Сэй Алек - Мерзкий старикашка Страница 32

Поразмыслив еще немного, я макнул в чернила палку-писалку и вывел на листе следующее:

«Привет, Святая Кастрюлька.

Выручай. Уж не помню, в каком таком свитке я когда прочитал, как надобно готовить картошку, чтобы она не только для свиней была съедобна…»

Тут с кончика стило сорвалась капля и на листе образовалась шикарная клякса. Ругнувшись, я скомкал предыдущее послание, взял новый лист, собрался уже писать заново, и тут в голову мне пришла иная, гораздо более беспроигрышная идея.

«Привет тебе, брат Асмара».

Полюбовавшись пару мгновений своим ровным и красивым почерком, я хмыкнул и продолжил послание:

«Хочешь верь, а хочешь — нет, но едва мы добрались до Благословенной заставы, как я по нашему монастырю уже скучать начал. Не по твоей морде, конечно, а так, вообще. Хотя лично для тебя, вернее, для твоего кастелянского хозяйства есть у меня добрая новость.

Лет так несколько назад попался мне в монастырской библиотеке старинный свиток, где трактовалось о методах приготовления еды (такой, чтобы это было и сытно, и вкусно, и достижению просветленности способствовало) из картохи. От скуки я его прочитал да и забыл про это напрочь, а нынче, на постоялом дворе, увидал, что картошкой свиней кормят, да и вспомнились мне эти рецепты — научил я, в общем, местных. Они отчего-то решили, что это нашей монастырской кухни секрет, так я их разубеждать не стал. Свинское яблоко дешево, сам понимаешь, как на кормежке паломников сможешь сэкономить.

Правда, опасаюсь, Святая Кастрюлька, который привержен консервативным рецептам, этому воспротивится, ну да то не беда. Сам старый свиток ты вряд ли сыщешь — он уже тогда, когда я его читал, буквально в руках рассыпался, так что стоит эти рецепты чудотворно открыть заново. В библиотеке сейчас как раз инвентаризация идет, под это дело любой трактат „найти“ можно, если он будет выглядеть достаточно старым. Не мне тебя учить, как такое делать.

Лучше всего, чтобы свитки эти нашел брат Круврашпури — Трундналини тогда о подлоге вовек не догадается. Ну да что я тебя поучаю? Как все наилучшим образом устроить, ты сам догадаешься. В общем, посылаю тебе картофельные рецепты к вящей славе и экономии средств нашего монастыря.

Ну все, дело в шляпе. Асмара у нас такой домовитый домовой, что в скором обнаружении «Трактата о картошке» можно не сомневаться.

Накидав с дюжину рецептов, я сварганил из чистого листа конверт, подписал его: «Брату Асмаре лично в руки», накапал сверху воска со свечи и оттиснул на нем знак Солнца, вырезанный на верхушке моего посоха, — печати у меня пока нет.

Интересно, а Асмара не решит, что ему лично святой письмо прислал? Жаль, право слово, очень жаль, что в момент вручения я не буду видеть лица монастырского кастеляна…

Когда я спустился в общий зал, князей там уже не было, и только Труир и Касец сидели за кувшином вина. Тарелки у обоих выглядели подозрительно пустыми, а на коленях первого десятника развалился не менее подозрительно довольный жизнью котяра.

— Вот. — Я протянул хефе-караколу пакет. — Постарайтесь вручить без лишнего привлечения внимания. Приехал, мол, солдатик на богомолье — благо, монастырь как раз под боком, — заодно и письмецо с оказией передал.

— Так и сделаю, ва… брат. — Комендант крепости с удивлением рассматривал конверт. — Поразительно! Никогда не слыхал, чтобы письма пересылали так, не просто загнув углы к центру, но и обернув от случайной порчи. Надо будет для переписки тоже использовать.

Вот говорил же я тому ангелу смерти, или кто он, что спалюсь моментально!

— Это мое личное изобретение, — скромно ответил я. — Что ж, господа, не буду мешать вам.

— Мы счаст… — начал было Касец, поднимаясь (кот с недовольным мяуканьем свалился на пол), но я прервал его:

— Не велика радость — сидеть вместе со старым пнем и не сметь ему перечить. Пейте и отдыхайте. Я все равно на свежий воздух собирался.

Во дворе, на примеченной мною еще днем скамейке, обнаружился любующийся закатом Тумил. При моем появлении он тут же вскочил на ноги, явно выражая лютое желание услужить высочеству так, как оно только потребует, оправдать доверие и тому подобное.

— Сиди, — махнул я рукой, подошел к лавке и примостился на ней. — Чего скачешь-то? Лошадей здесь нет, стремян на мне тоже не имеется. Сиди себе спокойно.

— Как прикажет ваше высочество. — Он послушно опустился на лавку.

— Ну надо же, «ваше высочество»… — хмыкнул я. — А грозил трактат о моей несомненной, раз не пришибли, благословенности писать.

— Я… Я ведь не знал, что ваше высочество — это ваше высочество… — Тумил запнулся, подбирая формулировки.

— Наедине дозволяю обращаться на «ты» и в той же манере, что и в монастыре. В смысле быть самим собою. Не первый день с тобой знакомы. — Я прислушался к доносящимся откуда-то из-за угла звукам и сдавленной ругани. — Это там чего происходит?

— Дружинники князей купчикова приказчика уму-разуму учат, — охотно отозвался парень, у которого, кажется, гора с плеч свалилась из-за того, что больше не надо взвешивать каждое свое слово (достаточно просто не борзеть). — Зашел один тут такой в трактир, а когда хозяин спросил, не желает ли он отведать новых картофельных рецептов, начал орать, что картоху только свиньи едят. А за соседним столом дружинники как раз обедали. — Тумил хихикнул. — Картофельными блинами с курицей и зеленью. Решили вот объяснить человеку, насколько он неправ в своих суждениях.

— Не убьют? — спросил я.

— Нет, конечно. Так, бока намнут слегка, — легкомысленным тоном ответил Тумил. — Виру еще платить за каждого дурака…

Словно подтверждая его слова, шум прекратился, и из-за угла появилось двое княжеских бойцов, под локти поддерживающих плетущегося на подгибающихся ногах помятого гражданина средних лет. Препровожден он был к воротам и обидным, но не сильным пинком выставлен на улицу.

Управившись с обидчиком, дружинники собрались возвращаться в трактир, увидели меня и сделали вид, что им ужасно стыдно за такое поведение.

— Идите кушайте, чада, — махнул я им. — Святое Солнце завещал чревоугодничать.

— Твое высочество, а почему ты меня решил с собой забрать? — поинтересовался Тумил, когда воины скрылись в трактире.

— А ты что, так сильно горишь желанием монахом стать? Могу отпустить обратно, если должность не по нраву.

— Да нет, по нраву, но все ж таки почему? Царским стремянным желающих стать — только свистни.

— Свистеть не умею, — буркнул я. — Да и привык уже к тебе, знаю, когда и какой пакости ждать.