Кровь Первых - Ольга Аст Страница 5

Лэим наклонил голову и на мгновение прикрыл глаза. Выражение лица из расслабленного стало сосредоточенным, как будто он пытался уловить что-то, ведомое только ему. Нити вспыхнули ярче.

– Я прислушиваюсь к жизни, Нэим. Залечиваю дыры, наблюдаю за бесконечными циклами. Исполняю наше предназначение. Мы проводники великой силы и ответственны за нее. Гармония должна быть во всем. – Прищурившись, Лэим посмотрел на меня. – Ведь именно за этим ты решил нарушить мое уединение. Тебе не нравится, что происходит в нашем мире.

– От тебя невозможно что-то утаить, брат. – Я тяжело вздохнул. Меня не радовала сама мысль о том, что придется осуждать Сэима за его выбор. – Почему мы должны пренебрегать молитвами людей?

– Потому что мы не имеем права на них ответить. Они наши творения, Нэим, но боги их сотворили не для того, чтобы управлять ими, а для того, чтобы они стали поддержкой нашего мира. Думаю, что Сэим сказал тебе то же самое, пусть в более грубой форме. Пойми, мы дали им все блага для жизни. А наш брат даже привел на землю три сильных рода для контроля равновесия. Но ничего не помогло. Они вспоминают о нас только тогда, когда им нужно чудесное вмешательство. А ведь в самом начале люди приносили дары, чтобы разделить их с нами, и говорили о значении жизни, о вечном и главном. Я слушал их и восхищался тем, что нам удалось создать такие прекрасные души. Мы отвечали им, одаряя благами, отводя болезни и наделяя бесконечным перерождением. Люди не боялись смерти, а считали ее наградой за свой путь. Они не оплакивали умерших, потому что знали – боги позаботятся о них.

Я слушал его и понимал, но мне все равно казалось неправильным вот так отвернуться от человеческого рода, предоставив людям полную свободу.

– Позволь показать тебе, Нэим, что стало с тем миром, который ты помнил.

Сверкающие нити потянулись ко мне, и я неуверенно позволил им опутать ноги. В мгновение ослепительно чистая пустыня превратилась в пестрый хоровод, который кружился перед глазами все быстрее и быстрее. И как брат справлялся с таким потоком? Мне стало дурно. Но вот разноцветный танец прервался, и я увидел наш мир.

Мы сотворили его упоительно прекрасным, а сейчас он горел в огне и утопал в крови. Смрад от болезней оседал на коже. Природа стенала от боли так оглушающе, что хотелось закрыть уши, лишь бы не слышать ее. Наш земной сад стал адом – и это с ним сотворили люди. Теперь я понимал, для чего они его придумали. Это был их способ запугать и наказать себя даже после смерти. Но зачем? Ведь мы никогда их не карали. В чем смысл заменять беседы поклонением, а дары – наказанием? Сумасшествие.

– Теперь понимаешь, Нэим? Как можно помочь тем, кто в помощи не нуждается?

– Я понял тебя, брат. Благодарю за мудрость и не смею больше тебя беспокоить.

Нити распались, а перед глазами по-прежнему стояла ужасная Земля, полная грязи и порока. Меня охватило негодование. Как они могли так поступить с нами? Теперь слова Сэима не казались такими несправедливыми. Попрощавшись с братом, я вернулся в небесный сад.

* * *

Время неумолимо шло. Я помогал братьям контролировать силу жизни и распределять ее. Заполнять бреши, которые образовались из-за бездумных и эгоистичных поступков людей. С каждым мгновением прорехи множились, неумолимо раня тонкую ткань бытия. Но когда я думал, что гнев Сэима был праведным, внутри неприятно кололо и тянуло. Молитвы душ не покидали мысли ни на секунду.

– Ты никак не успокоишься, братишка?

Сэим, представший в ипостаси огромного зеленоглазого волка, тут же сменил звериный облик на человеческий. Он тряхнул головой и, довольно улыбнувшись, поправил легкую тунику.

– Тебе настолько сильно нравится облик зверя, брат?

– Конечно! У них совсем друга сила. Мысли становятся четкими, можно отмести все ненужное. А какие зрение и нюх! Тело переполняют восхитительные ощущения. И при необходимости только в этом обличье возможно сойти в мир людей без вреда для равновесия. Братишка, тебе определенно надо попробовать.

Богам нельзя ступать на землю в своем истинном обличье. Оно испортило бы хрупкое плетение жизни, и мир не выдержал бы нашей мощи. Сэим как самый неугомонный долго искал способ, который не нанес бы вреда мирозданию. И он нашел ответ, сотворив себе ипостась огромного волка с несколькими хвостами, которые помогали циркулировать силе. Но брат никогда не использовал этот облик по назначению. Зато в нашем саду он часто любил превращаться в зверя. Обычно после этого его посещали идеи, и у нас появлялись новые пушистые или пернатые создания.

Сэим внимательно посмотрел на меня и, выгнув брови, сказал:

– Но ты, братишка, опять хочешь послушать человеческие молитвы. – Он даже не спрашивал, а утверждал. – Не забывай, что твои сомнения передаются и нам.

– Ты против?

Сэим пожал плечами, показывая свое безразличие. Вокруг его ног вилась яркая зеленая нить – ипостась волка.

– Если хочешь, то можешь слушать их сколько угодно.

Я кивнул ему, получив одобрение, и направился к реке. Кролики были все там же, но, похоже, их опять стало больше. Брату следовало лучше за ними следить. Скоро они грозили заполонить весь сад. Я сел на берегу, стараясь не задеть пушистые жующие комочки. Но кролики не боялись меня, наоборот, пытались подобраться ближе. Тихое журчание воды успокаивало и расслабляло. Сделав глубокий вдох, я растворился в прохладном потоке, сливая свои нити с его. Шум голосов зазвучал в голове. Они неистово пытались перекричать друг друга.

– Помогите мне, молю, о Великие боги. Дайте мне пищу…

– Древние боги, молю вас, избавьте меня от болезней…

– Боги, будьте милосердны, одарите меня благами…

– Боги, молю, защитите мою грешную душу от ада. Я невиновен. Я не убивал. Это ошибка. Прошу вас, Древние боги, смилуйтесь…

Их прошения пробудили раздражение. Они беспокоились лишь о себе, не о детях, не о природе, не о животных, не о благе для их мира. Только о своих жизнях и грехах. Люди даже не понимали, что мы их никогда не наказывали. Ничего не изменилось. И зачем я снова захотел окунуться в мерзкую грязь?

– О Древние боги, прошу, услышьте мою мольбу…

Внутри снова кольнуло от знакомого голоса, и я невольно прислушался, отгораживаясь от остальных просящих.

– Вы справедливые и всемогущие. Люди прогневали вас, забыли. Но молю, не отворачивайтесь от нас. Мы страдаем без вашего благословения, умираем без вашей заботы. Нас съедают болезни и войны. Молю вас, великие Древние боги…

Ее молитва прервалась, а я продолжал вслушиваться и тянуться к мелодичному голосу, полному боли. Снова эта душа просила не за себя. Она