Роман Галкин - Обреченный взвод Страница 4

– Ну не последняя модель конечно, – развел руками хлыщ, – Я-то уже года два как использую для этого настоящих девчонок. Или ты что имеешь в виду? Если тебе нужна мужская кукла, или какое-нибудь животное, то покупай сам. Я свою репутацию портить не буду. Но адрес приличного секс-шопа, в котором полно кукол на любой вкус знаю, если что.

Глядя на растерявшегося в своем святом непонимании товарища, я не выдержал и расхохотался. Отсмеявшись и поймав на себе два настороженных взгляда, обратился к хлыщу:

– А просто руки в том секс-шопе продаются?

– Какие руки? – два голоса слились в одном вопросе.

– Да все равно – хоть правые, хоть левые. А то, бывает, после работы так устаю, что ни рукой, ни ногой не пошевелить.

И рыжий, и Найк посмотрели на свои руки. Найк продолжил недоумевать, а рыжий перевел взгляд на собственный пах, хлопнул очередным жевательным пузырем и заявил:

– А чо, прикольно, – после чего проделал пантомиму, имитирующую совокупление сразу с двумя руками.

– Тьфу! – понял наконец о чем идет речь Найк, – Не нужна нам кукла. А кроме нее что еще к симулятору есть?

– Только шлем.

– И то дело, – одобрил товарищ, – Делать что надо?

– Надо объяснить кое-кому, что его девчонка не его, а моя.

Мы с приятелем переглянулись. Оказывать какую бы то ни было услугу этому жвачному животному не хотелось. Зато очень хотелось заиметь игровой симулятор.

– Кто будет нашим клиентом? – спросил я, размыслив о том, что если этот кое-кто окажется таким же богатеньким хлыщом, то можно и поразвлечься.

Рыжий назвал имя, которое, естественно, ничего нам не сказало. Когда мы потребовали гарантии того, что получим симулятор, он изобразил на жующем лице искреннее возмущение и гордо заявил:

– Я Орчинский!

– Да хоть Торчинский, – будучи не сведущ в политике и не зная имен даже самых известных политиков, кроме, разумеется, президента, я пожал плечами и собрался добавить еще какую-то колкость, но Найк положил руку мне на плечо и подступил ближе к рыжему.

– То-то я смотрю, ты мне кого-то напоминаешь. Ты сенатору кем приходишься?

– Я Адиль Орчинский – сын Питера Орчинского. Мое слово надежней банковской ячейки!

Не знаю, насколько надежно слово Адиля, но нас он не обманул. Более того, кроме симулятора нам еще досталось по новомодному костюмчику, которые сынок сенатора приобрел специально, чтобы привести нас на вечеринку в качестве своих приятелей. Эх, лучше бы он отдал нам деньгами. Надеть подобные костюмы в наших районах – все равно, что объявить себя законченным извращенцем. При этом стоили они не менее полугодового заработка каждого из нас.

На вечеринке, проходившей в одном из частных парков, мы чувствовали себя крайне неловко. Какие-то слащавые юнцы лобызались при встрече с Адилем и, узнав, что мы его приятели, норовили обслюнявить и нас, и удивленно выкатывали глаза, когда мы отстранялись. Наш наниматель при этом хохотал и рассказывал, что мы прибыли из диких окраинных миров, где за поцелуй с мужчиной приговаривают к смертной казни. Надо было ему что-то придумать и про женщин, потому что поцелуи местных девиц – жертв косметики, ботекса и пластической хирургии – вызывали не меньшее отвращение, чем прикосновение к лицу паука-кровососа.

Единственным положительным моментом было то, что я прищемил бы нос любому из местной компании даже бесплатно, при этом, абсолютно не задумываясь о моральных аспектах.

Наконец появился наш клиент. На первый взгляд он выглядел внушительно – эдакий бугрящийся мышцами здоровяк. Однако неестественная правильность и симметричность мускулатуры говорила о том, что это всего лишь новомодные импланты, а не результат пролитого на тренажерах пота. О том же говорила и скованность движений парня, не привыкшего к новым объемам собственного тела.

Внимательно разглядев искусственного здоровяка, я понял, что казалось неестественным в других, подобных ему, «качках», и проникся к местной публике еще большим презрением.

Бить клиента не пришлось. После того, как Адиль заманил его в дальний угол парка, мы с Найком взяли здоровяка за уши и просто держали в течение всего процесса так называемой экзекуции. Рыжий ходил перед нами павлином и, активно жестикулируя, рассказывал о том, какой Гекки плохой, невоспитанный и недостойный. Две девицы, приглашенные в качестве зрителей и свидетелей триумфа нашего нанимателя, восхищенно ахали и охали от неподдельного восторга. А удерживаемая за уши гора мышц плакала навзрыд, словно поставленный в угол истеричный пятилетний ребенок.

У меня уже затекла рука и онемели сжимающие ухо Гекки пальцы, и я испытывал возрастающее желание отметелить и Гекки, и Адика. Судя по сопению и плотно сжатым губам Найка, он испытывал схожее желание

Наконец рыжий завел себя настолько, что осмелился влепить Гекки пощечину. Силы пощечины вряд ли хватило бы даже на то, чтобы прихлопнуть кровососа. Однако оба хлыща разразились дикими криками, а девицы чуть не упали в обморок. Гекки орал из-за осознания факта, что его ударили по лицу. Адиль орал оттого, что отбил ладошку, и теперь в перерывах между криками, дул на нее, выплюнув при этом жвачку. Девицы ахали и не могли решить, падать ли в обморок от ужаса, ибо на их глазах жестоко избивают человека, или падать от восхищения непомерной крутостью Адика, или от жалости к бедняжке Гекки?

Несмотря на то, что над парком грохотала громкая музыка, крики могли привлечь ненужное внимание, потому Найк заткнул рот Гекки, я заткнул Адиля, а девицы, увидев это, потеряли-таки сознания,

В общем, на следующий день мы стали обладателями довольно приличного симулятора, а я решил переехать из русской резервации в рабочий квартал.

До сих пор ребята жили втроем в однокомнатной квартире, но теперь мы сняли «двушку». В одной комнате поставили четыре кровати, вторую решили оборудовать самодельными тренажерами, и в ней же расположили симулятор. Сократив до минимума траты, за пару месяцев накопили на простенькую раму управления БПР. Теперь ощущения были максимально реальными, и каждый из нас с нетерпением ждал своей очереди влезть в подвешенный в раме костюм и надеть шлем.

Раму помог приобрести Адиль Орчинский. Найк, сохранивший код его кома, позвонил, не особо надеясь на содействие хлыща. Однако тот неожиданно легко согласился помочь.