Сводный экипаж - Юрий Павлович Валин Страница 56

— Поздно! Мы опоздали! Они околдованы. Князь нас четвертует!

Вот крайне дурной момент. Мужчины семьи Саатдж теряют голову, тщетно пытаясь привести в чувство своих жен и детей. Среди очарованных затесался и мужчина — вполне себе взрослый. Хотелось бы верить: тот самый зять-огранщик, иначе дело затруднится.

— Как⁈ Как⁈ — отец и сыновья готовы потерять рассудок. Увы, это жестокая игра, господа ювелиры, вам можно посочувствовать.

— Я позову на помощь! — младший из сыновей кидается к двери, путается в ногах (подножка юнги их ловко заплетает), рушится на порог. Энди грубо вздергивает молодого ювелира на ноги.

— Сохраняйте хладнокровие! Еще не все потерянно. Нужно срочно применить охранный амулет. Иначе зараза заклятья охватит весь город.

— Какой амулет? Да что за ересь? — бормочет господин Саатдж, судорожно обнимая неподвижную внучку.

— Я позову стражу, мы окружим дом, — пятится к дверям юнга-бородач.

— Да, из дома никто не должен выходить! — «спохватывается» Энди. — Передайте князю, я сделаю все что смогу.

— В такой день, в такой день… ой, беда-беда! — бормочет юнга, удирая.

— Кто вы? — ювелиры семьи Саатдж не сводят взглядов с недоброго гостя.

— Страж магии, — Энди смотрит из-под капюшона и знает, что вот сейчас он выглядит не совсем человеком, сейчас все почти по правде. — Все дело в камнях с востока. Вы напрасно вставили в украшения невесты тот бомбейский опал.

— «Бом-бейский опал»? Что за чушь⁈ — совершенно справедливо изумляется княжеский ювелир. — Не было там вообще никаких опалов!

— Там — не было. О, да! Так вам и кажется, — скорбно бормочет Энди. — Вот результат.

Ювелиры в отчаянии смотрят на околдованных домочадцев.

— Отец, я ему не верю! — рычит один из младших ювелиров. — Это вообще не человек. Я позову стражу. Светлейший Атала должен знать…

Энди не знает точно кто такой этот Атала — вроде бы министр князя или кто-то вроде визиря. Гру не загружал заговорщиков лишними деталями, и правильно делал. Сейчас придется быть жестоким.

От удара юный ювелир падает на колени, Энди-страж магии расчетливо добавляет парню по ребрам — коротыш древка багра не должен поломать руки мастера. Младший Саатдж хрипит.

— Не заставляйте меня кого-то убивать, — требует Энди, обращаясь к главе семьи. — Дело зашло слишком далеко. Магия всегда отвратительна. Если мы не сделаем амулет до полуночи, боюсь, нам всем придется плохо.

Глава семьи умен и умеет отбрасывать заведомо негодные варианты розыгрышей.

— Да демоны вас возьми, что именно мы должны сделать⁈

— Увы, демоны уже здесь, — соглашается незваный визитер. — Необходим защитный амулет. Серебряная проволока, круг точного размера, сетка с ячеями не толще человеческого волоса.

— Если вам нужно серебро… — начинает средний сын.

Энди достает кошель, встряхивает:

— Я оплачу ваши внеурочные труды. На случай если спасение собственной семьи для вас ничего не значит. Нам нужна тонкая очищающая сетка: она отсеет вредоносные сущности и нежелательные мельчайшие фракции ядовитого демонства.

Звучит настолько глупо, что ювелиры начинают верить. И пугаться. Хозяин мастерской неуверенно подходит к столу с тиглями, оборачивается:

— Но что будет с моей семьей?

— Если мы успеем, то ничего страшного. Вот чертеж амулета…

Мастера смотрят в незамысловатый рисунок, где главное — строгость размеров и сечения проволоки.

— Послушай, колдун. Но это же сито. Просто очень мелкое сито.

— Все гениальное — просто, — повторяет Энди где-то подслушанную весьма толковую игровую мысль. — Работайте. Поверьте, у нас очень мало времени.

Ювелиры наконец-то начинают заниматься делом. Загорается огонь, начинает вздыхать небольшой мех. Пахнет металлическим жаром и инструментами. Энди начинает скучать по «Ноль-Двенадцатому». Нужно не забыть о белой краске.

— Хорошо, мы спаяем. Не так уж и сложно, — ворчит хозяин мастерской — взявшись за инструменты, он слегка успокаивается. — Не понимаю что в таком сите магического?

— Но что магического вот в таких щипчиках? — кивает на инструмент гость. — А ведь они способны сотворить истинное рукотворное чудо. Вот и с магией всегда так — она труднообъяснима.

— Эта проволока подойдет? — средний сын показывает моток тонкого драгоценного материала.

От светильников и огня горна у Энди начинают болеть глаза, но разглядывать проволоку приходиться тщательно. Не хватает после такой возни все испортить некачественным изготовлением.

— Вполне. Главное, спаивайте ровно и надежно. Кстати, господин Саатдж, у вас не найдется медной проволоки такого же сечения?

— Разумеется, найдется, — сквозь зубы заверяет мастер.

— Боюсь вас лишний раз затруднять, но благоразумнее сделать и медную сетку. Всегда лучше подстраховаться…

Мастера работают. Паять берется средний сын — зрение у него, разумеется, получше отцовского. Печально, что младший Саатдж все еще полон обид. Можно понять — падать на пол мало кому нравится, но повторение подобных фокусов в эту ночь никому не нужно.

— Господин Саатдж, напомните своему младшему отпрыску, что речь идет о его матери и родственницах. К тому же дом окружен, князь не одобрит, если дикая магия вырвется в город. Да и вообще сын может упасть и что-то сломать из костей. Да уберегут нас боги от таких неприятностей.

— Сядь и займи руки, — кратко приказывает отец своему младшему.

С площади доносится непрерывный гул барабанов и надсадное завывание труб, крики людей, неясный шум, вот кто-то многоного пробегает по улицам. Довольно нервный праздник эта княжеская свадьба. А в мастерской тихо, иногда звякает металл, пахнет делом жаром. Толковые мастера-ювелиры в городе Сарканде. Поговорить бы с ними как честному заказчику, «Ноль-Двенадцатому» хорошие мастера пригодятся. Но, увы…

— Готово?

Энди берет первый фильтр. Он еще горяч и приятно греет пальцы. Сработан действительно недурно: сетка ровна, словно плели на станке. Старая, добрая ручная работа. Мастера косятся на то, как гость поправляет свободный капюшон — полагают, что скрывает лицо. Это верно, но глаза болят уже не на шутку…

Вот они: еще три фильтра. Прекрасные изделия.

— Благодарю! Вы оказали неоценимую помощь в борьбе с демоном коррозии.

Как и следовало ожидать, именно этот момент младшенький Саатдж избрает для внезапной и бессмысленной атаки. Брусок от пресса выхвачен из-под стола, в другой руке струбцина-«кастет». Мысль хорошая, но исполнение томительно запаздывает…

Энди встречает атакующего безумца ударом сапога в грудь, добавляет (вполсилы) в пах. Онемевший от боли ювелир корчиться на полу, обе руки и струбцинка зажаты между ног. Ну, прохладный металл, прижатый к ушибу, частенько