Оксана Демченко - Бремя удачи Страница 5

– Теть Катя, и почему вы с нами не едете? – в очередной раз упрекнула Лена.

– Я была на вчерашней генеральной репетиции, – гордо сообщила бывшая оперная дива. – Это куда интереснее. К тому же никак невозможно бросить Полюшку без присмотра. Иди, душечка, тебе понравится.

– В эдаком платье, – поморщилась Лена и пожаловалась: – Да я в нем себя голой чувствую.

Она тяжело вздохнула и, не найдя новых поводов задержаться на кухне, привычной и понятной, пошла одеваться. В последнее время столичная жизнь угнетала баронессу, привыкшую к дикой вольнице ремпоезда, родной, веселой и, увы, невозможной с тех пор, как окончательно выяснилось происхождение мужа. Она смиренно приняла титул, но богатство, рухнувшее на плечи после того, как весной пересмотрели старые дела и отменили приговор Карлу фон Гессу…

– Сударыня, платье готово, – чопорно сообщила служанка, нанятая для присмотра за гардеробом. – Изволите надеть к нему фамильные гранаты?

– А то ж, и пояс со взрывчаткой, – хмыкнула баронесса, добывая из шкатулки шуршащие драгоценности. – Вот чертеняка Колька, во что меня втравил? Баронесса. И чем я думала, когда он предлагал свалить, а я возражала? Во, теперь и расплачиваюсь за ту глупость. Как кобыла в упряжи.

Служанка зашнуровала нижнее платье и помогла надеть верхнее, одернула, оправила и застегнула на шее фамильные гранаты в белом золоте. В приоткрытую дверь, стукнув по ней костяшками пальцев, протиснулся Карл. Заинтересованно оглядел жену, в темно-карих глазах замерцали огоньки. И Лена смирилась со своей «сбруей».

– Там все столь постыдно заголенные, Коль?

– У тебя скромнейшее платье, – подмигнул барон. – Ленка, не смотри на меня так, я уже не желаю ехать… Но мы должны, нас Потапыч пригласил, его терзают послы из Арьи и Ганзы. Он рычит, отбивается, но ему одному тяжело. Ты обязана кокетливо вздыхать, мне велено ревновать и мрачнеть. Поскольку ты самая красивая женщина столицы, а я известный маг и смутьян, мы их отвлечем от Миха.

– Коль, почему так сложно? Оперу дают, мы вроде едем слушать.

– Леночка, проще не получается, неладно у нас в столице, – вздохнул барон и уселся в кресло, наблюдать, как жена натягивает перчатки, а ее служанка быстро и точно собирает рыжие Ленкины волосы в высокую прическу и закалывает шпильками с гранатовыми и жемчужными головками. – Арья требует проявить добрососедство и запланировать, а вернее, подтвердить визит к ним в столицу Береники, уже официально признанной магами птицей удачи. Цель ее поездки – встреча с канцлером, просветление общей удачи и общение с профессорами Дорфуртского университета.

– Шиш им! – топнула ногой Лена. – Моя Ренка не поедет к этим умникам на съедение.

– И Франкония просит о том же, слезно, – не меняя повествовательного тона, продолжил барон. – Как ты знаешь, у них нет магов и они встревожены тем, что активизировался орден джиннов. Их собственный, исконно франконский, которым гордиться надо бы. Если бы власти имели на него хоть какое-то влияние… А так – и сами в страхе, и помощи у чужих магов попросить политически неудобно.

– Ладно, я этих послов буду так любезно рассматривать, что они позеленеют без всякой магии. Едем.

– Аттика тоже желает видеть Ренку. У них весной спускают на воду заказанные Новым Светом корабли, для небольшой страны это шумный праздник и огромные деньги. Как делать подобное – и без удачи? Ганза настаивает на присутствии птицы в Мадере. Эта провинция возжелала отделиться и стать основой для нового альянса в самом сердце Старого Света[1], – добавил со вздохом Карл. – Ленка, как хорошо было в нашем ремпоезде. Я бы сейчас сгонял на разъезд, барана купил, водочки… И пошел метелить в хвостовых вагонах всех, кто не спрячется.

Служанка испуганно замерла, глядя на своего нанимателя, мага и барона, высказывающего мечтания, нелепые для его высокого положения в обществе. Впрочем, все в доме чудно и не по правилам. В бальной зале еще зимой была автомастерская. Правда, она теперь переехала во флигель и под временный навес, а рядом строится большое новое здание… Но разве это что-то меняет? Барон что ни день выпачкан графитовой смазкой. Да и баронесса не лучше, еду сама готовит. Люд в мастерской работает простецкий, но в дом заходит так, словно тут все можно. Без всякого уведомления прибегают обедать самые случайные люди: те же студенты магического колледжа, постоянно голодные, шумные и нахальные, или журналисты из Тавры. В этой провинции все лето провела дочка хозяев со своим то ли приятелем, то ли охранником сударем Хромовым. Южные гости более-менее совестливые, пусть и нелепые, всегда прибывают с подарочками: салом в чесноке, самогоном, солеными огурчиками – и неизбежной мятой бумажкой, на которой рукой Семена Хромова написано: «Мама Катя, ему остановиться негде, пусть недельку погостит». Алмазова читает, вздыхает, смущенно поджимает губы и идет к баронессе обсуждать обустройство нахлебников, присланных приемным сыном. Их принимают без отказа. И гостинцы не рассматривают с брезгливостью, не выбрасывают. Непривычно…

Лена покрутилась, рассматривая себя в зеркале. Похвалила прическу, отчего служанка даже порозовела. Многие ли хозяева умеют ценить толково исполненную работу? Жаль, у этих, душевных, манеры вовсе не хороши. А поправлять шепотом – бесполезно.

Баронесса сунула под мышку веер, сцапала сумочку и решительно зашагала к главной лестнице. Все не по правилам: и дверь сама толкнула, своей рукой. А вместе с тем такое поведение ей идет и окружающими не осуждается.

– Коль, ты мне не врешь? – уточнила Ленка, спускаясь в бальный зал и осторожно пробираясь по узкой дорожке над взломанным перестилаемыми полами. – Я манерам не обучена, но ведь и умом не обижена. Потапычу ничего не грозит? Корш был у нас третьего дня… Так не в охрану ли тебя, чертеняку, гонят?

– Лена, тогда бы я пошел в оперу без тебя, – убедительно оправдался барон. – Я бы ловко соврал, что иду резаться с Михом в бильярд… Лена, учти, на людях меня надо звать Карлом, это родовое имя…

– Меняй документы пореже, тогда напоминать не придется. Оба вы вимпири, ты да Мих, нашу с Фредди кровушку хлебаете, – хмыкнула баронесса, устраиваясь на заднем сиденье автомобиля. – Макар! Ты на бесхвостого беса похож в этой шоферской куртке. Ну-ка, выдай секрет, пока святой водой не обрызган и без ужина не оставлен: Сам избрал название для модели, направляемой в производство? И для заводских машин в целом?

Макар захлопнул дверцу, уселся на водительское место и без спешки повел машину в сторону города. На роль шофера господина ректора цыган с золотой серьгой в ухе походил мало, даже в умеренно новой и чистой куртке с гербом фон Гессов.