Олаф Локнит - Чёрная река Страница 45

Когда зингарка решила обосноваться в Велитриуме, кое-кому это не понравилось — кабацкое дело спокон веку принадлежало боссонцам, чужаков сюда не пускали. Так вот, Ортега в одиночку отбился от девятерых громил присланных содержателями других постоялых дворов Велитриума. Пятерых убил, трех покалечил, последнего, самого молодого, живым-здоровым отправил к заказчикам — передать, что если кто-нибудь еще раз побеспокоит госпожу Ормеа, могут возникнуть осложнения. Какие осложнения? Очень просто: Ортега сам, в одиночестве, придет поговорить по душам, а закончится такой разговор весьма печально. Еще вопросы есть?

Вопросов не было, Появление «Синего ястреба» в Велитриуме теперь не вызывало лишних возражений.

Поговаривали о том, что Ортегу невозможно убить. Ранить — сколько угодно, но от ран аргосец оправляется быстро, словно боевой пес. Когда в прошлом году пикты атаковали Велитриум и попытались штурмовать форт, Ортега четырежды был ранен стрелами и отравленным дротиком, однако выжил и через три дня встал на ноги. Он с одного удара мог завалить любого буяна, пускай и самого здоровенного. Ортега никогда, ничего и никого не боялся — страх исчез навсегда после памятного пожара на караке, о котором так любит рассказывать хозяйка.

В жизни обычной Ортега был вежлив, сдержан, вина пил мало и ухлестывал за сравнительно молодой вдовой державшей па соседней улочке лавку по торговле сукном.

Эту лавку, кстати, все подозрительные личности ошивавшиеся в Велитриуме, обходили стороной — знали, что вдовушку опекает непредсказуемый вышибала. Риго потерял дар речи, когда узнал, что бывший пират происходит из весьма уважаемой в Аргосе дворянской семьи — он тоже был ненаследным сыном, отправившимся искать приключений…

— …насколько они опасны? — вопрошал аргосец, когда хозяйка приказала ему обговорить все подробности предстоящего дела с Риго. К молодому дворянину Ортега относился с полнейшей серьезностью, не взирая на внешнюю невзрачность и нежный возраст. Если Риго ходит в команде (пускай и сухопутной!) того самого Амры-льва, значит он того достоин. Каким оружием владеют? Чего от них ждать?

— Я знаю только о младшем брате, Валериусе, — ответил Риго. — Конан… То есть Амра-лев, говорил, что Валериус наверняка не способен ни на что большее, кроме обычного боя на мечах. Однако, у Валериуса есть магические предметы. Их называют «спящими».

— Понимаю, видел однажды, — кивнул Ортега. — Я имел дело с магией… Достаточно произнести нужное словечко, и волшебство пробудится. Откуда ты знаешь про это?

— Я… мне…

— Не нужно мямлить, — улыбнулся вышибала. — Ты маг, правильно?

— Откуда ты знаешь?

— Не следует недооценивать наблюдательность других людей. Ты явно не человек меча. Сидишь в своей комнате, читаешь книжку. Прости, я в твое отсутствие заглянул, поинтересовался. Это ведь сочинение Гунтрамна Тарантийкого, «Магия Равновесия»?

— Ортега, никто не должен знать о том, что я владею магическими способностями.

— Никто знать и не будет. Я неразговорчив. Но я обязан понимать, с кем имею дело. Продолжим. Мы говорили про амулеты Валериуса.

— Один из них отличает правду ото лжи. На что способен второй амулет я не знаю. О третьем могу сказать только то, что он выглядит как прыгающий тигр. Медальон из серебра, в нем заключена немалая сила, я это чувствовал.

— Ай, как скверно… — покачал головой Ортега. — Я однажды видел «Коготь тигра». В Стигии, зим двадцать назад.

— «Коготь тигра»? — сдвинул брови Риго. — Что это?

— Вещь редкая и во многом примечательная, — сказал пожилой вышибала. — Распространенное заблуждение гласит: боевую магию могут применять только Тьма и Свет, Равновесие предпочитает решать дела миром. Ничего подобного! Магия Алого Пламени способна сопротивляться. Ее сила — в природе. Пробуждая «Коготь тигра» ты призываешь на помощь мощь природной жизни, воплощающуюся в огромную полосатую кошку из джунглей Вендии, которая будет защищать своего хозяина. Этот предмет редок и очень дорог, их было изготовлено всего штук пятьдесят или чуть больше… Если один из семьи Абсем владеет «Когтем тигра», возможно таковой есть и у двух других. Ты ведь колдун? Сможешь остановить его пробуждение?

— Не уверен, — сказал Риго. — То есть, вообще не смогу. Колдовской предмет сильнее, моих способностей не хватит. Я придерживаюсь магии Света и потом я никогда не учился волшебству всерьез!

— Ничего страшного, как-нибудь прорвемся. Магию можно обмануть, можно попросту не допустить ее использования… Положись на меня и госпожу Ормеа.

— Тогда каков твой план? Что ты собираешься делать?

— Молод ты еще, Риго. Полагаешься на «планы». Амра-лев четко приказал: когда в «Синем ястребе» появятся необычные постояльцы, приготовить для них комнату для общей встречи и держать арбалеты наготове. Этим я и займусь. Беги к его светлости, пускай приходит…

Задуманное Конаном слегка отдавало сумасшедшинкой. В письме герцогу варвар указывал, что Биркарт вместе с сыновьями попадется в ловушку, приманкой в которой будут непосредственно Амра-лев и таинственный «заказчик», сиречь его светлость Просперо. Сам Просперо отнесся к этому с любопытством, но без особой ретивости. Дворянским обычаям было противно участие в сомнительных спектаклях авторство которых принадлежало варварам из Киммерии. Впрочем, уговаривать Просперо не пришлось — наследник трона Гайарда понимал, что на кон поставлено немалое количество золота, которое позволит армии Черной реки продержаться хотя бы до следующей осени или даже зимы.

Риго страшно было подумать о том, что надежды Просперо могут оказаться неоправданы. Если Конан ошибся — быть беде. Очень большой беде для всех, кто связан с этой историей.

К пристаням, находившимся в широченной излучине Громовой, почти одновременно причалили сразу пять кораблей. Три купеческие галеры, военный карак и речной «дортель», как обычно назывался небольшой быстроходный кораблик вмещавший от силы десять человек и несколько сундуков с грузом. Самое быстроходное судно, способное идти против течения.

С кораблей сошли разные люди. Наемники, собиравшиеся вступить в войско Черной реки, торговцы, доставившие груз в Велитриум, не особо торопливые посланники направлявшиеся по купеческим делам, несколько королевских чиновников.

Вечерело, низкие тучи разогнал ветер, впервые за много дней показалось голубое небо. Приезжие разбрелись по постоялым дворам и тавернам, в которых можно было спять не комнату, а просто лавку для ночевки. В «Синего ястреба» заглянули двое — в высоком темноволосом человеке можно было узнать Конана, второй был Валериусом из Абсема, который должен был убедиться, что в «Ястребе» нет засады.