Денис Бушлатов - Хранитель Бездны Страница 5

Память сочла вопрошаемое вымогательством и, оскорбившись, смолчала. Что ж, хорошего понемногу. В конечном итоге, еще с час тому он не помнил и этого.

Андрей задумался на секунду и решительно затянул: «Но если есть в кармане пачка сигарет… – у него оказался приятный чистый голос, но сама песня звучала плоско, будто из мелодии была выжата вся жизнь, – Значит все не так уж плохо на сегоооодняшний день!»[1] – …упрямо продолжил он. Вышло немного лучше.

Ну вот… теперь будет не так (страшно)… скучно идти.

Невольно Андрей оглянулся. Бар и разрушенная колонка стали неожиданно маленькими, почти игрушечными. Выходит, он порядком протопал. Поглядев вперед впрочем, он не уловил ни малейших изменений. Все тот же безрадостный серый пейзаж, все те же бескрайние бледно-желтые поля. Неподалеку, умоляя небо о чем-то, вздымал ветви древний тополь. У основания ствола Андрей заметил белую поросль. Поравнявшись с деревом, он пригляделся и, заинтересовавшись, подошел поближе. Наклонясь, не сразу понял, что видит, а осознав, – отпрянул с неожиданно сильным отвращением.

Это были грибы. Мертвенно-белые, на тонких, извивающихся ножках под широкими плоскими шляпками. Чем-то они напоминали поганки, но если в поганках угадывалась жизнь, то эта грибница казалась… больной. Грибы, извиваясь, опоясывали ствол; некоторые росли прямо из коры, свешиваясь над собратьями. Поверхность шляпок была блестящей, скользкой.

Андрей поймал себя на странной мысли. Ему захотелось… прикоснуться к одному из грибов, быть может сорвать его, и… попробовать. От одной этой мысли ему стало тошно, но ужасней всего было то, что даже тошнота не могла заглушить острого желания ощутить холодную скользкую мякоть во рту.

Он даже сделал шаг вперед, и буквально на мгновение ему показалось, что несколько грибов шевельнулось, поворачивая шляпки в его сторону. Миг – и морок прошел. Осталось вязкое, пресное ощущение во рту.

Он сплюнул горькой слюной и, отвернувшись, побрел прочь. Постепенно ощущение вязкости во рту исчезло, отступило и бредовое желание отведать поганок.

Видимо, это побочные эффекты… клофелина или другой дряни, что они там ему подмешали… В любом случае, важно как можно скорее дойти до телефона. Все прочее подождет.

Укутавшись поплотней, он ускорил шаги. Шоссе находилось в совершенно не пригодном для езды состоянии. То и дело дорогу пересекали огромные ямы – ужас водителя незнакомого с дорогой. Да и доскональное знание местной географии ходовую не спасет. Быть может поэтому, кругом ни души?

Пройдя, по собственным расчетам, еще километра два и спев дюжину песен Цоя, Андрей почувствовал первые приступы голода. Еще больше хотелось пить. Вот уж где не помешала бы припасенная заранее бутылка воды, купленная в том самом баре. Но, знал бы прикуп…

Он хмыкнул и, остановившись, огляделся.

Смотреть было не на что. Даже не обладая сильным воображением, можно было с легкостью представить себе, что разбитое шоссе петляет по кругу. Все то же низкое серое небо. Все те же поля и все те же тополя у дороги (он больше не испытывал желания подходить к ним). Ни дорожных знаков, ни обязательных для любой автострады следов человеческой деятельности у обочины. Где-то за облаками горестно курлыкали журавли.

Через некоторое время он обратил внимание на то, что его зрение значительно ухудшилось, замыленное однообразным пейзажем. Тополя, мертво покачивающиеся в сером мареве, утратили четкость очертаний; их ветви казались зыбкими и полуреальными.

Он прищурился, но зрение не прояснилось, словно перед глазами была дымка.

Андрей задумался на секунду и вдруг понял, что с глазами все в порядке.

Наступили сумерки.

А следовательно, скоро станет совсем темно.

Он вздрогнул и словно в ответ на эту непроизвольную дрожь где-то далеко позади раздался тихий гул. Одновременно справа от себя он скорее почувствовал, чем заметил, движение. Повернув голову, он ничего не увидел. Хотя… Он присмотрелся и с каким-то отстраненным любопытством отследил, как по полю параллельно ему перемещается некий неправильной формы объект. Движение было дерганым, скачкообразным. Поначалу Андрей подумал, что это заяц… чертовски большой заяц, учитывая то, что он находился от него достаточно далеко. Остановившись, он приложил руку козырьком и постарался разглядеть зверя в деталях, однако добился лишь того, что перед глазами заплясали черные мушки. Будто почувствовав его взгляд, существо замерло и мгновенно слилось с серым, темнеющим небом и пожухлой травой. Однако стоило Андрею отвернуться, и он снова уловил какое-то движение краем глаза. Резко повернув голову, он успел заметить, как таинственный объект сделал резкий и длинный скачок, на секунду черным трафаретом распластавшись в воздухе, и тотчас же исчез.

