Лесса Каури - Золушка вне закона Страница 4

– Зови меня просто Зоей, почтенный мастер, – еще раз поклонилась она.

Не называть же свое настоящее имя!

– Тогда и ты зови меня просто Йожем, – ответил тот на ее поклон. – Присаживайся, каша готова. Я вот принес лесной земляники… Хоть и мала, но пахуча, как ароматная смола!

Он высыпал ягоды из широких, похожих на ковши ладоней в кашу, и из котелка пополз душистый аромат, а Витин желудок проскулил, как потерявшийся щенок.

Виньо прыснул в косу, но тут же засмущался. Сильно покраснев, положил угощение в походную деревянную миску и с поклоном протянул Вите. Вителья кашу приняла, поклонившись вновь. И подумала, что за время путешествия в компании гномов она привыкнет отвешивать поклоны по поводу и без.

Яго, наблюдающий за ними, как филин за игрищами мышей на полуночном снегу, вдруг насторожился и развернулся всем корпусом, положа руку на притороченный к поясу короткий меч.

Из леса к утесам одним прыжком выпрыгнул огромный снежный барс, несущий в пасти зайца и… двух уток!

Он брезгливо выплюнул их рядом с Йожевижем, улегся и принялся вылизывать морду и лапы.

– Да ты вор! – возмутилась Вита, догадываясь, что видит беловолосого оборотня в его звериной ипостаси. – Как тебе не стыдно!

Зверь смешно наморщил нос, выдув утиное перышко, а потом посмотрел на девушку и выразительно вывалил до земли ярко-розовый язык.

Волшебница прищурилась. Отмахнулась от соблазнительного запаха каши в миске, сосредоточилась и… метнула аккуратную молнию прямо оборотню под нос. Утки вспыхнули и мгновенно потухли. Но жженым пером завоняло с такой силой, что барс, подскочив на всех четырех лапах, стрелой унесся прочь.

– Самоопыление, хусним! – задумчиво произнес Йож. – Не повезло Дикраю!

– Самоопаление, – укоризненно поправил его черноволосый, подобрал тушки и передал гному. – Сегодня пируем! А где Фарки?

Йожевиж кинул обеих уток Виньо – ощипывать, а сам вытащил из-за голенища сапога нож и, принявшись за зайца, пояснил:

– За сухостоем пошел, скоро вернется…

Однако сначала вернулся оборотень – уже в человеческом обличье. Осторожно вышел из леса – Вита диву давалась, как подобная громада может двигаться настолько бесшумно, – принюхался, чихнул и уверенно подошел к костру. Утки жарились на самодельных вертелах, а заяц томился в котле, кашу из которого давно съели.

– Не делай так больше, волшебница! – погрозил он Вите пальцем, как маленькой. – Иначе я за себя не ручаюсь!

Она поднялась, вытянулась перед ним во весь небольшой рост, чуть ли на цыпочки не встала, стараясь казаться выше, и отчеканила, глядя в бледно-голубые наглые глаза:

– Никогда. Не смей. Трогать. Мои вещи. Понятно тебе?

Троица у костра уставилась на них с интересом. Лицо Виньо выражало явное восхищение.

Дикрай смерил Виту взглядом – от макушки до носков сапог, – задержавшись на высокой груди, тонкой талии, округлых бедрах, туго обтянутых походными брюками.

– И что. Ты. Мне. Сделаешь? – явно передразнивая, спросил он.

– «Школа огня – одна из самых древних и популярных магических школ боевого направления. Ее возникновение связывают с мистическими и сакральными страхами древних людей, возведенными ими в систему знаков и символов…» – процитировала Вита и пояснила слушателям у костра: – Это отрывок из вступительной статьи учебника для пятого курса высших магических образовательных учреждений, написанного одной из величайших волшебниц нашего времени, Ники Никорин, архимагистром Ласурии!

Дикрай фыркнул.

– «Система заклинаний является ступенчатой, – продолжила Вита, заложив руки за спину, – причем степень воздействия на объект при повышении ступени возрастает в геометрической прогрессии». Приведем простейший пример: заклинание, известное под названием «Молния»… Первую ступень я вам уже показала, на утках! – добавила она. – Ступень вторая… – И девушка легким движением руки подожгла одинокий куст шиповника. – Как вы видите, пламя, порожденное заклинанием, охватывает бо́льшую площадь и гаснет не сразу!

Виньо неожиданно поднял руку. Ну прямо как мальчишка в школе!

– Можно спросить, – залившись румянцем, сказал он. – А сколько всего степеней воздействия у заклинания «Молния»? – И поклонился.

Вита поклонилась в ответ и лаконично ответила:

– Пять.

– Ты собралась демонстрировать все? – заинтересовался Ягорай.

Дикрай почесал в затылке и сделал пару шагов назад.

– А надо? – кинув взгляд на оборотня и показав, что заметила его маневр, уточнила Вита. – Я могу!

