Прометей: Неандерталец (СИ) - Рави Ивар Страница 36

Неделю племя могло быть в пути и при метели особо не забалуешь, там не до плотских утех. Остаток дня прошел в томительном сидении в пещере. Даже закаленные неандертальцы не рисковали выходить наружу. К вечеру температура стала падать, и костер приходилось постоянно подпитывать. Когда вечером дикари еще раз наелись, поели и мы с Санчо. Компанию нам составила девушка.

После ужина я взял девушку и посадил рядом с собой, мне уступили место рядом с огнем. С другой стороны расположился вождь и далее по рангу более сильные дикари, затем дети и женщины. Ночью температура опустилась настолько, что я плюнул на гигиену. С одной стороны ко мне плотно прижималась девушка, с другой стороны Санчо, умудрившийся втиснуться в между мной и широкоплечим неандертальцем.

Ночью я дважды подбрасывал хворост в огонь, больше никто не хотел вставать с нагретого места. Это понижение температуры меня встревожило не на шутку. Если до южного побережья всего шесть сотен километров, то и там должно быть несладко. А это, в свою очередь, означало, что придётся зимовать в пещере, благо я пользовался иммунитетом.

Я сбился со счёта и точно не знал, начался декабрь или нет. Но минимум три месяца погода будет не для путешествий налегке.

Или все-таки рискнуть?

Ответа не было. Я долго взвешивал все "за" и "против", но не сумел прийти к правильному решению. Часть моего естества рвалась домой через пролив, вторая часть понимала, что в такую погоду я замерзну раньше, чем пройду десять километров. Единственным бонусом было то, что неандертальцы будут вынуждены охотиться и, судя по всему, они зимовали здесь не в первый раз. Значит, животные здесь водились, просто надо знать, где искать.

Среди костей, валяющихся в пещере, была огромная лопаточная кость, которая могла принадлежать слону или мамонту. Убили дикари этого мамонта или наткнулись на мертвого, меня мало волновало. Они не стали бы тащить кость десятки и сотни километров, мамонты были поблизости, и меня обуревала жажда добыть мамонта и тем надолго обеспечить себя и дикарей мясом.

Холодная погода продержалась ещё два дня, потом стало немного теплее, и дикари отправились на охоту. Хотел пойти и я, чтобы посмотреть, как и где они охотятся, но решил пока поберечь ногу. Девушка-кроманьонка оказалась совсем юной, ее возраст трудно было определить, но вряд ли ей было больше семнадцати. Она привязалась ко мне и ходила за мной как собачка. Мне даже не приходилось жарить себе мясо, она приносила мне порцию. Теперь, защищенная моим статусом безумного, она совсем осмелела. Дети перестали ее задирать, да и неандерталки не лезли на рожон.

Звали ее Ика, и она умела разговаривать. Очень даже весело щебетать. У меня не было желания учить ее язык, и я стал понемногу учить кроманьонку и Санчо русскому языку в облегченном варианте. Многие длинные слова мне и раньше приходилось сокращать, так как голосовой аппарат дикарей не мог произнести "чечевица", "верблюд", "ячмень". Чечевица стала "чече", ячмень остался "сот", верблюды остались "инки". Русский язык пополнялся новыми словами. Неизменными оставались глаголы, но и их приходилось сокращать. Так в этом мире зарождался новый язык, на восемьдесят процентов состоящий из классического русского, в который добирались элементы многих разных языков.

Прошел месяц с тех пор, как пришли неандертальцы. Постепенно все притерлись друг к другу, и никаких трений не возникало. Ика предприняла пару попыток залезть мне в шорты, но я их решительно пресекал по двум причинам: несмотря на миловидную мордашку и стройное тело, от девушки несло. Я и сам пах не лучше. Но раз в два-три дня я умудрялся обтереться снегом под недоуменными глазами дикарей, затем пулей летел к костру, чтобы согреться.

Недаром говорят — с кем поведешься… Находясь длительное время среди дикарей, я стал понемногу запускать себя. Длинные космы и борода делали меня похожим и на кроманьонца и на неандертальца одновременно. Несколько раз я ходил с неандертальцами на охоту, понемногу мой слух стал лучше, и я уже мог слышать, как под снегом скребется мышь. Дважды мы добывали зубров, до леса, где они обитали, было семь часов ходьбы. На такую охоту выходили все, кроме женщин и двоих детей. Животное разделывали, до отвала наедались на месте, часть мяса переходило на спины дикарей, но основную часть мы тащили на шкуре, словно на санях.