На расстоянии было совершенно невозможно оценить форму и размеры существа, но общие пропорции его показались Андрею неправильными, слишком неправильными.

Он прибавил темп, стараясь не обращать внимания на назойливое движение справа и все усиливающийся гул за спиной. Не осознавая своих действий, перешел на легкую трусцу, еле сдерживаясь, чтобы не рвануть со всех ног. Сердце неистово колотилось в груди. Несмотря на холодный воздух, ему стало жарко и тесно в плотной куртке. Он заставил себя остановиться, еще раз бросил взгляд направо, однако на этот раз ничего не увидел. Тем временем таинственный гул за спиной превратился в куда более узнаваемое кашляющее рычание, даже рев. Такие звуки могло издавать адское чудовище, что вот-вот настигнет несчастную жертву, или древний двигатель.

Машина!

Дорога за его спиной высветилась фарами. В это мгновение Андрей внезапно испытал сильное желание сойти с шоссе и, затаившись в сухой траве, позволить автомобилю проехать мимо. Одновременно и совершенно некстати он вспомнил, что когда-то давно, а может быть и совсем недавно, он точно так же ехал по пустынной дороге, освещая выщербленный асфальт мощными фарами. Окно было распахнуто, и ветер пах луговыми травами. Он смотрел на дорогу свысока, как если бы сидел за рулем джипа или даже…

Воспоминание ускользнуло.

Андрей повернулся в сторону приближающегося автомобиля и, отступив на обочину, поднял руку.

Через несколько секунд его ослепило: два белых сияющих глаза, появившиеся над вымершим шоссе, неслись прямо на него на приличной скорости.

«Пожалуй, из местных», – подумал он. Водитель, несомненно, знал дорогу и успешно лавировал между ямами, не снижая скорость.

Машина приблизилась, и, к своему удивлению, Андрей узнал в ней ржавую «Победу» из оставленного им бара. Автомобиль рычал и фыркал. Лицо водителя было скрыто в темноте кабины.

Прикинув, что его могут не заметить, Андрей принялся вовсю размахивать рукой, привлекая к себе внимание.

Не доезжая нескольких метров до него, «Победа» взвизгнула, как побитый пес, и остановилась, оставляя на шоссе две четкие черные полосы.

Не задумываясь о последствиях, Андрей поспешил к машине. Остановившись, она продолжала рычать, теперь скорее умиротворенно, почти как кот, только что полакомившийся мышкой. При этом, впрочем, машину била мелкая дрожь.

Протянув руку к ручке пассажирской двери, Андрей вдруг подумал, что «Победа» трусится от страха.

Встряхнув головой, отгоняя морок, он открыл дверь и, наклонившись, встретился глазами со своим недавним собутыльником из бара. Мужчина крепко держась за руль одной рукой, второй сделал приглашающий жест, указав на сиденье, и отвернулся, уставившись на темнеющее шоссе, так, будто ему было совершенно все равно, полезет Андрей в салон или останется на обочине.

Андрей подумал было, что ехать по разбитой дороге в обществе алкоголика, только что хорошенько принявшего на грудь, по меньшей мере – самоубийственная затея. Подумал, что мужчина может отвезти его обратно в бар с целью ограбить или что его дружки ждут их где-то в пути – место было безлюдное и как нельзя лучше подходило для злодеяний.

И сел в машину, резко захлопнув за собой дверь.

Мужчина тотчас рванул с места, да так, что Андрея вдавило в ветхую ткань пассажирского кресла. Крепко ухватившись за руль левой рукой, он правой переключил передачу на третью и буквально через несколько секунд – на четвертую. Казалось, он почти не обращает внимания на дорогу и ведет скорее интуитивно, прекрасно разбираясь в географии ям и трещин.

– До города я тебя не довезу, и не мечтай, – хрипло сказал он, не поворачивая головы. Даже на расстоянии Андрей ощутил запах сивухи – складывалось впечатление, что после его ухода мужчина с горя выпил по меньшей мере еще литр, – высажу метрах в двухстах от автовокзала. А это, считай, город и есть, вот только я туда не поеду ни за что. Или могу, как вариант, отвезти тебя обратно, – он, наконец, взглянул на Андрея, повернув к нему черный во тьме салона овал лица, – в бар. Они раздобыли матрас. И попонку. Ночь скоротаешь.