Алексей Рудаков - Братство Страница 6

– Так сгорели, когда меня сюда доставили – от комбеза одни лохмотья были, сгорели они.

– Ага. А на корабль ты как попал? Перед вылетом я медосмотр проводил – всего экипажа и тебя там не было.

– Зайцем. Был безработным, жрать хотел – вот и пролез. А потом вылез, ну и попал в огонь.

– Служба Безопасности станции будет очень рада такой новости – как же! Мимо них кто-то пролез. Да и голодать ты не мог – ещё со времён Двадцать шестого пищевые брикеты на каждом углу бесплатно выдают.

– Приключений захотел.

– Ну их то ты получил. По полной. Нет, приятель. Тебе документы нужны и, причём, такие, чтобы ни один особист и подумать ничего не смел о тебе.

– Шутишь?

– Ни разу. – он подгрёб к себе стопку личных идентификационных карт погибших, которые лежали у него на столе. – Так. Сейчас будем из тебя человека делать.

Он просматривал карты одну за одной, деля их на две стопки.

– Эти, – закончив, он сгрёб со стола и закинул в ящик большую часть. – Нам не пригодятся. Этих парней хорошо знали, у них остались родители, жёны, дети. Ты засыпешься сразу. А вот с этими, – он поднял с поверхности стола четыре карты. – Можно попробовать. Так. Смотрим. Эверс Фудр. Сирота – данных о родителях нет. Не женат. Специализация – оператор маневровых. Нет. Не годится. – он скинул карту в стол.

– Симон Пак. Родители умерли. Не женат. На флоте… хм. Не пойдёт. Восемь лет на флоте, значит, – он посмотрел на меня. – Много друзей. Покойся с миром, Симон.

Карта Пака последовала в ящик.

– Семён Светодаров. Эх… Что ж ты, Семён. – Доктор покачал головой. – Помню его хорошо. Второй поход с нами. Повар, помощник кока. Готовить умеешь? – он посмотрел на меня, и я пожал плечами:

– Ну, более-менее умею. Пока никто не умирал от моей стряпни.

– Ключевое слово – пока. – Карта легла на стол. – И последний – Джастин Игореф. Механик, специализация – системы отвода тепла.

– Охладители что ли?

– Они самые. Знакомо?

– Нет, – признался я. – Только на уровне пользователя, не более.

– Тогда отпадает. – Карта Джастина отправилась к своим товарищам.

– Что ж… – Док поднял со стола идентификатор Семёна. – Придётся с этим работать.

– Подделывать будешь?

– Зачем? Карта подлинная, все проверки прошла и пройдёт.

– А как тогда? Я же не он.

– Ты не он, зато я – это я. – Доктор позволил себе ухмыльнуться. – Забыл? Я же корабельный врач.

– И что?

– А то, Семён, что ты мог, нет, не мог – ты обгорел, так?

– Ну да.

– Значит надо ввести новые данные по твоей внешности. Сядь сюда. – он показал мне на какой-то прибор с небольшим сиденьем, сильно похожим не велосипедное.

– Не дёргайся….

Прибор коротко прожужжал и Док довольно усмехнулся. – Да, Сёма. Обгорел ты конкретно – никто не узнает. А кто виноват?

– Кто? Я?

– Нет. Бюджет Флота. Было бы финансирование нормальное, не пришлось бы тебе лицо в полевых условиях, из подручных материалов лепить. Так и запишем. – он воткнул карту в щель на торце столешницы и выдвинув из-под неё клавиатуру с небольшим экранчиком что-то быстро набрал.

– Сейчас добавим тебе деталей в историю болезни. Тепловые ожоги ног, груди. Химические – лица. Восстановление зрения – реконструкция яблок. Всё. – Откинувшись в своём стуле доктор вытащил карточку и протянул мне.

– Что ж Семён. Понимаю, это тяжело, но теперь тебе с этой внешностью жить. Извини.

– А что не так? С моей внешностью? – С поверхности карты на меня смотрела объёмная проекция моей головы.

– Можно было б из тебя красавца сделать, но увы – фонды, – он с сожалением развёл руками.

– Меня и эта устраивает.

– И это – правильно. Дай сюда карту.

– Зачем? – я вернул ему кусочек пластика. – И что с телом будет? С настоящим Семёном?

– Да ничего особенного. Похороним в общей могиле – как неопознанного. Не отвлекай, дай подумать.

Пока он думал, я успел выкурить ещё одну сигарету и добить свой коньяк.

– Значит так, – он взял мой стакан, который я протянул ему в надежде получить новую порцию и поставил его на стол. – Ты был ранен в бою. Да?

– Ээээ…. Ну да.

– Это капля. Бой в космосе – капля со звёздочкой.

– Чего?

– Не отвлекай. Дальше. Получив мед помощь, ты отправился на боевой пост и исполнял свои обязанности в боевой обстановке, несмотря на ранения. Было дело?

– Да.

