Осколки наших сердец - Мелисса Алберт Страница 35

– Не трудитесь, – отмахнулась Шэрон, – он и со мной почти не говорит.

Даже с открытой дверью в комнате было очень тесно. Мне хотелось уйти и никогда больше не видеть Шэрон, никогда больше не дышать убогим железисто-томатным запахом баночного супа. Но сейчас нам было никак друг без друга не обойтись.

– Так, – сказала Фи после долгого молчания, – я нашла несколько заклятий для изгнания духов. Есть пара идей, с чего начать.

– Сомневаюсь, что первое попавшееся изгоняющее заклятие тут поможет, – Шэрон сложила на животе татуированные руки и качнулась на стуле, рискуя опрокинуться.

– Допустим. А что поможет?

– Без Марион мы этого не выясним. Она слабая ведьма, но лишь ей одной известно, с чем мы имеем дело.

– Слабая ведьма заступает на смену, – раздался с порога голос Марион.

Выглядела она еще хуже, чем я. Платье на ней висело, руки-ноги торчали, как у пугала. Глаза закрывали огромные солнечные очки, кажется, новые.

– Я знаю, что делать, – сказала она.

– Неужели? – Шэрон качнулась вперед, ножки стула ударились об пол. – И что же?

Марион плюхнула на стол свою сумку.

– Провести ритуал еще раз. И на этот раз довести до конца.

– Ну уж нет, – ответила я, – ни за что.

– А больше ничего не поможет, – она сняла очки. В подсобке стало так тихо, что даже сын Шэрон оторвался от комиксов.

– Ух ты ж, – ахнул он. – Что у тебя с лицом?

Вокруг глаз Марион, на висках и в верхней части щек темнели маленькие синяки. Она вся была покрыта ими, как яблоко – пятнами гнили.

– Астрид мне спать не даст, пока мы не закончим ритуал, – сонно произнесла она. Не мечтательно-сонно, а как человек, который говорит во сне. – Я засыпаю, а она меня щиплет. – Ее глаза прояснились, она с подозрением взглянула на нас. – А вам? Вам она дала поспать?

– Я спала как младенец, – ответила Шэрон. – А проснулась оттого, что у меня кровь пошла из уха. А на подушке лежал дохлый хомяк.

– Что? – воскликнул мальчик. – Ты же сказала, что Пушинка убежала!

Шэрон закрыла глаза.

– О. Прости, дорогой. Вот, возьми это. – Она порылась в кармане и достала смятую купюру. – Купи себе мороженого, идет? Сходи в кино. Просто сделай так, чтобы я пару часов тебя не видела. На следующей неделе купим тебе нового хомяка.

Он понурившись встал, бросил комикс рядом с нетронутым супом. Он был еще мал, чтобы разгуливать по улицам в одиночку, но я была примерно в том же возрасте, когда отец перестал за мной следить.

– Ох уж эти детки, – пробормотала Шэрон, когда он выхватил деньги у нее из рук и выбежал на солнечную улицу.

– Вернемся к нашей проблеме. На повестке дня мстительный призрак, – напомнила я. – Значит, Астрид убила вашего хомяка?

– Отрезала ему голову. – Шэрон изобразила падающую гильотину.

Марион резко села, как будто у нее ноги подкосились.

– Кажется, я ошибалась. Насчет ритуала и того, чем он для нас обернется. Не так все просто.

– О, мы заметили, – саркастично произнесла Шэрон.

– Пусть говорит, – пробормотала Фи.

Марион достала книгу Астрид и другую – увесистый том с золотыми буквами на обложке: «История Хаулетт-Хауса».

– Вчера я перечитала все, что касается Астрид. Там, конечно, много клеветы и сплетен, но есть и важные сведения. В Балтиморе… – У Марион перехватило дыхание; она резко качнула головой и заговорила снова. – В Балтиморе ее обвиняли в убийстве четырех человек. Дело было громкое, наверно, из-за того, что она была известной красавицей, можно даже сказать, местной знаменитостью. У нее было много женихов. И до самого побега она отрицала свою причастность к убийству. Но служанка из Хаулетт-Хауса слышала, как Астрид рассказывала об убийствах Джону Хаулетту. Мол, она использовала этих мужчин, чтобы проверить свою теорию и найти способ победить смерть.

Марион помассировала покрытый синяками висок. В соседней комнате закончилась песня «Блэк Флэг», началась «Май Блади Валентайн».

– Но все это слухи – та же служанка утверждала, что Астрид по ночам превращалась в белую кошку и ездила у дьявола на спине. Однако Астрид и Хаулетт совершенно точно были одержимы бессмертием, и служанка сказала, что Астрид все-таки нашла способ сохранить свой дух нетронутым после смерти. Кроме того, он всегда оставался рядом с Хаулетт-Хаусом.

– То есть она стала привидением? – Я пыталась сохранять спокойствие, но все равно произнесла эти слова тревожным шепотом.

– Скорее, соорудила что-то вроде плотины. – Даже теперь, после всего, что случилось, Марион говорила об Астрид с восхищением. – Заслонки между жизнью и смертью, где мог бы оставаться ее дух. Она прикрепила его к дому. Нашла способ поймать саму себя в сеть, построить перевалочный пункт, где ждала, пока ее призовут. А потом спрятала заклинание туда, где она точно знала, мы его найдем.

Шэрон слушала, расчесывая волосы рукой. Волосы заискрились, искры зашипели на кончиках пальцев, в воздухе запахло порохом.

– Ой. – Она стряхнула искры на пол. – Итак. Что мы имеем. Мертвая ведьма провела последние не знаю сколько лет в магическом заточении, где окончательно повредилась умом и теперь намерена преследовать нас, пока мы не дадим ей то, чего она хочет. А хочет она завершения ритуала, который должен ее оживить. Ты это хотела сказать?

Марион вскочила на ноги и толкнула дверь в соседнее помещение, жестом призывая нас следовать за ней. У колонки она остановилась, велела нам склонить головы и накрыла нас пурпурной шалью.

Ее дыхание было теплым, кислым и почти неосязаемым. Я почти не слышала ее за звуковой завесой.

– Все, что я рассказала – правда, но не в этом суть. Астрид здесь. Она нас слушает.

У нас волосы встали дыбом. В пурпурном отблеске покрывала все мы выглядели так себе.

– Нам надо быть предельно осторожными, – продолжала Марион. – И делать все, как я скажу. Мы снова проведем ритуал, выманим ее, но в этот раз в конце я произнесу изгоняющее заклятие.

– Думаешь, мы тебе поверим? – прошипела я. Жаль, что у меня не было новенькой блестящей монетки, а то бы зажала ее между большим и средним пальцами левой руки. «Если кто солгать посмеет, то монетка потускнеет». Медная монетка всегда тускнеет, когда кто-то врет.

– А вы на меня посмотрите, – отметины, оставленные Астрид, темнели на ее лице, как дикие рисинки. – Она же и за мной будет охотиться, пока все не кончится.

Она убрала покрывало, наэлектризовав наши волосы. Оно зависло над нашими головами, а потом она с силой швырнула его на пол.

Панкушка за прилавком таращилась на нас, подняв руки.

– Ни фига себе!

– Значит, договорились, – глаза Марион сверкали на побитом лице. – Проведем ритуал еще раз.

Фи взяла меня за руку, сжала пальцы. Я услышала то, что она