– Поднимай лапы, Рай, – загоготал Йожевиж, – ибо объектом последней ступени воздействия быть тебе, не иначе!

– Утки подгорают! – проворчал тот.

Виньо спешно повернул вертел.

Из леса вышел Фарки, практически невидимый под грудой сухостоя, которую он тащил.

– Куда столько? – изумился Йожевиж, поднимаясь, чтобы помочь ему. – Не на неделю лагерем встали!

– Заныкаем! – пояснил парень, скидывая ему пару вязанок. – Мы же не первый раз здесь проходим – в следующий не придется собирать!

Ягорай молча кивнул, одобряя идею.

Фарки остановился около Виты и шутливо поклонился, едва не клюнув носом в землю от тяжести дров:

– Прекрасная незнакомка, ты присоединилась к нам? Это к удаче!

Вита нерешительно улыбнулась в ответ.

– Похлебка готова! – сообщил старший гном. – Кто голодный… – Он покосился на Дикрая, который жадно втягивал носом аромат бульона, и уточнил: – И кто опять голодный – пожалуйте к нашему очагу!

– А утки? – жалобно спросил оборотень.

– На завтра! – отрезал Яго. – Мы и так отстаем от графика, поэтому завтра придется бежать. А поскольку везти волшебницу тебе – нечего жрать от пуза!

– Она мне угрожала, а мне ее везти? – картинно оскорбился Дикрай и плюхнулся у костра, протягивая жадные руки к миске с бульоном и куском вареной зайчатины.

– Ешьте и спать, – Ягорай поднялся, показывая, что разговор закончен. – Разбужу засветло! – И, бесшумно ступая, ушел в лес.

– Не нравится мне его настроение, – заметил Йож, принимаясь за мясо. – Мается что-то…

– Не накаркай! – оборвал его Фарки и похлопал ладонью рядом с собой, приглашая Виту сесть. – Садись со мной, я не позволю этому гадкому оборотню заглядываться на твой кусок!

Дикрай, рвущий белоснежными зубами мясо, смеялся одними глазами. Вита прекрасно понимала: захоти он ее уничтожить – уничтожит, и не поможет никакая магия! От барса на деревьях не спрячешься, это не волк – достанет: или лапой собьет, или за ногу стащит. И обещания Фарки в этом свете выглядели не более чем шуткой. Единственным, кто во всей компании мог дать отпор беловолосому, был вожак.

– Так как тебя зовут, красавица? – спросил Фарки. – Или, что гораздо важнее, – как нам тебя называть?

Вита невольно напряглась. Парень не просто так задал вопрос, а четко дал понять: мы не те, за кого себя выдаем, и знаем про тебя то же! Однако пока обе стороны были на равных, Вита не желала изменять статус-кво.

– Называйте Зоей, – спокойно сказала она и подула на суп.

– А что ты делаешь так далеко от родины, Зоя? – продолжил расспросы любопытный парень.

Но девушка холодно посмотрела на него в ответ.

– Это уже не твое дело, Фарки! – проворчал Йож. – Она же не спрашивает нас, с чего мы так улепетывали от стражи?

– И почему собираетесь тайно пересекать границу. Мне это знать ни к чему! – добавила Вителья, намекая: пока вы не лезете в мои секреты, я не лезу в ваши!

– Уже и спросить нельзя? – обаятельно улыбнулся Фарки. – Ладно-ладно. Как говорят картежники – каждый при своих!

– Яго идет, – бросил Йож и поднялся. Вылил остатки бульона в рот, протянул миску Виньо. – Давайте костер гасить и спать ложиться. Чую, часа в три нас поднимет! Его любимое время!

Тот собрал миски стопкой и направился к ручью.

– Помочь? – спросила Вита молодого гнома.

Виньо испуганно замотал головой.

– Давай половину, – засмеялась волшебница, отнимая у него ложки, которые он удерживал одним пальцем, поскольку остальными держал миски. – И перестань меня бояться – я не кусаюсь!

Рыжий в ответ низко поклонился и засеменил к деревьям, где журчал ручей. Вита двинулась за ним, всерьез раздумывая, надо ли было поклониться ему в спину или все-таки нет.

Вдвоем споро вымыли посуду. Когда вернулись, Йожевиж упаковывал уток и собирал сумки, с тем чтобы утром лишь подхватить их и отправляться в дорогу. Фарки и Дикрай уже трогательно сопели рядом: первый – с головой завернувшись в плащ, второй – вольготно развалившись на земле. Вита невольно залюбовалась скульптурным лицом оборотня, с которого сон стер постоянную насмешку и резкость, присущую тем, кто ходит по лезвию ножа. Спохватилась, достала из вещмешка плащ, расстелила в стороне, привалив скрученный под изголовье край к камню. Спать не хотелось, да и не стоило, наверное, засыпать, когда рядом дрыхнут такие головорезы.