Анна Гурова - Громовая жемчужина Страница 6

– А второй?

– Ким, послушник. Не обращайте внимания. Он в монастыре всего третий месяц…

Скрюченный старикашка тут же уставился на Кима, как хозяйка – на кусок мяса на рынке. Настоятель тихо сказал, обращаясь к Рею:

– Почтенный Чумон выразил желание выбрать себе ученика, и я решил рекомендовать тебя.

– Так это и есть тот самый скитник Чумон? – прошептал Рей, взглянув на грубого старика новыми глазами. – Я ни разу не видел его, хотя живу здесь уже больше десяти лет…

– Старец не часто жалует нас своими посещениями…

– Что ж, с виду этот мальчик вполне годен к тяжелой работе, – прокаркал старик. – Сильные руки, крепкая спина – чего еще надо? Я его беру.

Настоятель и Рей удивленно взглянули на старца. Потом настоятель догадался, в чем дело.

– Послушник Ким, ты удостоен необычайной чести, – сказал он торжественно. – Преподобный Чумон берет тебя в ученики.

Ким, ничего подобного не ожидавший, в ужасе уставился на старца.

– Но ведь мой наставник – Рей!

– Твой наставник – вот этот почтенный старец, – холодно сказал настоятель, слегка кланяясь скитнику. – С этого мгновения ты будешь жить в его скиту и делать то, что он скажет.

Ким бросил на Рея отчаянный взгляд. Тот нахмурился и отвернулся.

– Брат, что же это творится? – воскликнул Ким, когда храмовые двери закрылись за скитником и настоятелем. – Почему я должен служить этому грязному старикашке?

– Ох, помолчи, – мрачно сказал Рей. – Вечером я поговорю с настоятелем. Нас, кажется, снова перепутали. Будем на это надеяться. Не то чтобы я так уж хотел идти в ученики к преподобному Чумону, но…это просто оскорбительно!

– Это уж точно! Отдать меня какому-то золотарю! Ты заметил, как от него воняло?

– Нет, почему он выбрал тебя? Настоятель же ясно сказал, что рекомендовал меня!

– Может, старикашка подслеповат? – Ким вздохнул и добавил уныло. – Да уж, не такого я ожидал, когда собирался с тобой в монастырь…

– Чего ты ожидал? – угрюмо спросил Рей. – Что тебя встретит лично Бессмертный Воитель?

– Смейся, если хочешь – да, чего-то в этом роде. Я думал, монах – это тот же бессмертный, только пока во плоти. Такой, знаешь, важный, отрешенный от мира…

Рей язвительно усмехнулся.

– …окутанный вуалью нездешних тайн, облеченный божественной властью, знаток тайных писаний, гроза демонов…

– Вот-вот!

– Короче, наш настоятель.

– Или ты.

– Ну, спасибо.

– В общем, ты понял, чего я ожидал. А вместо этого мне подсовывают – ну, ты видел, кого. Что ты ухмыляешься?

– Ты обижен, что преподобный Чумон не похож на идеального монаха из твоих мечтаний?

– Да он вообще не похож на монаха! Знаешь, на кого он похож? На деревенского нищего! Во дворец Вольсон такого оборванца дальше кухни бы не пустили…

– А тебе придется ему прислуживать, – с деланным сочувствием заметил Рей. – Бедный княжич Енгон!

Ким надменно выпрямился.

– Разве я когда-нибудь уклонялся от своих обязанностей? «Дабы обрести способность повелевать, сначала научись выполнять приказы», – как выразился воитель Облачный Ветер. Но угождать какому-то вонючему, наглому старикашке… который даже не потрудился спросить, как меня зовут…Наверняка он нарочно отселился подальше от монастыря, чтобы не позорить его своими лохмотьями…

– Ты, наверно, не знаешь, что на долю снадобий и лекарств, которые готовит старец Чумон, приходится чуть не половина доходов монастыря?

Ким смутился, но ненадолго.

– Допустим… А мне-то что до этого? Я разве учеником в аптеку нанялся?

– Как знать. Вдруг ты не выдержишь и сбежишь отсюда? Так у тебя будет вполне уважаемое ремесло.

– Холопское занятие – смешивать разное сушеное дерьмо!

– Разве ты собираешься вернуться к своему опекуну?

Ким нахмурился и ничего не ответил. Хотя шел уже четвертый месяц, как он поступил в монастырь, он все никак не мог привыкнуть к мысли, что за ту ночь, что он проспал в пещере у горной ведьмы, для всех остальных прошло десять лет. И что Рей уже давно не тот восторженный начитанный юноша, с которым они вместе удрали из дома, а совсем другой человек. Что касается дяди Вольгвана, он наверняка давно забыл своего беглого приемыша. Кто знает, что могло случиться в мире за десять лет!

Рей, заметив, что Ким загрустил, перестал усмехаться и почти ласково сказал:

– Понимаю, братец, тебе и так непросто в монастыре, а тут еще старец… Не сдавайся! Всё это лишь вопрос времени и привычки.

– Просто ты совершенно другой человек, – проворчал Ким. – Даже странно, что нас всё еще принимают за братьев – кажется, двух более несхожих людей не найти. Ты создан для монашеской жизни, это ясно. А я…

– Однако старец Чумон выбрал именно тебя. Ты не понимаешь, какая это честь. Старцу уже больше ста лет, а он прежде всегда отказывался взять ученика, как его ни уговаривали. Честно сказать, я не понимаю причин его выбора. Если только он в самом деле нас сослепу не перепутал…

– Конечно, перепутал! Надеюсь, до старца это тоже скоро дойдет.

– Знаешь, главное, что ты здесь, на Каменной Иголке, а остальное не важно.

– Я просто брал пример с тебя.

Рей добродушно улыбнулся.

– А я думал, что ты был увлечен, так же, как я. В ту пору я искренне считал, что судьба монаха – это предел мечтаний для кого угодно.

– В ту пору? А сейчас, через десять лет, ты так не считаешь? – с любопытством спросил Ким. – Вот еще, давно хотел тебя спросить – ты добился того, чего хотел?

Рей задумался.

– Да, – сказал он, взвешивая каждое слово. – Монастырская жизнь изменила меня, и, смею надеяться, к лучшему. Я узнал о таких вещах, о которых раньше и понятия не имел. Прежние цели теперь кажутся мне наивными и нелепыми.

– И бессмертие тоже? – удивился Ким. – Ведь твоя главная цель была – стать бессмертным?

– Это всё детские мечты. От бессмертия я так же далек, как и десять лет назад. А может, даже дальше.

– Тогда зачем всё это надо? – разочарованно протянул Ким.

– Вот пройдет десять лет, и поймешь, – чуть смешавшись, сказал монах. Киму, впрочем, показалось, что Рей просто не нашелся, что ответить.

Глава 2. Старец Чумон

Изнутри монастырь Каменной Иголки совсем не такой, каким он представляется мирянам. Он – как ученая книга в нарядном футляре, или как спелая луковица. А больше всего похож, пожалуй, на женскую шкатулку-обманку, когда в большой шкатулке – вторая, поменьше, а во второй – третья, еще меньше, а в третьей – самая маленькая, в ней-то и лежит единственный драгоценный перстень.