Татьяна Зингер - Нас не существует Страница 49

– То есть те два года, за которые ты мне в Интернете пятнадцать коротких писулек написала, мы дружили?

– Не пятнадцать, – оскорбилась Наташа, потеряв былой пыл.

Она сникла, отошла с дороги к обочине, пропуская старенькие «Жигули». Дима с места не двинулся, и автомобиль яростно засигналил.

– Тридцать, – «исправился» друг. – Ну, ладно. Разрываешь, так разрываешь. Счастливо оставаться.

Он казался наигранно спокойным, когда уходил, напевая веселый мотивчик. Наташа первые десять секунд собиралась его окликнуть, но затем просто ушла домой.

Проблем не убавилось, напротив.

«Все рядом со мной ломается. Бабушка с дедушкой разводятся, Кир погиб, даже отношения Димы с Ирой едва не накрылись из-за меня медным тазом», – безрадостно думала Наташа. Раньше с проблемами она лезла в Сеть, на форумы, где выискивала мнения таких же страдальцев или умные статьи. Но тут и запрос не напишешь. «Мой друг-дух погиб» или «Домовой хочет, чтобы я стала хранительницей леса» – каково звучит, а?

Наташа почувствовала себя такой старой, будто прожила лет восемьдесят. Дряхлой, утомленной, изъеденной бедами и горем. «Да что мои проблемы по сравнению с чужими трагедиями», – собиралась успокоить себя она; но потом поняла: для каждого нет ничего страшнее его собственных трудностей.

Но со всем можно справиться. Нужно время, силы, нервы и умение принимать все с оптимизмом. Так говорили книжные герои, так считали взрослые. И так решила действовать Наташа.

Но ночью она плакала, прижимаясь лбом к оконному стеклу. Лунный свет заливал комнату расплавленным золотом.

Кир ее любил. А она… кажется, любила его.

Глава 12

Есть ли любовь?

Наташа сидела на крыльце и наблюдала за родителями. Те удумали провести выходные в деревне. Мама подрезала ветки засохшего куста смородины. Это бабушка поручила ей задание, где дочь «уж точно не напортачит». Мама выглядела смешно: в желтой панамке и матросском полосатом комбинезоне. Рядом, на расстеленном под яблоней покрывале, развалился папа и наблюдал за женой. Он лениво командовал, как и что делать, но сам к секатору не притронулся. А мама почему-то не злилась, а довольно хохотала. Это любовь?

В сарай собиралась зайти бабушка, но когда оттуда выглянул дедушка, она демонстративно направилась в другую сторону. Дед покачал головой, что-то пробормотал под нос, а Раиса Петровна ответила ему какой-то грубой фразой. Это любовь?

Сидя на коробках, валяющихся около соседского забора, черная кошка старательно вылизывала шерсть серой, иногда прикусывала ее, когда та пыталась сбежать. Это любовь?

В небе кружились две вороны. Где-то ругались мужчина с женщиной. Улюлюкала парочка детей, девочка и мальчик, бьющая друг дружку палками-мечами.

Что такое любовь?

В ящике стола, в коробочке из-под чая, Наташа спрятала коротенькое письмо, но, помня наизусть, проговаривала его шепотом.

Она понимала, что забыла лицо Кира. Чтобы его вспомнить, приходилось напрягать память. Только запах: травяной, свежий, как пахнет лес в прохладный день. Жаль, такие духи не продают в магазинах – она бы купила и нюхала их постоянно…

– Ты лентяй, Сережка! – мама махнула секатором у самого носа сидящего на подстилке отца. Тот отстранился и, не удержавшись, завалился на спину. Маминому веселью не было предела, даже когда папа потянул ее за ноги и она неловко упала.

Бабушка, завидев потасовку, рванула к ним и случайно задела дверью курящего на лавочке у сарая деда. Тот чертыхнулся, выронил сигарету, начал дуть на обожженную руку.

– Тебе больно? – закудахтала бабушка, обращаясь то ли к дочери, то ли к деду.

– Терпимо, только позвоночник ноет, – ответил за них обоих отец. – Спасибо за беспокойство.

На траве раскинулся папа, мама отряхивалась от земли, дедушка тряс ладонью. И неожиданно бабушка разрыдалась. Ее тут же побежали успокаивать: кто уверять, что ничего не случилось, кто вопрошать, что произошло. Даже дедушка утешал, даже папа, что было особенно странным. Наташа тоже подскочила. Очень не похоже на бабушку, так громко, в полный голос, выть и раскачиваться из стороны в сторону.

Но Раиса Петровна внезапно замолчала и сказала абсолютно спокойно:

– Я в порядке.

И ушла в дом.

Наташа отправилась за ней. Бабушка стояла перед круглым зеркалом в деревянной раме и стирала слезы со щек. Она натянуто улыбнулась, когда внучка подошла сзади и обняла за плечи.

– Не переживай, ребенок.

