Игорь Вардунас - S.W.A.L.K.E.R. Конец света отменяется! (сборник) Страница 4

Не прийти – нельзя, прийти – себя не любить… Галя повздыхала и, спрятав обеденное яблоко, отправилась на банкет. Вот ведь, сон в руку! Что-что, а торт у соседей наверняка куплен, и отбояриться от него будет трудненько.

Так все и случилось, и даже малость хуже. Клара Михайловна, прозванная за малый рост и по созвучию с известной чистоговоркой Карлой Михайловной, оказалась отличной поварихой и пошла непроторенными путями, притащив для угощения своих «девочек» не купленные в ближайшем магазинчике мясные деликатесы, а плоды собственного труда. Вроде бы название одинаковое: буженина, но даже самый запах доказывает, что буженина покупная и та, что изготовлена Карлушей, вещи совершенно различные. Мимо продажных шеек и ветчин Галя каждый день проходила совершенно равнодушно. Скользила взглядом, словно по пластиковым муляжам, и шла покупать яблоки и кефир. А тут… отвыкший от полноценного питания желудок разом выделил такое количество сока, что сам едва не захлебнулся. А говяжьи рулетики с луком… ах, какие рулетики!

У бухгалтеров, понимающих толк в хозяйстве, в отделе имелась купленная на профсоюзные деньги микроволновка, так что «горячее» в самом деле было горячим и благоухало на весь этаж.

– Какая прелесть! – говорила расчетчица Зина. – Просто тает во рту! Это из вырезки делали?

Карлуша Махаловна (за спиной величали ее и так) отмахивалась полной рукой и снисходительно усмехалась:

– Это подбедерок, Зиночка. Там самое ароматное, самое лучшее мясо. Главное, готовить как следует.

– Но ведь подбедерок жесткий! – ужасалась совсем молоденькая сотрудница. – Я однажды взяла, так вместо отбивной такая подошва получилась… выбросить пришлось!

– Подбедерок на студень хорошо, – вставил кто-то из старших.

– К тому же, подбедерок и подешевле будет других частей, – вернула разговор в прежнее русло Клара Михайловна. – Его надо оттаять, от пленочек очистить и резать поперек волокон не слишком толсто, кусками, примерно, по сантиметру. А потом отбить, как следует. Это самое трудное, отбить так, чтобы и жестко не было, и в кашу не раздробить. Потом присолить с одной стороны, пряностей всяких добавить…

– Каких? – быстро спросила Зиночка, нашаривая на столе ручку и листок бумаги, чтобы записывать рецепт.

– А какие больше нравятся. Я беру десяток черных перчинок, пяток душистого перца, гвоздики три или четыре бутона, немножко кориандра и горчичного семени. Все это толку в ступочке; у меня ступка есть старинная – а потом пересыпаю в солонку. Так у меня две солонки и стоят во время готовки: в одной соль, а в другой толченые пряности.

– А зачем перец толочь, можно же прямо молотый взять?

– Нет уж, милочка, кто знает, что в этом перце намолото… К тому же, он, небось, выдохся еще в позапрошлой пятилетке. Свеженький лучше. Еще отломить кусочек лаврового листика, совсем маленький, чтобы он и на зуб не заметен был, а еще маленький ломтик чесночка. А потом скрутить рулетик, чтобы все пряности внутри оказались. А то аромат потеряется, а это уже не дело.

Галя сидела с краешку, держа двумя пальцами чашку пустого чая. Кулинарный разговор безмерно тяготил ее, но нельзя же встать и уйти. И она продолжала слушать.

– Луку надо взять много, – разливалась соловьем главбух. – Режем так, чтобы не очень мелко. Если луковицы маленькие, то полукольцами, а крупные – полукольцо можно и распополамить и на четыре части разрезать. Сами видите, чтобы кусочки были сантиметра по два длиной. Мельче – пюре получится, а крупнее – кому интересно куски лука жевать. Лук кладем на дно утятницы или латки. Кастрюлю лучше не брать, а то подгореть может. Тоже немножко подсолить и щепоть молотого мускатного ореха. Я и его целыми орешками покупаю, а потом на терке тру, сколько нужно. А сверху на лук укладываем наши рулетики…

– Воды сколько? – спросила суровая бухгалтер Инга.

– Ни каплюшечки! И масла – ни граммульки! Ставим на маленький огонек – и все. А дальше сок из лука сам выделяться будет. А воды добавите – лук сварится. Очень вкусно, вареный лук! Нет, поставили на конфорку, газ прикрутили, и пусть тушится. А что получается – сами видите.

– Долго тушится? – спросила Галя, чтобы поддержать беседу.

– Час-полтора… Да вы, Галочка, попробуйте! Мясо постненькое, жира я не добавляю. Моя кухня фигуру не испортит.

Вытащенные из микроволновки рулетики исходили искусительным паром. Только в такие моменты и понимаешь истинное значение слова «искусительный». Так хочется откусить хоть немножечко, но нельзя. Из вежливости Галина зацепила капельку лука. Вкусно до одурения! И, вроде бы, можно… Лук вещь безобидная, и мясо должно быть нежирным – откуда жир на подбедерке?

– Мяска, мяска берите! – потчевала Карла.

– Нельзя! – спохватилась Галина. – Я на безубойном питании до конца месяца.

– Если нельзя, но очень хочется, – нравоучительно произнесла Зина, – то можно. Главное, чтобы никто не узнал…

Страшное дело – работать в бабском коллективе! Домой Галя приплелась хуже избитой.

Доела вчерашний супчик, а перед сном кефира стакан выпила. Уже не хотелось ничего, но знала, что надо. А то ведь часто бывает, что неумные дурочки, стараясь похудеть, доводят себя до тяжких болезней и едва ли не до смерти. Нет уж, худеть – худей, а дело разумей.

Вечером записала в тетрадку: 81,600. Еще один мучительный день позади, а вес растет неудержимо.

Очень страшно было ложиться в постель. Приснится новый обжорный сон, и что тогда?

Уже взвесившись и надевши ночную рубашку, Галина приволокла из ванной большой таз, плеснула на дно воды и высыпала две формочки льда, приготовленного в морозилке. Теперь, если она и впрямь бродит ночью лунатиком, то, ступив босыми ногами в холодную воду, она проснется. Во всяком случае, такое представление о лунатиках вынесла Галя едва ли не с детских лет из бесед с подружками обо всяких небывальщинах и загробных ужасах. Хорошо бы еще рассыпать по полу коробочку канцелярских кнопок, но Галя не без оснований полагала, что забудет о них и наступит босой ногой безо всякого лунатизма.

Засыпая, Галя размышляла, а что случится, если, вставая, во сне или поутру, она наступит мимо таза или, хуже того, на край и разольет всю воду. Воды в тазу немного, так что соседей не затопит, но все равно – неприятно. Но, если вода разольется среди ночи, станет ли сомнамбула вытирать пол? Вряд ли…

…Оказалось, что браться за тряпку новоявленная лунатичка и не думает. Вода заливала комнату почти до колена, острые льдинки и плавающие кнопки щекотно покалывали лодыжки, но Галя не обращала ни малейшего внимания на эти мелкие неудобства. И вообще, какие неудобства? – так ходить даже приятно.