Повелитель демонов - Александр Якубович Страница 34

— Ты не мог предвидеть того, что у меня есть такой артефакт.

— По уму, меня тут вообще быть не должно, — ответил Эрегор.

Выйдя на середину двора, мы замерли. Эльф вытащил из-за пояса широкий кинжал, я — потянул из ножен меч. Эрегор опустился передо мной на оба колена, я же поднял клинок, готовый в любой момент нанести ему смертельный удар. По лицу рейнджера было видно, что он готов принять наказание и за нападение на мой дом, и за убийство жрецов Нильф. И я сейчас — его судья.

Эльф взялся за свой хвост, прислонил к нему клинок, и начал молиться:

— О, Великая и Премудрая Нильф, вышедшая из Тьмы и идущая во Тьме, услышь мои слова…

Короткое движение кинжала, и гордость Эрегора, его прекрасные волосы, остались в кулаке эльфа.

— Иду за тобой я, ибо тьма невежества окружает меня…

Кинжал медленно опустился к левому уху. На секунду Эрегор замер, глядя мне прямо в глаза, но не дрогнул — еще более резким, но точным движением, эльф нанес увечье самому себе, ловко поймав кусок отсеченной плоти и присовокупив ухо к волосам.

— Даруй мне прощение за мое невежество, позволь вновь прикоснуться к твоей мудрости, Великая Премудрая Нильф…

Эльф прислонил лезвие к своему глазу и, вонзив в око острие, провел длинный косой порез через все лицо, по щеке и подбородку. Чтобы каждый знал, что он совершил непростительное преступление.

Закончив, он замолк. Опустил голову и вытянул вперед обе руки, готовясь к тому, что сейчас я одним взмахом меча отсеку ему кисти. В назидание ему и всем прочим, кто посмеет направить на меня оружие.

Я немного постоял, глядя на сгорбленную и униженную фигуру Эрегора, после чего опустил меч и, протянув руку, забрал его косу и отсеченное ухо.

— Твоя рука сжимала ритуальный кинжал, но пришел ты ко мне не по своей воле. Если хочешь искупления, это должна забрать у меня та, кто отдал тебе приказ, — я сжал волосы и ухо в кулаке, выжимая из длинного хряща остатки крови. — Тогда я подумаю над тем, чтобы забыть об опрометчивой дерзости Н’аэлора.

— Но… — начал ошарашенный Эрегор.

— Я жду извинений лично от Ирен, — повторил я. — Ты всего лишь инструмент в ее руках, Эрегор. Воин не прощает меч противника. Это просто кусок железа.

Подавленный, Эрегор опять опустил голову и только мелко кивнул. Он все понял. Кровь заливала его грудь и шею, лицо было изуродовано, а обрезанные волосы торчали во все стороны нелепым кустом. Даже если я снесу командиру рейнджеров голову, это ничего не изменит. Он на самом деле лишь инструмент в руках королевы Вечных Лесов. Умный, удачливый, я бы даже сказал — талантливый, но лишь инструмент, а значит, его извинения не значат для меня ровным счетом ничего.

Я отпустил темного эльфа не из сострадания, а лишь в назидание и ради выражения презрения. Если бы Эрегор лишился рук или вовсе головы, это бы свидетельствовало о том, что я вижу в нем равного, но таковым советник королевы Ирен для меня не являлся. А вот в качестве посланника, да и самого послания, Эрегор сойдет как нельзя лучше. У него есть доступ к Ирен, он известен в Н’аэлоре. Практически всемогущий командир рейнджеров, боец, который долгие годы взаимодействует с внешним миром, который вышел победителем из множества схваток, Эрегор вернется на родину униженный и посрамленный. Это будет отличное наказание и для него, и послание для зазнавшейся королевы Вечных Лесов Ирен.

— Никто не может забрать у меня что-то силой, эльф, — сказал я в спину Эрегору. — Вы можете только просить, а дать ли вам желаемое, я подумаю.

— Я услышал тебя, Владыка, — глухо ответил Эрегор, растворяясь в предрассветном мраке.

Он бы предпочел умереть здесь, остаться воином, который проиграл только последнее сражение с невозможным для себя противником, но я сделал его заклейменным преступником. Эрегор, скорее всего, потеряет весь свой статус и влияние, если я хоть что-то понимаю в обычаях темных эльфов.

Когда фигура командира рейнджеров скрылась в холмах, я еще раз проверил, не лгал ли Эрегор. С него станется, он пойдет и на такую уловку, чтобы добиться желаемого. Но нет, никого из рейнджеров рядом не было, он на самом деле отослал своих людей прочь едва понял, что девочка ушла и они не смогут взять ее след из-за амулета.

Конечно, Эрегор немного лукавил. Если бы у него было время и магические ресурсы, он бы смог выследить Лиан. Но в ситуации, когда за твоей спиной осталась клетка с Владыкой демонов внутри, когда у тебя есть всего несколько часов на то, чтобы, словно вор, взять чужое и сбежать, надеясь, что погоня не настигнет, другого выхода, кроме как сдаться, у него не осталось.

Я еще немного постоял на улице, наслаждаясь ночной тишиной, после чего взял под уздцы коня и повел его в стойло. Как бы я не устал, сколько бы крови не потерял, с животного надо снять седло и сбрую, дать воды, овса, хотя бы немного обтереть шкуру. Покупать нового коня я не собирался, нам с Лиан и так нужно третье животное на случай путешествия.

— Слезай, — сказал я, едва открыв ворота и войдя в конюшню. — Я знаю, что ты там.

На сеновале что-то зашуршало, а через мгновение я почувствовал, как Лиан встала рядом со мной.

— Снимай амулет, они ушли.

— Господин Фиас… — начала девочка, протягивая мне артефакт.

— Лучше скажи, почему ты меня ослушалась и не ушла вниз по реке? — спросил я, хмуро глядя на девочку.

— Но ведь вы сказали, что мне надо уходить, если вы не вернетесь до рассвета, — невинно сообщила Лиан.

— То есть рейнджеры в моем доме не в счет? — усмехнулся я.

Эльфийка невинно захлопала глазами — я впервые видел от нее такое поведение, раньше она со мной не лукавила.

Недовольство тем, что Лиан меня ослушалась, мигом куда-то улетучилось. Девочка в точности выполнила мои указания, пусть мы оба понимали, что это был лишь формальный предлог.

— Помоги мне с седлом, и пойдем в дом, — мягко сказал я, кладя окровавленную ладонь на плечо подопечной. — Рассветные часы самые холодные, стоит выпить чаю.

Лиан только кивнула и едва ли не вприпрыжку бросилась к стойлу, совершенно спокойная и безмятежная. Как-то слишком много раз меня обдурили за последнее время. Сначала Эрегор, а теперь и вовсе — совсем юное дитя, которое по сравнению со мной живет на этом свете лишь несколько мгновений.

Может, я и вправду покрылся ржавчиной