Один раз мы наткнулись на следы мамонтов, при виде которых у дикарей наступило радостное возбуждение. Но животные прошли в восточную сторону уже давно, и преследовать их дикари не стали. Но в основном неандертальцы собирали корни растений, угадывая их местоположение даже под снегом. Санчо тоже удивлялся такому таланту этого племени. Долгое обитание в этих широтах, учитывая, что они не могли уйти на юг из-за пролива, наложило свой отпечаток на образ жизни племени.

Ика за месяц выучила немало слов, и могла уже составлять простые фразы, путая окончания и рода. Она оказалась из племени Ча (медведи), которое обитало в шести днях пути на север у небольшого озера с впадающей в него речкой. Со слов девушки еще в пяти днях пути от них жило очень большое племя Жа (собаки). Их вождь вместе с воинами пришел за женщинами, и отец Ику хотел отдать её этому вождю. Но вождь был старый и плохой, поэтому девушка решила переждать в лесу, пока гости не уйдут. Начавшаяся метель спутала ее карты, и она ушла в другом направлении, отдаляясь от стоянки племени.

Племя Ча жило в землянках, которые они рыли в земле и выкладывали бревнами. Над землей было только несколько рядов бревен. Крышу землянок засыпали землей и листьями, кроме одного отверстия, через которое выходил дым. Огонь у них горел внутри, и потому зимы они переносили спокойно, приготовив за лето много сушеной рыбы и ягод. Чем больше я узнавал о жизни и быте ее племени, тем больше удивлялся. Это племя существенно опережало других в своем развитии, ведя оседлый образ жизни, собирая впрок дары леса и запасаясь рыбой на зиму.

Еще пару раз охота получилось удачной, уже миновало полтора месяца с момента, как мы с Санчо набрели на эту пещеру. Зима была в апогее, но таких ужасных морозов не было. Я уже смирился с тем, что минимум месяц еще придется терпеть, прежде чем пуститься в путь.

Жизнь шла своим чередом, и однажды утром я услышал трубный звук, который переполошил всех дикарей. Выскочив на площадку, я не поверил своим глазам: прямо под нами проходили мамонты, направляясь на восток. Один из мамонтов оставлял на снегу после каждого шага кровавые пятна.

Глава 17. Ика

Увидев мамонтов, дикари переполошились. Возбуждение передалось и мне. Если завалить раненого мамонта, то до самой весны все будут обеспечены мясом, и проблема пропитания отпадет сама собой.

Гортанным «Ха» вождь издал короткий приказ и, похватав свои копья и топоры, дикари ринулись вниз. Словно в насмешку, мамонты остановились и затрубили, подгоняя отстающего раненого. Теперь животные находились практически прямо под пещерой, будь у меня мощный арбалет или баллиста, удобней позиции для выстрела я не мог бы и представить.

Тем временем все семеро охотников спустилось вниз и начали рассыпаться полукругом, охватывая мамонтов с трех сторон. Мамонтов было пять, четыре взрослые особи и раненый пятый среднего размера. С моего места трудно было разобрать, какое именно ранение получил мамонт, но добравшись до взрослых, он буквально рухнул на снег. Задача практически была решена, оставалось только отогнать взрослых мамонтов и добить раненого. Я решил понаблюдать сверху, ведь участь животного была предрешена.

Но мамонты так не думали. Заметив фигурки людей, которые окружали их по снегу, они выстроились квадратом, внутри которого оказался раненый мамонт-подросток. Огромная мамонтиха, подняв короткий хобот, протрубила, после чего с неожиданным для таких огромных животных проворством мамонты бросились в атаку.

Один неандерталец, отскочив в сторону, попал в глубокий сугроб и в следующую минуту длинные загнутые бивни подкинули его в воздух на несколько метров. Дикарь упал на утрамбованный ногами мамонтов снег, и в следующее мгновение толстая нога животного буквально вколотила его эту поверхность.