Гай Орловский - Юджин — повелитель времени. Книга 5. Любовные чары Страница 34

Он ухмыльнулся.

— Понял. Я менял ход событий в трактирной драке, но в истории еще не пробовал.

— Увидишь, — пообещал я. — Это может быть инте­ресно.

— Что-то голос у тебя не слишком бодрый, — сказал он с укором. — И не совсем радостный.

— Так может и не быть, — сознался я. — Может быть и хуже. Намного.

— Все равно какое-то изменение, — сказал он опти­мистично, — а когда изменения... сильные всегда полу­чают выгоду. Пойду седлать коней?

— Только скажи там, — сказал я, — что тайком от главного посла едем в соседнее село к женщинам. Тут же всем растрезвонят, что мы не делом занимаемся, а тайком по бабам.

— Мы в самом деле можем заехать! Я подумал, кивнул.

— На обратном пути. Чтобы создать себе алиби.

— Чего-чего?

— Потом объясню.

Он ушел седлать коней, а я вытащил из угла мешок и заглянул вовнутрь, где мирно ждет своего часа обмо­танная тряпками снайперка.

—   Лапушка, — прошептал я, — почему я в тебя та­кой влюбленный?.. Ты лучшая из женщин! С поцелу­ями не лезешь, но когда нужна, то всегда... гм... гото­ва, всегда послушна и никаких капризов. Ну почти никаких...

Фицрой вывел двух коней, на одном за седлом гор­бится увесистый мешок. Я покосился с неодобрением, Фицрой расхохотался.

— Ты чего? Это не только для нас, но и для наших женщин!..

—Чего-чего?

Он объяснил весело:

— Когда спросили, зачем столько вина, я объяснил, что ты собираешься посетить толстушек Берту и Магду, а те пьют будь здоров.

— Свинья, — сказал я с чувством, — мог бы такое сказать о себе.

— Я как раз о Берте и подумываю, — ответил он. — И о Магде. Люблю толстых!.. Но лучше все свалить на тебя. Так смешнее.

Я пристроил мешок за спиной, обмотанная тряпка­ми снайперка в сложенном виде смотрится как скатан­ный спальный мешок, у Фицроя и то объемистее.

Конь хрюкнул и понюхал мои карманы. Фицрой ска­зал бодро:

—   Он жадный, сам все пожрал! А вот я добрый.

Он выудил из карманов по морковке и сунул обоим коням в пасти. Оба с наслаждением захрустели лаком­ством, а он вскочил в седло и посмотрел на меня с изум­лением.

—   Ты чего?

—Больно ты шустрый, — огрызнулся я. — И хитрый. Ты и с женщинами так?

—А чего придумывать новое, — спросил он, — если и этот трюк работает? Поехали. Не поскользнись в седле.

Мы выехали из дворцового ансамбля, Фицрой хохо­тал и рассказывал веселые истории, а на воротах спро­сил у часовых, какое тут село ближе, но чтоб там были молодые женщины с вот такими.

Часовые оживились, рассказали подробно, даже ко­пья поставили к стене, чтобы не мешали жестикулиро­вать и показывать, с какими там есть, а с какими во втором селе, что чуть дальше по берегу реки.

Фицрой поблагодарил, мы пришпорили коней и по­неслись в указанном направлении, а когда скрылись с глаз, Фицрой свернул в сторону леса, оглянулся.

—Ты хоть знаешь, где пройдет королевская охота?

—Приблизительно, — ответил я.

—А я вот знаю точно, — сказал он гордо. — Вчера с одним псарем разговорился, он сказал, что будет сегод­ня загонщиком. Похвастался, какие там олени с вот такими рогами! Вот если бы тебя оленем, у тебя были бы... дай прикину... вразмахе вот такие, клянусь!.. И по двенадцать отростков на каждом!

Он растопырил руки как можно шире и пошевелил пальцами, показывая, что это вот отростки.

—   Здорово, — согласился я. — Начинаю собой гор­диться.

Он окинул меня оценивающим взглядом, словно я в самом деле олень, которому нужно точно воткнуть на полном скаку копье в сердце.

—Я копнул прошлое герцога, — сказал он неожи­данно, — и обнаружил... Знаешь что?

—Баб, — сказал я с отвращением.

Он посмотрел на меня с укором.

— Что ты все только о бабах? Какой-то ты странный. О чем ни заговоришь, все на баб сворачиваешь. Я вооб­ще-то их уважительно зову женщинами, а то и ледями!.. А ты — бабы-бабы... И кроме баб, в мире много инте­ресного...

— Ну да, — согласился я. — Олени. С вот такими. Я имею в виду — рогами.

Он продолжил невозмутимым голосом:

— В общем, герцог Ригильт в некотором родстве с королем Антриасом. Представляешь? Нет, ты не представляешь! Троюродная бабка герцога как-то по­бывала у Бэдэкера, деда Антриаса, и вернулась от него беременной.

Я покачал головой.

— Когда только успеваешь...

Он сказал обидчиво:

— Я при чем?.. Ты слушаешь или о бабах мечтаешь?.. Я все узнал, потому что умею совмещать приятное с полезным.

— Это хреново, — буркнул я. — Нет, приятное с нуж­ным весьма даже как бы да, но вот их еще и родство хреново...

— Ну-ну?

— Только скрепляет эти проклятые узы, — сказал я. — Родство Антриаса и герцога, а не приятного с по­лезным. То родство хорошее, а то поганое...

Он посмотрел с насмешкой, что-то говорю путано, но это только потому, что еще и думаю, здесь тоже приятное с полезным, что не всегда бывает совмеще­но в реальной жизни демократически воспитанного человека.

— И что надумал?.. Или передумал?

—   Напротив, — ответил я зло. — Чересчур они... склещились. Если мы хорошие ветеринары, надо по­мочь разъединиться.

Он бросил беглый взгляд на мой мешок.

—Кажется, догадываюсь, какой из тебя ветеринар. И как поможешь им расцепиться.

—Гениальность в простоте, — возразил я с достоин­ством. — И хотя я сторонник более запутанных реше­ний, но пока еще не настолько старый, чтобы самому не запутаться.

—И как?

—Будем упрощать, — пояснил я. — И решать по-простому, по-народному. Чтобы общественность в на­шем лице поняла. Остальным не скажем.

—То есть, — уточнил он, — пока не умеешь? Это и хорошо.

Деревья расступились, убежали за спину, впереди появилась и понеслась к нам широкая поляна совсем без травы. Мягкий шорох под копытами сменился су­хим стуком по твердой земле, я покосился на тень, уже почти привык, что у меня их две, одна темная, другая слегка красноватая, но обе с разной скоростью растут, а когда пересекаются, то на стыке тень становится ярко-зеленой или ядовито-оранжевой.

Фицрой, что все замечает, поинтересовался невин­но:

—Что-то колдовское?

—Да, — пробормотал я. — Тени... Кто-то из колду­нов как-то использовал их силу?

Он пожал плечами.

—Не слыхал. А можно?

—А как же, — откликнулся я. — Темная материя — это наше все. На сегодня. А также темная энергия.

Глава 3

Но если не обращать внимания на две тени от меня и моего коня, то я здесь как бы уже прижился. А что цветные тени... так они вообще-то весь мир делают цветным. Здесь воздух прозрачнее, вижу дальше, слышу лучше, а возможность хотя бы минимального уровня колдовства вообще делает жизнь почти прекрасной.