Глаз бури - Александра Торн Страница 58

смотрел на картинку в камине, и она становилась все четче и больше. Воронка росла, вращалась во все стороны одновременно в безумном ритме, ее блестящие стенки состояли из тел беспрестанно извивающихся существ. Они скользили и перетекали друг в друга, а воронка опускалась все ниже и ниже, распахиваясь все шире и шире, как зев зверя. – В полной тишине, – прошептал наставник, – и никого кругом…

Он смотрел в воронку широко раскрытыми глазами, а она тянулась вглубь той стороны бесконечными извивами, все дальше… дальше… дальше… Натан сжал плечо Редферна; тот дернулся и очнулся. Наваждение исчезло, превратившись в россыпь искр и язычков пламени. Маргарет сглотнула. Это сводило с ума даже в виде картинки из его воспоминаний.

– Я бросился в море и плыл, пока меня не выловили и не затащили в шлюпку, – пробормотал Энджел. – Дальше не помню…

– Это… там теперь такое? – выдавил кардинал, перекрестившись нетвердой рукой.

– Теперь уже хуже. Представьте, что накопилось под куполом за столько лет.

– И Валентина осталась там одна, – глухо сказал Бреннон. – Одна! С этой мерзостью!

– Вивене не умрет, – с неожиданной мягкостью проговорил Энджел. – Она бессмертна, и утрата физической оболочки для нее ничего не значит. Но даже ее силы способны истощиться. И она, как мы видим, не может закрыть провал.

Дядя коротко вздохнул и ссутулился, словно на него навалился каждый год из его пятидесяти лет.

«Даже двух месяцев не прошло, – подумала Маргарет. – Лучше б этой свадьбы вовсе не было!»

– Пойду, – пробормотал комиссар, – взгляну на доклады консультантов. Уже должны прислать.

Энджел проводил его долгим задумчивым взглядом. Кардинал с явным усилием отвел глаза от Редферна, жестом попросил Маргарет подойти и прошептал:

– Меня очень беспокоит ваш дядя, сеньорита.

– Вас? Почему?

– Быть может, вам лучше уговорить его вернуться домой, к семье?

– К ее детям, которым он должен будет это все рассказать?

– Дети? Я не знал, простите… Но, понимаете, он бессилен здесь что-то изменить, и от этого ему еще хуже. Как бы он ни хотел остаться рядом с ней, он никогда не сможет приблизиться к периметру Фаренцы, как и любой человек. Там все отравлено на столетия…

– Может, и нет, – вдруг сказал Энджел. – Может, есть способ кое-что исправить.

«Заботится ли о нас хоть кто-то, кроме нее?» – подумал Бреннон, раскрывая доклад дона Монтеро. Судя по провалам на ту сторону – не особо… Он разгладил на столе приложенный доном Луисом рисунок: опустевший, полуразрушенный город под прозрачным куполом. Среди руин мерцала луковка светлого огонька – купол собора Сан-Марко. Интересно, как громко пришлось кардиналу орать, чтобы наконец докричаться? На миг Бреннону вспомнились старые шрамы, которые он увидел на груди, спине и плечах его преосвященства – извилистые и рваные, явно не от пуль или клинков. Кардиналу и его инквизиторам прошлось прорываться с боем, и они оставили среди погибших брата Луку и брата Матео.

«И почему не весь город? – горько подумал Натан. – Почему этих сраных высших сил хватило только на одну площадь, а все остальное пришлось закрывать ей?»

И она осталась там – совершенно одна…

«Провал на ту сторону, – писал дон Монтеро, – уменьшился, и пока что из него ничего не появляется. Купол, созданный вивене, на самом деле – шар, в который заключены город и залив. Отдельный шар окружает провал».

Правда, он нигде не написал, на сколько хватит сил Валентине, чтобы удерживать эту чертову защиту дальше. О том, что будет с самой вивене, – тоже.

«Мы установили защитный периметр на расстоянии в четверть мили вокруг Фаренцы и следим за состоянием территории, – продолжал консультант. – К сожалению, часть побережья…»

Бреннон стиснул листок бумаги. К сожалению! Валентина окружена потусторонней дрянью со всех сторон, а консультанты, созданные, будь они прокляты, для борьбы со этой падалью, могут только блеять, что у них сожаления!

«Часть тварей с той стороны, – удрученно докладывал Монтеро, – успела выбраться из города до того, как вивене установила свой купол, он же шар. Сейчас мы выслеживаем их, дабы ликвидировать».

«И то хлеб», – фыркнул Натан. В глубине души он понимал, что несправедлив – в конце концов, Лонгсдейл говорил ему, что даже для консультантов такой провал смертельно опасен. Комиссар провел пальцем по рисунку. Тот, другой, все еще лежал в беспробудном сне в гостевой спальне, и неизвестно ни когда он очнется, ни кем он будет. А Валентина осталась в Фаренце, потому что…

«Что я скажу детям? – подумал Бреннон. – Как им объяснить…»

Едва ли их утешит то, что десятки тысяч людей спаслись только благодаря ей. Его это, черт подери, не утешало! В конце концов, если бы Валентина не вышла за него замуж и не поехала бы с ним в Фаренцу… Хотя кто знает, быть может, она бы все равно вмешалась. Как и кто-то из ее сородичей, защищавший город до тех пор, пока пироман не изобрел свой купол, под которым вся эта мерзость копилась пару сотен лет.

Бреннон уткнулся лбом в сцепленные руки. Винить Редферна в этом было бессмысленно. Если б не он, то на месте Фаренцы уже давно зияла бы огромная дыра на ту сторону. Никого нет смысла винить – кроме одной-единственной твари, ускользнувшей в самый последний момент! Натан был уверен, что чернокнижник подох в момент обрушения купола над Лигантой – едва ли ему удалось бы выжить рядом с открытым провалом.

«Но пироману же удалось!» – гаденько шепнуло внутри. Однако сам Энджел объяснял это необычными свойствами, которыми отличались все члены его семьи, поколение за поколением пившие воду из озера под замком.

Но кто знает – не изменил ли брат Братоломео себя каким-нибудь образом? В глубине души комиссар хотел, чтоб он выжил, – чтобы найти этого выродка и лично спросить за все: за город, Лонгсдейла и Валентину.

– Дядя? – негромко позвала Маргарет из-за двери. Натан не ответил, и она вошла без приглашения. У него не было желания вести разговоры, но племянница молча присела на край стола и положила руку на сжатые кулаки Бреннона. Натан тихо вздохнул и понемногу разжал пальцы. Пегги, ничего не говоря, сидела рядом, и наконец комиссару чуть полегчало. Наверное, потому что из всех этих бормочущих соболезнования только она могла понять по-настоящему – каким мертвенно жутким было ее лицо, когда пиромана затягивало в трещину… но Пег его удержала, потому что Энджел успел научить ее чародейскому ремеслу, а Натан – что он смог сделать для Валентины? Что они все могли сделать, если даже табун консультантов оказался бессилен? Все, на что они были способны без Валентины, – это коллективно сдохнуть!

– Дядя, тебя хочет видеть Джен, – привлекла его внимание Пегги. – Говорит, что-то нашла. Хочешь ее принять?

– Зови. Кстати, вот доклад Монтеро. Передай Редферну, пожалуйста. Я уже прочел.

Девушка впустила ведьму и, заняв кресло у камина, принялась листать доклад.