Последний жрец богини Лу. Том I - Александр Якубович Страница 48

— Валового продукта?

— У вас воруют примерно одну семнадцатую того, что зарабатывает все баронство. Это почти половина королевской десятины, которую вы платите сами.

— Каждый год? Что по другим записям.

— Каждый год, Ваше Благородие. Цифры немного разнятся, потому что урожаи разные, как и возможность украсть есть не всегда. Очень многие операции чистые. Но воруют каждый год, и, я думаю, уже давно.

— В один день такое не провернуть. Это строилось десятилетиями, — согласился Амер.

— Именно поэтому я и попросил вашей защиты, Ваше Благородие, — я легонько, с чувством собственного достоинства, поклонился.

Барон крепко задумался.

— Ты говоришь, что из денег не воруют. Если я переведу все на монету и перестану брать продуктами?

— Вы сами знаете, что это парализует все хозяйство баронства. Слишком многое перерабатывается вашими крепостными, плюс заказы на мастеров Трейла и других умельцев тоже относятся к натуральному оброку, Ваше Благородие, — возразил я.

Ситуация выглядела крайне и крайне печально. Чтобы уничтожить это многоголовую гидру, надо было найти одновременно всех основных участников схемы внутри административной вертикали баронства, которую Амер с таким тщанием выстраивал всю свою жизнь. И только потом надо начинать рубить головы. Масштаб же проблемы был таким, что в кражах мог быть замешан кто угодно или вообще, все сразу: от мытарей до главы дружины барона. Полностью верить Тиббот мог только самому себе, потому что именно его обносили ушлые подданные, ну и на три четверти мне — потому что я все это вскрыл.

Сын барона сейчас был на учебе в Пите, прожигая отцовские денежки на девиц и вино, я уверен, что именно так протекает учеба в этом мире. Других наследников у барона не было. Так что при самом мрачном раскладе, если крутить тумблер с надписью «паранойя» в крайнее правое положение до отметки «максимум», это вообще могла быть одна большая подстава.

Сейчас Амер Тиббот начнет крушить «заговорщиков» и казнить всех подряд, кто-нибудь крикнет, что барин поехал кукухой, после чего поднимется небольшой, но победоносный бунт, в ходе которого кровавый барон будет утоплен в своем же сортире. Мэр и управ отправятся на поклон к сыну с дурными вестями, и там уже останется чисто дело техники: убедить парня оставаться в столице, сколько его душе угодно, пока верные его отцу люди управляют хозяйством от его лица. Желающие найдутся. Может, даже, пару девок поаппетитнее положат под него, возможно даже благородных кровей — обнищавших дворян в столице хватало с избытком.

Пока наследник очухается, все наследие рода Тибботов выдоят и высушат, если управляющие окажутся недальновидными. Но мне по душе больше была бы история просто с увеличением доли «пауков», что раскинули свои сети. Скажем, до десятины от чистого дохода барона, а то и больше. То есть в два-три раза от текущих семисот-восьмисот золотых кло в год.

Плюс, не стоит забывать и о торговле металлом. Барон был прокладкой, прокси между внешним рынком и шахтерами, стабильно имея свой приработок с достижений давнего предка. Если же выбросить пацана из этой цепочки, то за умеренный откат от разницы цен, к металлургам можно запустить «правильных» купцов. И никто, кроме самого барона, не в накладе.

Подумав о схеме «правильных» закупок металла, я аж зажмурился. Там счет шел не просто на сотни, а на, возможно, тысячи золотых в год сверх того, что уже воровали. Хотя многое облагалось королевскими пошлинами и шло в казну государства, ни шахтеры, ни барон, ни купцы в цепи реализации металла нужды не знали.

К тем же выводам пришел и Тиббот, судя по его хмурому лицу.

— Подумали о сыне? — Прямо спросил я.

— Да. Что считаешь?

— Сожрут, в один миг сожрут, Ваше Благородие.

Барон согласно кивнул. Подставляться под «небольшой, но справедливый» бунт, который, по факту — будет просто переворотом, ему было никак нельзя. Это ставило под угрозу не только его жизнь, но и вообще существование рода Тибботов.

Амер встал со своего места и прошелся по кабинету.

— Я очень ценю проделанную работу, Антон — он опять сделал ударение на первую «А», но я благоразумно промолчал, хотя очень и подмывало поправить аристократа, — пусть твои друзья сегодня же перебираются в замок. Думаю, о нашей долгой беседе уже донесли, кому следует.

Сейчас барон выглядел слегка параноиком, но параноиком, за которым на самом деле следят ЦРУ, МИ-6, МОССАД и сканируют по ночам инопланетяне.

— Сколько тебе обещал за работу управ? — Прямо спросил Амер.

Я назвал сумму жалования и предполагаемой премии, если мои труды впечатлят барона Тиббота.

— О да, счетовод, ты меня и в самом деле впечатлил, — невесело улыбнулся Амер Тиббот. — Правда, я ожидал получить пример красивых книг и стройных отчетов, а вылез заговор. Но ты меня впечатлил.

Он немного пошагал по кабинету и вдруг спросил:

— Насколько серьезны твои клятвы? Чей ты человек, Антон? Короля? — Прямо спросил барон.

Сейчас он начинал все заново и, видимо, подумал, что первым надежным чиновником в его новой администрации могу стать я, человек без рода и имени, который вскрыл этот гнойник.

Вместо ответа я покачал головой и указал пальцем наверх, мол, берите выше, Ваше Благородие, берите выше.

Барон только усмехнулся.

— Я знаю, что ты ходишь в святилище и молишься Мудрецу, мне рассказали. И я уверен, что он не только слышит твои молитвы, парень, но и сам послал тебя ко мне. Я не буду просить тебя нарушить твои клятвы.

На барона было жалко смотреть. За последний час я разрушил его представления обо всем, что он с таким трудом строил всю свою жизнь. Нет, баронство цвело и богатело, доходы росли и Тиббот не бедствовал, но вот искоренить воровство и окружить себя людьми, работающими не за страх, а за совесть — чего он и добивался своими реформами — у аристократа не вышло. Пригрел все же на груди змею. И это знание теперь давило на мужчину тяжким грузом сомнений и невеселых дум.

— Значит так… Жалую тебе премию пять «королей», — начал барон, а я абсолютно невежливо вылупил глаза, — Сколько у тебя друзей? Двое? Значит еще трех крепких лошадей и