– Хочу и переживаю, – ответила Наташа, глядя на их отражение. – Ну, зачем ты так…

– Расчувствовалась – старым это позволительно.

– Ты не старая.

Раиса Петровна дотронулась до седой пряди, прищурилась, точно пыталась увидеть в зеркале кого-то другого.

– Если бы я могла сотворить чудо, то сделала бы все как раньше. Помирила бы нас с дедушкой, твою маму с папой никогда бы не разводила. Пусть бы все мы были счастливые. Да «бы» мешает… – Раиса Петровна щелкнула внучку по носу. – Кто нынче в моде у молодежи? Волшебники, ведьмы? Мы, помнится, вызывали всякую нечисть и просили исполнить наши желания. В любом случае магии нет.

Бабушка обтерла лицо краем фартука, а Наташа вышла к родителям и потянулась к отцу:

– Мир, – безапелляционно объявила она.

– Мир, – согласился папа и щелкнул дочку по носу.

Магия есть, но и человек способен на многое, если захочет. Наташа хотела воссоединить семью и начать решила с себя.

Следующим делом она написала сообщение Диме, в котором просила прощения. Не то чтоб от всего сердца, но нельзя дуться бесконечно.

Затем она долго сидела в беседке, ела черешню и крутила в пальцах веточки.

– Магии нет, ага… – бубнила девочка, словно убеждая кого-то. – Есть она, есть.

Но что толку?.. Люди не верят в волшебство и духов, но о них есть сказки и легенды – и духи, и колдуны существуют на самом деле.

Наташа перебирала сказанное когда-то давно Киром. Жаль, она забыла большинство из его слов. Запомнились какие-то глупые, несущественные детали: как прошел первый день рождения в качестве русалки у Марины, как Кир воровал у туристов кроссовки. Всплыли в памяти их походы к упырю Вене и за цветущим папоротником…

И тут девушка округлила глаза. Ее осенило!

На заброшенное деревенское кладбище она пришла спустя час. Небо затягивалось тучами, но Наташа не замечала непогоды. Похолодало и потемнело.

– Веня! – позвала Наташа, осмотревшись.

Все те же поваленные кресты, изъеденные насекомыми, дождями и ветрами. Где-то обломанные, где-то накрененные. Ни на одном не осталось фотографий. С треснутых могильных камней стерлись буквы. И люди, покоящиеся здесь, навсегда забыты. Один лишь склеп из белого камня стоял, как и прежде, нерушимой, могущественной громадой. Его трухлявая дверь покачивалась. Левая башенка окончательно развалилась. Тряпка, намотанная на шпиль правой, развевалась в такт ветру.

– Веня! – повторила девочка, кутаясь в ветровку.

Первая дождевая капля слезой скатилась по щеке. Девушка с раздражением смахнула ее и застыла, готовая ждать вечно. В глубине леса ухнул сыч. Высокая, нескошенная трава перешептывалась с ветром.

– Вениамин Спиридонович, мне очень нужно увидеть тебя. Пожалуйста!

– Да иду я, иду, – пробурчало из склепа.

Дверь заскрипела. Упырь не изменился. Вместо губ два шрама синюшного цвета. На месте левого глаза зияет пустая глазница. Одет в лохмотья. Кожа желто-зеленая, в животе дыра размером с футбольный мяч. Зато щеки толстые, вздутые. Зубастый рот оскалился.

– Кто нарушил мой покой? – недружелюбно вопросил он, и у Наташи затряслись поджилки. – Назовись!

Укусит ее – и все, поминай как звали.

– Наташа, – представилась девочка, отвесив легкий поклон в знак уважения, – я приходила сюда два года назад вместе с Киром…

Веня хлопнул себя по лбу. Удар получился со шлепком. Наташа приметила черные, длинные ногти на пальцах.

– Простите невежу за грубое обращение! Красавица, вот вы кто. Конечно, Наталья Сергеевна, как я мог запамятовать. Скажите-ка Киру при случае, что он – обманщик, коих свет не видывал. Забросил старого товарища.

Наташа поняла: Веня не в курсе. Она очень не хотела сообщать печальную новость, но выбора не оставалось.

– Вы с Киром дружили? – подступила Наташа издалека.

– Мне неведомо понятие дружбы, ибо любая дружба строится на эгоизме, а тот не присущ моему характеру. Мы с Киром придерживались теплых приятельских отношений, в которых каждый был волен как остаться, так и уйти. Он разрывает наш союз?

– Кира больше нет, – коротко сказала Наташа.

Она настолько свыклась с этой мыслью, что даже не замялась. Жестко, сурово, прямо. Девочка ожидала реакции, но упырь лишь опустил взгляд, всего на мгновение.

– Что ж, неплохой был парень. Наталья, к сожалению, до моих чертогов редко доходят новости. Что произошло? – И когда выслушал сбивчивый рассказ, изрек: – Погибнуть, защищая природу, не стыдно. Он исполнил свой долг с честью. Что ж, с какой тогда целью вы наведались в мою обитель скорби?