Томас Рейли - Кормчие судьбы Страница 5

— Как? — вырвалось у Белит.

— Плати.— Тонкий язычок высунулся сквозь окровавленные губы.

— Достаточно того, что ты уже получил.

— Уговор не меняется: один вопрос — одна плата. Впрочем, платить может и она.

— Нет,— твердо сказал Крим.— Хватит и моей крови.

— Нам все равно, лишь бы кто-то платил.

— Пей.— Крим в третий раз протянул руку жадному чудовищу. Любой из наших братьев может защитить вас от опасности. Возьми с собой букет братьев, и их запах отгонит, человекоголовых зверей и последнего стража.

— А кто такой последний страж? — спросил мальчик. Голова слегка гудела, колени подкашивались и предательски дрожали, но позволить кровожадной твари прикоснуться к Белит он не мог. Порождение порочных желаний Нергала сильно изменилось, его стебель раздулся более, чем в два раза, губы лоснились, а удивительный глаз уже не мог полностью открыться, веко лишь чуть-чуть приподнималось затем вновь опускалось.

— Нет, Крим, сейчас моя очередь. Белит не колеблясь протянула левую руку цветку. Тварь прикоснулась к загорелой детской коже и вдруг отпрянула.

— Твоя кровь не такая, как у него, но она даже слаще! Последний страж, девочка, потому и называется последним, после него тебе уже никогда и ни с кем не встретиться! Третий страж — мой любимый брат Атропос. И похоже, вам пора узнать его поближе!

Гибкие, похожие на змей, зеленые побеги вынырнули из груды цветов, оплели руки и ноги перепуганных детей и подняли их над алтарем.

— Теперь мы все в сборе и можем решить судьбу двоих, пришедших к нам.

— Отпустите! — Крим бился в тугих зеленых щупальцах.

— Клото, Лахезис, Атропос выносят решение! — Чудовище помолчало немного, словно в предвкушении, а затем прошелестело утробно и зловеще: — Нити этих двух жизней длинны, но одна из них золотая, а вторая — кровавая. Мы вправе прервать кровавую нить.

Щупальца разжались, и Крим рухнул на пол. Слабо застонав, он попытался встать, но потеря крови была слишком большой для детского тельца. Мальчик смог только опереться на алтарь, не вставая с колен. Представшая перед его глазами картина заставила содрогнуться.

Сдавленная зелеными щупальцами, Белит не могла даже кричать. Цветок-рот вырос до невероятных размеров, лепестки приоткрылись, из угла рта капала фиолетовая жидкость. Алый, заостренный на конце язык высовывался и трепетал, как у змеи. И к этой чудовищной пасти щупальца несли Белит…

— Вспомни, Крим, вспомни! — В ушах мальчика внезапно зазвучал мягкий женский голос.

«Любой из наших братьев может защитить вас от опасностей пути. Их запах отгонит тени, человекоголовых зверей и даже последнего стража»,— сверкнуло молнией в памяти мальчика.

Крим выхватил из груды цветов у подножия алтаря первый попавшийся, оказавшийся миниатюрным подобием глаза, и бросил его прямо в открытый жадный рот.

Судорога пробежала по толстому стволу. Края лепестков начали чернеть и покрываться белым налетом. Сжимавшие Белит стебли обессиленно разжались, и девочка упала на алтарь.

Покрывавшие его цветы смягчили падение, и Белит, вскочив на ноги, принялась обеими руками швырять цветы в рот Нергаловой твари.

—Вот тебе! Вот! Вот! Вот!..— кричала девочка, расплачиваясь за пережитый ужас.

Цветы увядали, превращаясь в сухие, покрытые беловатым налетом кучи.

— Мы ошиблись,— шепнул Клото посеревшими губами и замолчал уже навсегда.

Свет начал меркнуть.

— Крим, где-то здесь должен быть выход! — крикнула Белит.

— Не торопитесь, дети! — Через арку тьмы в зал прошла высокая темнокожая женщина, одетая в широкую мантию, украшенную серебряными звездами.— Ты подтвердила свое право, Белит, и испытание окончено. Я возвращаю вам свободу, дети.

Черный плащ взметнулся, и наступила тьма. Когда Белит открыла глаза, над ее головой посверкивали звезды, выглядывая сквозь переплетение ветвей. Ароматы ночных джунглей щекотали ноздри, негромко перекликались птицы, в траве шебуршилась мелкая лесная живность. Все было таким, как и обычно, и ничто не напоминало Белит о ночном кошмаре.

— Крим,— негромко позвала она, прикоснувшись ладонью к щеке лежавшего рядом мальчика. Негритенок открыл глаза и, осмотревшись, облегченно вздохнул.

— Мне приснился страшный сон, Белит,— сказал он.

— И мне тоже. Подземелье, злые цветы, а сначала на этой поляне собирались оборотни.

— Но я видел то же самое,— изумленно сказал Крим.

— Значит, это…— вскрикнула девочка.

— Это был не сон,—закончил за Белит ее друг.

— Посмотри, поляна пуста, а мы лежим все в тех же зарослях. Уже перевалило за полночь, может быть, мы все-таки заснули,— а раз место заколдованное, то нам приснился один и тот же сон?

— А как же это? — Крим вытянул вперед левую руку. На локтевом сгибе худой мальчишеской руки был отчетливо виден уродливый рубец —словно множество острых зубов оставили свои метки на коже.

Девочке не хотелось верить в реальность происшедшего, но отрицать она больше не могла — сны не оставляют следов на теле…

— Белит! Крим! — раздалось внезапно во тьме. Кто-то звал их по именам.

— Лежи, не двигайся.— Крим сжал в кулаке нож.— Больше мы им не дадимся.

Им поляне появилась темная фигура. В лунном свете дети разглядели множество посверкивавших украшений на руках и ногах, длинное копье, и наконец к своей величайшей радости они увидели, что в высокую прическу было воткнуто перо — знак племени Крима.

— Мы здесь! — закричал мальчик, продираясь сквозь кусты. Белит вторила ему, совершенно обезумев от радости. Со всех ног бросились они к спасительной фигуре.

— Тетя Самди! — Крим влетел прямо в раскрытые объятия. — Как хорошо, что ты нас нашла!

Белит стояла чуть поодаль, стесняясь приблизиться.

— Ну, иди же сюда, моя принцесса,— мягко позвала негритянка.— Как же я могла не найти вас, когда твоя мама, Крим, прибежала ко мне вся в слезах, оплакивая тебя. И тебя тоже,— кивнула она Белит.

Девочка уткнулась лицом в полотняную тунику Самди и горько плакала.

— Ничего, малыши, ничего, пойдемте ко мне, я вас покормлю, поспите у меня, а родне вашей я пошлю весточку.

— Мне надо домой,— всхлипнула Белит.— Мама очень беспокоится, я знаю.

— Я пошлю весть в дом Хоакима,— твердо сказали Самди.— Пошли.

Словно маленькие дети, они взяли за руки нежданную спасительницу и пошли с ней по ночным джунглям. Пи одна тень не потревожила их путь, даже древесные духи попрятались в свои дупла, чтобы не испугать малышей. Они пришли в соломенную хижину Самди, напились теплого молока, и она уложила их спать на постель из шкур( Усталые Крим и Белит провалились в сладкий сон без сновидений.