таки огромной, такой огромной, что на ней могли уместиться одновременно человек десять, не меньше, и Адрус подозревал, что так оно тут и бывало. Он и сам был не прочь покопошиться в куче извивающихся голых девиц – это, должно быть, очень забавно, по крайней мере со слов Атрапа это именно так. Все в мире нужно попробовать – кроме наркотиков и особо мерзких извращений. Их можно оставить дворянам, которым в этой жизни уже ничего не доставляет удовольствия, – когда ты можешь купить все, хочется чего-нибудь особого, необычного… и вот тут-то и таятся ловушки.

Девица хотела тут же взгромоздиться на Адруса, оседлав его, как норовистого жеребца, но он пресек ее поползновения, уложил на постель и приказал не двигаться. Девушка напряглась, настороженно глядя на то, как Адрус внимательно, пристально рассматривает ее тело, принюхивается, осматривает со всех сторон. Поняла – успокоилась и весело сообщила, что все в этом доме здоровы, что мадам еженедельно приглашает доктора на осмотр, и, кроме того, строго следит за чистотой работниц, заставляя их применять особые снадобья, уберегающие от болезней. И от беременности – тоже.