Константин Нормаер - Путешествие Гнева Страница 7

– А когда придет мистер Белый хвост? – повернулся я к циклопу.

– Он уже перед вами, юный шпунт[7], – раздалось у меня за спиной.

Обернувшись и затаив дыхание, я уставился на выросшую громадину.

Вблизи механикус выглядел еще мощнее, как настоящая скала. Облаченный в длинный кожаный плащ и рабочую рубашку на завязках, он умудрился нацепить поверх одежды такое количество вспомогательных приборов, что возникал один закономерный вопрос: как он все это носит? Правая часть его лица была скрыта полушлемом, внутри которого, под стеклянной оболочкой, размещались сотни крохотных винтиков, колесиков и шестеренок. На груди крепился механический ящик для приборов, причем достаточно сложной конструкции. И наконец, рука – а точнее заменяющая ее конструкция, показаласьмне неким удивительным штрихом завершающим общую картину величия гиганта. Мощные стальные стержни сходились в узловой части и переплетались с множеством проводов и разъемов, полностью воссоздавая строение кисти. Но главным были не все эти хитроумные приспособления – а рост механикуса. Гномы просто-напросто не могли достигать таких размеров. Максимум пять футов. Ну, может быть еще половина. Но не в три же раза выше.

– И так, мистер Клевер расщедрился и нанял мне помощника, – утвердительно произнес Белый хвост. – Безусловно, этот факт не может не радовать. Спасибо, Юк, дальше я сам, – и проводив циклопа равнодушным взглядом, гном обратился уже ко мне. – И так, юный шпунт, поведайте нам свою историю. Каким-таким боком вы коснулись великой науки механии?

Быстро сообразив, о чем идет речь, я попытался побороть волнение и ответил.

– Я изучал машинерию три полных года, – и немного подумав, решил, что мой послужной список выглядит слишком скромно, сразу добавил: – И даже участвовал в двух экспериментах и презентации.

– Вот как? – гном с наигранным удивлением цокнул языком. – И каков же результат, шпунт?

– Плачевный, – честно признался я. – Мой бывший учитель был не селен по части изобретательства…

Гном нахмурился:

– А ты ему тогда на кой ляд сдался? Ты-то на что? Штаны протирать весь день или деталь несложную приладить?!

Его голос прозвучал, будто гром среди ясного неба – властный и оглушающий. Не найдя что ответить, я лишь пожал плечами.

– Думаешь, все на мастера свалить можно? Не получилось, так только он повинен! Нет уж, дудки. Тут тебе не игральня. Каждый на плечо товарища полагается. Увидел, что я ошибся – поправь. В себе не уверен – перепроверь. Хоть сто раз, хоть тысячу. МЫ с тобой здесь не степени зарабатываем и не славой поживиться хотим.

– К чему же такие строгости? – обескуражено поинтересовался я, виновато потупив взгляд.

– Строгости? – переспросил гном, немного сбавив тон. – Это ты верное заметил. И я тебе объясню причину. Цена ошибки слишком велика. Не доглядел ты – отвечать ей. – Белый хвост указал на девушку-пилота. – Понимаешь? Она будет отдуваться, если ее крылоплан в полете внезапно чихнет и рухнет камнем вниз.

Я живо представил эту картину – и мне стало не по себе. Как бы грубо гном не выражал свои мысли, он был совершенно прав.

– Я постараюсь не ошибаться, – догадавшись какого ответа ждет от меня мастер, тихо сказал я.

– Ты обязан не ошибаться! – поправил меня он. И окончательно успокоившись, махнул мне механической рукой и теперь уже дружелюбно произнес: – Ладно, хватит на сегодня нагонять страха, пойдем, познакомлю тебя с семьей.

– С семьей?

– А как ты хотел? – удивился гном. – Мы здесь одна большая семья. Всегда вместе, как единый механизм. Кто-то сплоховал и пишипопало, все разрушится, встанет, и никакой ремонт не поможет. Живые – это тебе не машинерия, хотя и она порой бывает, имеет свое мнение.

– Машинерия? Как это свое мнение? – я остановился и удивленно уставился на механика.

– Со временем узнаешь, – уклончиво ответил мой новый наставник.

Дни на новом месте пролетали с дикой скоростью, и порой я ловил себя на мысли, что даже не знаю какой сегодня день. В работе, мой наставник оказался гораздо добрее и учтивее, чем при первой встречи. Говорил он тихо, размеренно. Если просил чего-то, а я, стараясь изо всех сил, все равно совершал оплошность, никогда не ругал, строго перепроверяя каждую выполненную мной работу и если та удалась, никогда не забывал похвалить.

Но первое с чего начал Белый хвост – это правило трех. Неукоснительные, не нарушаемые законы, которые распространялись исключительно на нашу команду.

Первое: всегда прислушиваться к жалобам летуна. Если он чем-то недоволен и слышит в полете посторонние звуки – необходимо перепроверить, вплоть до полного разбора крылоплана. Второе: порченую деталь никогда не исправляй, лучше закажи новую. И третье: если узел поломан более чем в двух местах – замени его полностью.

