Последний жрец богини Лу. Том II - Александр Якубович Страница 58

меня всего на двадцать минут активного спарринга. Каждый мой удар, совмещенный с колдовством, отзывался в ментальном пространстве дрожью: я чуть ли не кожей ощущал, как волны моей силы разбиваются о твердь ментальных барьеров Лу. Если бы на месте богини был обычный человек, то любая подобная атака как минимум привела бы к дезориентации, а как максимум — к повреждению сознания с последующим кровоизлиянием в мозгу.

За всеми бесконечными тренировками я не заметил, как наступило начало мая — годовщина моей жизни в этом мире.

Праздновать, само собой, я не собирался, но надрался знатно, предварительно запершись в своих комнатах.

В таком виде — вдрызг пьяным, меня нашел король.

В последние дни, из-за своего открытия касательно копья и посоха, я стал откровенно пренебрегать общением с Вилой де Шонц, обязанностями по работе с армейской документацией и вообще, принесением пользы престолу.

— И что тут у нас такое? Антон, ты без пяти минут официальный фаворит клерийского короля, а вместо того, чтобы служить престолу, жрешь вино в своих комнатах? — с каждым словом голос короля становился чуть громче и холоднее.

— Ай, да что ты знаешь.

Я абсолютно самоубийственно махнул рукой в сторону Кая, прикладываясь к недавно распечатанному кувшину — посредник между мной и вином в лице стакана был устранен еще пол литра назад.

Сейчас мне было глубоко плевать на то, что скажет король. Я устроил запоздалые поминки по своей спокойной и относительно сытой жизни в Москве, где у меня были простые возможности, простые желания, а также доступ в интернет, круглосуточно горячая вода и безопасная для здоровья еда с пивком по акции. Сейчас же я был в мире антисанитарии, магии, богов и вот-вот прыгну с головой в региональный военный конфликт. Меня уже успели сломать ментально, пырнули грязным ножом, чуть не сожрали волки, я жил в трущобах, перенес нечеловеческие пытки в королевских застенках и убил пять человек. Не сказать, что я сильно мучился от того, что лишил кого-то жизни, но и хладнокровным убийцей я никогда себя не видел. Это если еще не вспоминать того, что я засунул голову в пасть льва в тот момент, когда вскрыл схему хищений в баронстве Тиббот, а сейчас эту же пасть пытался захлопнуть собственными руками, дергая льва за усы — ведь слишком много общего с бумагами южного барона обнаруживалось во время изучения бумаг короля.

Так что причин нажраться у меня была масса, просто раньше как-то все не находилось достойного повода. Годовщина моего переноса в этот мир за повод сошла отлично, причем Илий и Лу подтвердили мои подсчеты: ровно год назад, в этот вечер Матерь сотворила свое заклинание, приковав своей магией к полузабытой богине, обреченной на забвение.

— Хочешь, я расскажу тебе одну интересную историю?

Фигура короля плыла перед глазами, но я все еще понимал, где нахожусь. А вот мой язык — не очень. Монарх отпихнул пустой кувшин носком ботинка и, отослав охрану за дверь, уселся в свободное кресло.

— Так вот, — не дождавшись ответа начал я, — жил-был простой парень, но его заставили отправиться в путь. Без денег, с людьми, которых он раньше не знал, но которым пришлось помогать. Отправиться решать чужие проблемы, как будто это его собственные. На пути парень столкнулся со злым ментальным магом, который чуть его не убил. Спасло только то, что в нем прорезались такие же ментальные силы. Но разум его после встречи со злодеем был похож на выгоревший лес. Потом парень нашел чужой секрет, рассказал все одному барону и, пока его не нашли хозяева тайны, уехал в столицу. По пути его чуть не сожрали волки, а в столице, пытаясь выжить, он привлек внимание канцелярии одного молодого короля. Люди короля опять чуть не убили парня, но на этот раз пострадало тело — ни за что, потому что просто так было принято. А еще на всём пути парень сталкивался с женщинами, которые были или холодны к нему, или испытывали жалость, или хотели использовать.

Я икнул, глядя в упор на короля. Кай молчал.

— Мой король, как ты думаешь, что остается человеку, разум которого растоптали, а тело — десятки раз сломали?

— И что же?

— Чувство собственного достоинства, — ответил я. — Это единственное, что оставалось у парня, но даже это попытались у него отнять, когда одна коварная женщина решила, что сможет использовать парня, затащив его в свою постель.

— Антон, слушай…

Я перебил короля:

— Вила пыталась провернуть это со мной по собственной инициативе или это был твой приказ?

— А какая разница?

— Я просто хочу знать, настолько ли я был отвратителен и жалок сам по себе, или это из-за того, что ей пришлось бы лечь со мной по принуждению с твоей стороны, — язык заплетался, но я сумел оформить свою мысль.

Король молчал.

— Ну же, король Кай Фотен Первый, расскажи смертнику, что дважды прошел через ад: чья это была затея? Только скажи правду, не заставляй меня сомневаться и впервые лезть в твою голову за ответами.

Я сделал упор на том, что никогда намеренно не старался читать мысли короля и Кай заметил это.

— Ну ладно. Вот тебе правда: это было наше общее решение. Вила посчитала это разумным, я не стал ее отговаривать, даже поддержал.

— И ты не подумал, как я отреагирую, когда узнаю?

Кай пожал плечами. Видимо, мои нормы морали серьезно расходились с тем, что думали об использовании постели в своих целях при королевском дворе.

— Я, может, и пожалею об этих словах завтра, но вы оскорбили меня, король Кай Фотен Первый. Очень сильно оскорбили тем, что посчитали настолько примитивным, что будто бы женщина в моей постели приведет к большей лояльности трону. Я простой счетовод, но у нас с вами был уговор, незачем это все было. Незачем. В приличном обществе мужчины должны верить друг другу на слово.

Дальнейшую беседу я помню смутно — от вина меня перекрыло наглухо. Единственное, что четко врезалось в память: я вернусь к активной работе и все же подпущу Вилу чуть ближе. Она была удивлена моей реакцией и последующим резким охлаждением наших взаимоотношений.