Психоделика. Книга для мертвых - Юрий Валерьевич Литвин Страница 6

как? Как, спрашиваю я вас? Ну вот, сижу, не трогаю никого, конец рабочего дня. Дремаю, обняв телефон, благо мастер куда-то срулил и оставил меня за старшего, на телефоне. Наверняка, где-то существует параллельная реальность, в которой никто не желает звонить, по этому странному внутреннему номеру 56-87, так? Так. Однако, какая-то сволочь все-таки звонит по этому номеру. Разрывая защитное кольцо благодатной дремы над моей похмельной головой, и вынуждая меня, матерясь во всю мочь моих слабых прокуренных губ, отрывать тяжелую голову от рук и прикасаться к холодной, неприятной, словно змеиная кожа телефонной трубке, и шептать в нее:

– Пятый участок…

По правилам надо еще и фамилию называть, но только не мне, и не сегодня. Обойдутся, кто б ты ни был, неизвестный, хоть господь Бог, хоть Диспетчер.

– Шаповалова мне позовите! – визгливый неприятный женский голос. Похоже на начальницу мелкого калибра. Явно не из нашей службы. Только этого мне не хватало.

– Нету, – отвечаю.

– А где он? – вполне естественный вопрос для подобного развития разговора.

– В жопе,– тоже довольно логично отвечаю я, делаю отбой и кладу трубку рядом с телефоном.

А как иначе? В этом до чертиков логичном мире странная начальница попробует перезвонить по этому номеру либо для того, чтобы все-таки разыскать своего неуловимого Шаповалова, либо для того, чтобы наказать неведомого мерзавца, злостно скрывающего местонахождение вышеуказанного работника. Или, не дай Бог, тоже НАЧАЛЬНИКА.

Тут вообще отдельная тема. Мрак. Это примерно как наблюдать за огнем, водой и тем как другие работают. Вечно это наблюдать можно.

Превращается человечек в НАЧАЛЬНИКА медленно и незаметно для глаз. Исподволь, изо дня в день, но уверенно, если имеет к этому делу внутреннее предрасположение. Сначала начинает по-тихому убегать от своих товарищей после работы, ссылаясь на неотложные дела. Это значит, что кто-то ему пообещал, что у него появилась перспектива возвыситься. С глазу на глаз пообещал. И понеслось:

– Ты на водку идешь?

– Та не мне надо в одно место…

– А ну понятно…

– Та не я серьезно, у меня там…

И далее в таком же духе. И ничего уже не сделаешь, пропал человечек. Начальничек в нем завелся. Укусили, блядь.

Потом через время, глядишь, командовать подлец начинает: «Ты, мол, давай туда, а ты, мол, держи так».

Сделаешь замечание – обидится, выскажешь подозрение – надуется и в сторону отойдет, и оттуда на тебя глазами злобно зыркать начинает.

И самое страшное – бороться бесполезно, он сам себя уже воздвиг на пьедестальчик. Пока маленький, но от великого до смешного, как известно…

А потом, глядишь, туда-сюда, через месяц другой, исчезает человечек, и приходит на соседний участок, надутый припезденный индюк, и сообщает:

– А я ваш новый мастер, и зовут меня теперь не Петя – Коля, а какой-нибудь Петр Парамонович, и попрошу шепотом и на вы, и попрошу на работе не бухать, и во-время на нее родимую приходить и уходить с нее тоже соответственно.

И звонят потом люди, и интересуются, как вы мол, в своем в целом здоровом коллективе такую падлу воспитали? И ответить им нечего.

Вот когда я стану начальником, мне дадут отдельный кабинет, и я буду в нем сидеть. Но не просто сидеть. На дверях кабинета я напишу: «Водка. Кофе. Кунилингус». Как-то так… Да. Но пока этого не случилось, мы обойдемся скромной раздевалкой с неудобными лавочками и опасным столом.

Я встряхнулся и пошел в раздевалку, а там уже народ кучкуется, и не просто так, а со смыслом. И смысла походу и на меня хватит. Я выпил предложенную рюмочку и объявил:

– А сегодня у нас в программе секс с загорелыми мулатками, тигры, пеликаны и розовый фламинго в гламурных шортах. Но пока мулатки задерживаются, я предлагаю отведать «тамянки» из лучших сортов…

– Ты где уже пизданул? – спросила уборщица Инна и так выразительно на меня посмотрела, что я тряхнул чубом и возвестил:

– И в ответ на ваши мысли, мадемуазель, честно отвечу: «Да, пизданул!» – возвестил и добавил, – чуть-чуть…

– Ага, два раза… – зевнула моя партнерша по распитию напитков и воскуриванию табачных изделий.

– Налей же наливальщик, это невыносимо! – продекламировал я кого-то из Самойловых, и Инна приняла это за основу.

Забулькало, цокнулись. Понеслось. Примерно минут через десять мир потерял свои четкие очертания и стал приятным на ощупь, как фланель. Не знаю что это, но звучит красиво, даже, скажу вам, высокохудожественно звучит.

Пропал человечек. Совсем.

Слава Богу, конец рабочего дня и можно потом идти домой, и спать, спать, спать…

х х х

Сон

За стрельчатыми окнами замка понемногу темнело. Замку явно было лет сто, а то и все двести, сейчас таких уже точно не строили. Ожидание затянулось, и я уже серьезно подумывал о том, чтобы выбрать один из двух возможных вариантов. Повернуться и уйти, либо стукнуть в закрытые створки украшенных бронзой дверей и привлечь внимание того надменного дворецкого, который около получаса назад напыщенно бросил мне:

– Ждите!

После чего ушел доложить хозяину в своем нелепом наряде, делавшем его похожим на евнуха, как я их себе представлял, хотя если честно не видел никогда. Но как по вашему может выглядеть мужчина, лишенный, ну этого самого, а про евнухов, именно так, говорил Гвидо-премудрый, доверять которому я привык, хотя и подозревал, что половина его странных историй придумана им же самим, или подслушана у бывалых, но тоже любящих приврать моряков в какой-нибудь таверне у порта.

В этот самым момент двери отворились снова и «евнух» слегка кивнув, произнес:

– Прошу вас.

Герцог оказался довольно неказист для столь громкого титула, а ведь он был в свите короля при Дорилее… Да мало ли кого там не было?

Не скажу, что с тех пор как я оставил своего неугомонного наставника, слишком часто общаюсь с подобной публикой. Да и раньше в основном это происходило в походах и на поле брани. Верхом этого общения стал небольшой изумруд, пожалованный мне самим Ричардом, ныне королем английским, несколько лет назад находившимся лишь на пути к своему трону. Потом наши пути разошлись…С Ричардом и наставников, с изумрудом – нет.

Я представил это непропорциональное тщедушное тело закованным в броню, хотя тьфу, просто под наплечниками и панцирной скорлупой, и мне стало герцога немного жаль. Наверное у него были иные таланты, хотя бы потому, что именно к нему Де Фок отправил меня на встречу. Да еще и напутствовал, зная мой несносный характер, лишнего не говорить, больше внимать. Впрочем, все это я научился делать еще тогда, когда стал работать с этим старым лисом де Фоком. Он всегда любил порассуждать про Орден внутри Ордена, ответственность за принятие решений. И прочее… Я это все научился пропускать мимо ушей, но иногда вставлял пару-тройку реплик, вгоняя магистра в состояние легкой прострации и скрежета зубовного. Потом, после нескольких