Заучив наставление гнома на зубок, я гораздо позже узнал их истинную ценность.

Следующим шагом было знакомство с так называемой «семьей». В команду Белого хвоста входил – вечно ворчливый гоблин Бирт, отвечавший за техническое обеспечение крылоплана и помощник механикуса – задиристый и вспыльчивый Дик-Ди. Светловолосый юноша примерно моего возраста был худым как жердь, и все свои претензии любил выражать кривлянием, словно лицедей с площади Новых открытий. И,безусловно, яне мог не упомянуть владелицу машинерии. Главной персонойнашей компании – по крайне мере лично для меня, – стала мисс Тисабель, та прекрасная девушка, что управляла изящным крылопланом «Жужелица». Правда обращение «мисс» она отвергла сразу и немного подумав, добавила, что полное ее имя звучит слишком громоздко и попросила сократить его до привычного Тиса, а еще лучше Ти. Я не возражал. Да и как можно было отказать такой красотке.

– Эй, новичок, хватит мечтать. Подай лучше ключ две-четверти, – окликнул меня Дик.

Покопавшись в объёмистом ящике, я извлек искомый инструмент и протянул его светловолосому. Тот что-то недовольно крякнул, но возмущаться не стал и, забравшись под крылоплан, принялся за работу, дав мне возможность немного передохнуть.

Обойдя машинерию, я облокотился на фюзеляж и принялся наблюдать за тем, как наши соседи по ангару грузят тяжелые мешки в отсеки. Словно муравьи-труженики, темнолицые гоблины взваливали на себя непомерные тюки и короткими шажками двигались в сторону пузатого крылоплана.

– Работяги, – задумчиво произнес я, пытаясь навскидку оценить количество груза.

– Контрабандисты, – лаконично заключил возникший возле меня Бирт.

– Это шутка? – уточнил я, боясь услышать совсем другой ответ.

Гоблин хихикнул:

– Ну конечно шутка. Тут все так шутят. Отвезут что-нибудь запрещенное к южанам, и от них чего-нибудь назад этакое заберут. А если патруль прижучит, так они пожмут плечами и, конечно же, скажут, что торгуют лиектским табаком, а кто такие контрабандисты, они вообще не знают.

Уставившись на Бирта круглыми, будто плошка глазами, я осторожно поинтересовался:

– Хочешь сказать, здесь все занимаются чем-то подобным?

– Ты имеешь в виду перевозку груза? – уклонился от ответа гоблин.

– Я говорю не о грузах, а о нарушении закона! – я указал на соседний крылоплан.

Из-под «Жужелицы» высунулась взлохмаченная голова Дика:

– Ну чего вы разорались? Икар вас побери! Ну возят, ну запрещенное, так что теперь – с ума сходить?!

– Да как ты можешь так спокойно об этом говорить? – возмутился я. – А если блюстители найдут наше логово? Что тогда? – внезапное волнение захлестнуло меня с головой.

– Откупятся. – Отмахнувшись, Дик вытер руки о старую ветошь, и ловко забросив ключ в деревянный ящик, пошел проверять уровень масла.

– А мы тоже возим такие вот «штучки»? – поняв, что больше из светловолосого не вытянешь ни слова, я повернулся к гоблину и стал допытываться у него.

– Мы, нет. Мы другое дело, – размеренно сказал Бирт, и немного почесав лысый затылок, добавил: – Мистер Клевер не любит влезать в такую мелочь. Слишком большой риск, за сущие гроши. Наш хозяин делает ставки по крупному. Иначе не будет выгоды. Он всегда так говорит. Не будет выгоды и все… – Закончив речь, гоблин мгновенно потерял интерес к разговору и, подхватив тележку, уныло побрел в дальнюю часть ангара, оставив меня наедине с самим собой.

Сгрузив инструмент в хранилище, я накрыл чехлом крылоплан, убрал мусор и побрел в отведенную мне коморку. В голове не переставая крутилась одна навязчивая мысль: правильно ли я сделал, что доверился мистеру Клеверу? Перед глазами возникла огромная чаша весов. Справа на блюдце виднелась моя старая жизнь, а слева – новая. Стрелка слегка поколебалась, ожидая, когда я начну бессмысленное сравнение и, не дождавшись, дернулась сначала в одну, а потом в другую сторону установив равновесие. Следом за вымышленным мерилом появилась Тиса. Она шла к своему клылоплану, не обращая внимания на меня. Внутренний порыв заставил ее окликнуть. Девушка остановилась и обернулась. Бледное, почти безжизненное лицо внезапно изменилось. Мягкие черты стали острыми, угловатыми. Внезапно Тиса резко дернулась вперед и, открыв рот, продемонстрировала мне свои длинные, словно иглы клыки. Истинная веталла – ночная охотница, способная превращаться в кошмарного зверя, питающегося человеческой кровью.