Фурии принцепса - Джим Батчер Страница 44

class="p1">Собрав вещи, они поспешили укрыться от дождя. Вопреки надеждам Тави, внутри оказалось немногим лучше. От сырости они спрятались, но в маленькой пещерке нечем было обогреться. Вернее, не было, пока Макс, зло сдвинув брови и высунув кончик языка, не коснулся пальцем одной стены. Стена засветилась жаром – не жидким белым пламенем, как на поле боя, а гораздо более нежным, чуть заметным. Через минуту в куполе стало теплее, чем у хлебной печи.

Китаи, тихонько замурлыкав, растянулась на полу:

– Люблю тебя.

Макс устало улыбнулся ей и мешком осел на пол:

– Какое-то время продержимся. Дольше, если завесим дверь плащом.

– Сделаю, – сказал Дариас, снимая с себя простой зеленый плащ. – Надо поспать.

– Китаи… – начал Тави.

– Нет, – сказала она. – Я.

– Что «ты»? – недоуменно взглянул на них Макс.

– Отстою первую вахту, – сказала Китаи.

Дариас оглянулся на них:

– Думаете, надо? Понимаю, мы в плену, но Ларарл дал слово, что в эту ночь нас никто не обидит. Если уж каним дал слово, он его сдержит.

– У Варга, кажется, есть Охотники, которых он использует, когда нужно немножко прогнуть кодекс чести к своей выгоде, – напомнил Тави. – До сих пор Варг соблюдал если не букву, то дух кодекса, но сдается мне, не такой большой шаг осталось сделать, чтобы здешний Учитель войны нарушил дух, соблюдя букву.

Дариас нахмурился:

– Вам не кажется, что вы несправедливы к Ларарлу?

– Вполне возможно, – признал Тави. – Но маловероятно. Он дал нам слово мира, после чего запер на крыше в такую погоду, оставив без укрытия, воды и пищи. Буквально он слова не нарушил. Но дух… будем сторожить.

– Я первая, – повторила Китаи. – У тебя до сих пор губы синие.

Тави, насупившись, оглянулся на смутный силуэт Макса.

– Правда?

– Не знаю, – ответил тот, – в темноте не видно.

– Вот видишь? – обрадовалась Китаи. – Мне виднее.

Она откинула в сторону плащ Дариаса и выскользнула наружу.

Остальные достаточно отслужили в легионах и точно знали, что делать дальше.

Все уснули мгновенно.

* * *

Проснувшись, Тави ощутил телом жесткий камень башни, но до боли намять спину не успел – значит проспал не больше двух-трех часов. Камень остыл, но воздух в их маленьком укрытии, как и обещал Макс, еще держал тепло. В легионе Тави случалось ночевать с меньшими удобствами.

Плащ в дверном проеме шевельнулся, показалась Китаи. Она тихо прошла к Тави, поцеловала его, опустившись на колени. Потом улыбнулась сонными глазами и растянулась на полу:

– Твоя очередь.

Тави захватил просохший в тепле плащ и набросил его на плечи, прежде чем шагнуть в холодную морось над башней. Надвинув на лицо капюшон, он высмотрел безмолвный силуэт Варга на западном краю площадки и, тихо ступая, подошел. Расположившись так, чтобы видеть великана-канима боковым зрением, Тави стал смотреть вниз.

С главной башни Ларарла открывался вид на бушующее сражение с вордом. Насколько мог судить Тави, за эти несколько часов ярость битвы нисколько не унялась. Шуараны в синеватой броне все так же отстаивали укрепления, а ворд по-прежнему походил на блестящую черную волну прилива.

Только с высоты картина открылась во всех подробностях.

Ворд изменился. По тому, что видел и знал по описаниям Тави, прежде он состоял из Хранителей-многоножек. Похожие на мохнатых пауков, те бродили по светящемуся зеленью крочу, затянувшему подвластные ворду земли. Величиной и весом они походили на средних размеров собаку и двигались с пугающей ловкостью и проворством.

Тави читал также донесения о воинах ворда – огромных, как бык, раках в толстом панцире с большущими клешнями и гудящими крыльями, способными поднять этих громадин в воздух.

Здесь было другое.

Атакующие силы ворда были одеты в тот же скользкий на вид черный хитин, передвигались на таких же странных угловатых конечностях, но на этом сходство заканчивалось.

Часть ворда ходила на двух ногах: это были чудовища десяти с лишним футов высотой и невероятно мощные. Они надвигались медленной грозной поступью, поднимали глыбы камня и швыряли их в укрепления, как мальчишки швыряют в пруд камешки. Другие предпочитали держаться на четырех конечностях, из которых задние чудовищно разрослись и непомерно развились, позволяя им совершать немыслимые скачки – по сорок, пятьдесят, шестьдесят футов зараз, наподобие кошмарных лягушек или сверчков. Эти сбивали врагов, врезаясь в них своими чудовищными шипастыми тушами.

Почти у всех атакующих были мощные плечи и толстые руки, вместо хватких кистей заканчивающиеся убийственными серповидными когтями. На удлиненных головах не видно было глаз, зато из кошмарно разросшихся ртов торчали кривые черные клыки – кошмарное слияние волчьей пасти и жвал богомола.

Тави пришло в голову, что ворд каким-то образом подражает своим врагам.

Он уподоблялся канимам.

Взгляд Тави скользнул к защитникам крепости. Воины Шуара предпочитали кривым мечам Вагровых нарашанов топоры, отменно сокрушавшие хитиновую броню. Шуараны действовали методично, держась по двое и по трое. Пока ворд бился в стены, один или двое канимов протыкали врагов копьями с тяжелыми поперечинами, а третий добивал ударом топора.

Среди канимов взгляд Тави кое-где отмечал одетых в черное ритуалистов. Только на этих мантии с капюшонами были не из обычной светлой кожи, а поблескивали черными хитиновыми чешуйками. Ритуалисты одевались в кожу своих врагов.

То есть светлые мантии Сарла и нарашских ритуалистов делались из…

Тави содрогнулся.

Он заметил, как один из ритуалистов запустил когтистую лапу в висевший у него на боку кожаный короб и зачерпнул оттуда темно-багровую кровь. Он плеснул кровью через стену, на которую разом лезло множество исчадий ворда, угрожая прорвать оборону. Звук до Тави не долетел, но он видел, как ритуалист задрал морду к ночному небу, испустив из разинутой пасти дикий вой.

В полете брызги крови загорелись золотисто-зелеными искрами, и в пустом воздухе вдруг заклубился тошнотворно-зеленый туман. Облако мгновенно накрыло угрожавшую стене часть ворда – и твари, корчась в агонии, попросту растворились, растеклись от первого прикосновения зеленого облака. Ритуалист вскинул вверх руку-лапу, резко уронил, словно прихлопнул муху, и зеленое облако так же резко опало за гребень укрепления.

Тем же приемом ритуалисты Нараша два года назад убивали людей Тави. Он не чувствовал жалости к гибнущему ворду, но все же порадовался, что не видит с крыши злополучных, раздавленных колдовством тварей.

Шуараны знали свое дело. Их тактика была расчетливо жестокой и действенной. Они не сражались с вордом – они просто забивали тех, кто добирался до стен. Насколько видел Тави, ворд терял четыре, а то и пять десятков на одного воина-шуарана.

«И все же, – подумал он, – ворд простирается до самого горизонта».

Ворд мог позволить себе такие потери. Шуараны, по расчетам Тави, не могли.