Самозванец - Николай Некрасов Страница 5

Поискал по карманам платок и подал его незнакомке, чтобы та привела себя в порядок. Но она лишь отмахнулась, изящно взмахнув запястьем. Мне даже показалось, что мизинчик оттопырила, как это обычно делают аристократы в кино.

— Ну, как знаешь, — пожал плечами.

— Он к тебе пристаёт? — прогудел голос позади меня.

Честно скажу, он не понравился мне с первой же секунды. Что тон, что тембр, что интонации говорившего выдавали в нём человека не самой приятной натуры.

Трое парней, взявшихся невесть откуда, обступили нас полукругом. Тот, что задал вопрос, ближе всех подошёл к сидящей на скамейке девчонке и нахально уперся ногой в клумбу, нависнув над моей собеседницей. Их появлению, как мне показалось, она тоже совсем не обрадовалась. И хоть нависающий пытался примерить на себя роль рыцаря в сияющих доспехах, девушке он, кажется, был ещё более неприятен, чем я.

— Нет! — Она резко встала и поправила за ухо прядь длинных тёмных волос. — Чего вы ко мне все пристали? Оставьте меня в покое!

Не успел я и слова сказать, как девчонка юркнула между мной и двумя другими студентами, и скрылась за кустами близлежащей аллеи.

— Зачем же ты расстроил даму? — дерзко обратился ко мне тот, что, по всей видимости, мнил себя лидером.

Я быстро окинул их взглядом, оценивая статус и степень угрозы. На запястьях, естественно, золотые браслеты. Можно было и не проверять, всё и так написано на лицах: самодовольные, самоуверенные парни, ищущие повод в очередной раз самоутвердиться. Все трое, вероятно, первокурсники, а значит, скорее всего, одного со мной возраста. Проблема этого этапа взросления в том, что некоторые выглядят совсем ещё детьми, а некоторые — уже совсем взрослыми, хотя разница может составлять не больше пары месяцев.

Заводила ростом и комплекцией больше всего походил на меня — довольно высокий, но субтильный. Прихвостень, что стоял ближе к нему, был ещё выше и значительно крепче (наверняка по несколько часов в неделю проводил в зале). Третий, стоящий ближе ко мне, был самым низким, но самым «ядовитым». Презрительно и провокационно ухмылялся, словно только и ждал, когда я дам им повод напасть.

«Запрещается устраивать потасовки» — припомнил правило из брошюры, и что-то подсказывало, что если им самая незначительная потасовка сойдёт с рук, то мне — точно нет.

— Как дела, пацаны? Заняться нечем? — ответил вопросом на вопрос совершенно спокойно.

Заводила распрямился и убрал ногу с клумбы. Поправил пиджак, демонстрируя золотой браслет и как бы говоря «смотри внимательно, с кем разговариваешь».

Я сделала то же самое — закатал рукава, демонстрируя запястья и давая понять, что ни их статус, ни дерзость нисколько меня не пугают. Да и обороняться будет проще, пуговицы не будут цепляться и мешать, если до драки всё-таки дойдёт.

Но кажется, одной моей готовности замарать кулаки хватило, чтобы охладить их пыл. И только мгновением позже, понял, что охладило их совсем другое. С лица «ядовитого» как-то резко сползла ухмылка, когда он впился взглядом в чёрный матовый ремешок на моём запястье с таким же чёрным выключенным экранчиком. Парни неуверенно переглянулись, не зная, как реагировать. Видимо, такого поворота не ожидали никто. Заводила, не желая ударить в грязь лицом, сохранил невозмутимый вид и тоном победителя произнёс:

— Ещё раз обидишь девчонку, будем разговаривать по-другому. Проваливай, пока я не передумал.

И не став дожидаться моего ответа, мотнул головой, намекая своим прихвостням, что надо уходить сейчас, ещё до того, как мне захочется что-либо возразить.

«Хорошая штука, — подумал я, поглаживая браслет и глядя вслед удаляющейся шайке провокаторов. — Почти такой же внушительный, как чёрный пояс».

Если сила золотого статуса заключается, скорее всего, в деньгах родителей, то сила моего браслета в страхе, который он наводит на окружающих. При правильной расстановке сил это даст мне некоторое преимущество, даже если пока моё место на самом дне пищевой цепочки.

Но страх — мощный инструмент, и я, как человек, который не всегда превосходил противника по силе в бою, очень хорошо представляю, что правильно напуганный враг — слабый враг.

Глава 4

Участвуя в соревнованиях, я пожил во множестве разных отелей: от самых дешманских до безумно дорогих и элитных. И ни один всё равно не мог сравниться с тем, что видел сейчас. Огромный холл с зелёной зоной по центру, роскошные кожаные диванчики со стеклянными столиками, ряд информационных мониторов, на которые можно было вывести любую запрашиваемую информацию, и самое примечательное — огромный (от пола до потолка) аквариум, населённый экзотическими рыбками разных форм и расцветок. Не стану утверждать, что в моём мире нет отеля равного этому, но хочу отметить, что это всё-таки студенческое общежитие. И жить тут придётся даже тем, у кого на руке чёрный браслет как у меня.

На всякий случай ещё раз проверил информацию, туда ли вообще пришёл. Раскрыл брошюру, пробежавшись по справочной информации о студгородке. Вдруг сюда селят лишь элиту, но, как оказалось, пришёл всё-таки правильно. Общежитие было общим, но делилось на ярусы.

Самый нижний — для отщепенцев вроде меня. Первые четыре этажа для чёрных браслетов, выше бронза, за ней серебро. Ну и, конечно же, на самом верху золото — просторные апартаменты с прекрасным видом.

В браслете в меню в графе «О владельце», то есть обо мне, уже содержалась вся необходимая информация. Номер комнаты, этаж и даже количество монет ежедневного пособия. Оно, как и можно было догадаться, было минимальным — всего десять монет. И пока совершенно непонятно, на что его хватит и куда его можно тратить. Но сам факт, что какая-то стипендия предусматривалась, уже радовал.

В лифте оказалось недостаточным нажать на кнопку третьего этажа. Чтобы подтвердить действие, пришлось ещё прикладывать браслет. Видимо, так сделали, чтобы никто не мог приехать без приглашения на чужой этаж. Чтобы никто не докучал элиткам вроде тех парней, которые докопались до меня у фонтана, и чтобы сами они не искали приключений на этажах а-ля гетто.

Моя комната оказалась довольно скромной на фоне царского холла, но зато была достаточно просторной и не предполагала соседства с другими студентами. Кровать стояла всего одна, письменный стол тоже. Довольно аскетичное, но вполне комфортное убранство комнаты, воодушевляли. Даже находясь в самом низу социальной лестницы, здесь можно было вполне неплохо обустроиться.

В шкафу висела форма в разных вариациях. Несколько видов обычной повседневной, представлявшей собой белую