– Долг. Сколько целей поразил?

Я пожал плечами. – Не помню. Три первых помню, а потом такое началось… Налей, а?

– Запишем одиннадцать. Чуть, на одну больше минималки – за это вам, господин Светодаров, положен глаз. Серебряный.

– Док! Налей и переведи!

– Медали это. Медали и знаки отличия. В принципе, по совокупности всего, тебе орден положен. Как же! Раненый, в бою, пошёл на боевой пост и спас корабль!

– Так я же не один был?

– Это нам сейчас не важно. Мы про тебя говорим. Солнечный диск за такое требовать надо – как минимум. Орден такой. Но! – Док назидательно поднял вверх палец. – Его вручает Сам. – Он несколько раз ткнул пальцем в подволок своей каюты. – А тебе туда, по крайней мере сейчас – нельзя.

– Ясно дело. – Я кивнул, будучи полностью с ним согласным. – А эти все, ну – глаза, капли? Это что?

– Капля – это медаль за ранение. Похожа на капельку крови. Было бы дело на планете, на поверхности – она лежала бы на круглой основе, а раз в космосе ранение было, то звёздочка с капелькой крови по центру. Глаз – это знак такой, прицел.

– Квадратный? Как при стрельбе из ПМК?

– Ага. И глаз по центру. Долг – медаль. Обычная, круглая. Без ленты.

– А что? У вас тут ещё и ленты есть? К медалям?

– Есть, – он снова воткнул карту в щель стола и принялся стучать по клавишам. – И ленты есть и банты, и прочая мишура. Не отвлекай. Я тебе представление к наградам делаю.

– А кто подписать должен?

– Деменьтьев. Он сейчас за старшего.

– Подпишет?

– А куда он денется? Я уже завизировал.

– Ты же врач?

– Эх, Семён… Семён. – Доктор вытащил карту и перекинул её мне. – Ты ещё не понял?

– А что я должен был понять? – поймав её я сунул пластиковый прямоугольник в нагрудный карман.

– Я – особист на этом корабле.

– Ты… То есть – Вы, Док? Но… Вы же врач?!

– А кому, как не врачу или священнику быть особистом? Я же всё про всех знаю. Кто где был, что ел, с кем спал. Любого могу вызвать на осмотр, все как на ладони. Кстати – карту дай. Забыл кое-что.

– Держите. И вы меня не арестуете?

– Да расслабься ты. – Он, в очередной раз, загнал её в считыватель. – Амнезию забыл тебе указать. Это оправдает твоё незнание наших реалий. Вот… Местная амнезия, вследствие травмы головы. Готово! – вытащив карту, он поднял голову и посмотрел на меня.

– Ты не шпион. Это видно даже новичку. А вот кто ты – это, брат, загадка. Но – безобидная и не опасная для Империи. Неудачник, случайно попавший к нам, путешественник ты или исследователь – да какая разница. Вреда от тебя не будет – я бы иначе почувствовал бы. А ты и сам – напуган произошедшим. Может ты и беглец от наказания, но у нас ты пока дел не натворил, так что – претензий к тебе нет. Не нарушай и не будет. – Встав из-за стола, Док подошёл ко мне.

– Господин Светозаров, – начал он официальным тоном, и я вскочил, сдерживаясь, чтобы не вытянуться по стойке смирно.

– От лица Имперского флота и от себя лично благодарю вас за проявленное мужество в ходе боя с силами туманности Конская Голова. Надеюсь, что ваши раны скоро затянутся и вы сможете продолжить службу на благо Империи и нашего, благословлённого, Двадцать Восьмого Императора. Вы представлены к наградам в соответствии с проявленной доблестью и будете вознаграждены по заслугам. Слава Империи! – Док вытянулся по стойке смирно и коротко кивнул.

– Ээээ…. – Что отвечать я не знал и он тихо прошептал. – Говори Слава Императорам…

– Слава Императорам!

– Что ж. – Доктор засунул карточку в мой нагрудной карман. – С официальной частью покончено. Вот теперь и выпить можно.

Глава 3

Борт среднего транспорта «Бубалюс[1]». Созвездие Весталок, пространство четвёртой звезды.

267 год правления 28 Императора.

– Семён? Ну что там – с поджаркой? – корабельный кок Вильсон появился на камбузе, держа в руках объёмистый баул.

– Да нормально всё с ней, доходит, – я кивнул на плиту, где парила чуть сдвинутой крышкой сковорода и вернулся к своему занятию – продолжил медленно перемешивать растопленное в кастрюльке масло, осторожно посыпая его мукой и следя, что бы в готовящейся смеси не образовались комочки.

Шёл третий год моего пребывания в этом мире и пока всё было нормально. Следуя советам Дока, я уволился с военной службы, благо ранения и медали помогли решить этот вопрос без особых проволочек и, получив на руки неплохое выходное пособие, которого мне хватило на полтора года безбедной жизни, стараясь освоиться в это новом для меня мире.