Виктория Угрюмова - Голубая кровь Страница 7

— Когда это было, — протянул молодой воин.

— Было! — рявкнул Аддон. — И хватит препираться. Займись-ка лучше делом. Помоги Руфу камни таскать.

Килиан помрачнел.

Помогать Руфу — задача не из приятных, потому что Руф — это тебе не всякий. Руф — это… Одним словом, Руф — это Руф, тут иначе не скажешь.

— Эльо Аддон! Эльо Аддон! — закричал, нелепо размахивая руками, невысокий крепыш с большим синяком во всю правую половину лица. Бровь у него подпухла, и сверху на нее был криво прилеплен лист целебной муссторы.

— Что тебе, Олькой? — сурово спросил тот, стараясь не рассмеяться.

Топорник Олькой был счастливо женат вот уже шесть ритофо и в своей жене души не чаял. Однако, когда супруга была в дурном расположении духа, она ничтоже сумняшеся колотила свою дражайшую половину Чаще всего любвеобильному Олькою доставалось за робкие попытки изменить жене. Глаз она с него не спускала, так что дальше попыток дело никогда не заходило, но неукротимая женщина не принимала этот факт во внимание и лупила мужа от души.

Заработав синяк-другой, несчастный бежал жаловаться эльо Кайнену и одной рукой всегда тащил за собой упирающуюся жену, тогда как в другой крепко сжимал отнятую у нее палку.

— Она опять поколотила меня, — сообщил он, демонстрируя командиру новые травмы.

— Посажу на хлеб и воду в гарнизонной темнице, — пригрозил Кайнен, не уточнив, кого именно. Он уже хорошо знал, что будет дальше.

Женщина залилась слезами, а Олькой бросился ее утешать и целовать. Спустя пару текселей они ворковали, как две птицы, вьющие гнездышко.

Аддон усмехнулся, глядя на них, и снова неспешным шагом двинулся вдоль крепостной стены, стараясь не упустить ничего. Он твердо знал, что во время битвы решающую роль может сыграть даже самая незначительная, самая мелкая деталь.

Следом за вождем семенил Микхи, старый управитель, в обязанности которого входило также обеспечение крепости провизией на время осады. Микхи был скрупулезен и въедлив, словно клещ. Тем количеством вяленого мяса, зерна и сушеных фруктов, которое он припрятывал в каменных погребах, вырубленных в подошве горы, можно было накормить пару таких гарнизонов. Но старший Кайнен всегда проверял все запасы трижды. Микхи на него не обижался — напротив, полностью одобрял это. Он гордился тем, что воспитал Аддона внимательным ко всякой мелочи, и он же внушил юному тогда Кайнену мысль о том, что хороший полководец должен не только руководить войсками во время сражения, но заботиться об их благополучии, сытости и здоровье. Теперь Микхи мог не стыдиться результатов своего воспитания.

Трижды, четырежды, да хоть двадцать раз заглянуть во все оружейные комнаты, кладовые, каморки и лично сунуть нос во все каменные сосуды для воды, чтобы потом, когда мехолны окружат Каин, воевать с чистой совестью! Вот так.

Пройдя с десяток шагов и выговорив солдатам, которые недостаточно бережно устанавливали камнемет-биратор, Аддон обернулся через плечо.

Килиан таскал камни, складывая их в аккуратную кучу возле стены (пригодятся, чтобы сбрасывать на головы нападающим, но не должны мешать в суматохе боя — постоянно твердил отец).

Старший Кайнен удовлетворенно хмыкнул, увидев, какой валун поднял его сын. Мужчины в их роду славились своей мощью. Из поколения в поколение Кайнены рождались могучими воинами и атлетами. Аддон и сам мог похвастаться недюжинной силой. В свои сорок с небольшим он был еще бодр, свеж и весьма привлекателен. А шрамы — что ж, шрамы… Их стыдиться нечего — они получены в честном бою и не сильно портят его внешность. Во всяком случае, взгляд Либины, обращенный на него теплеет так же, как и в молодости.

В следующий миг взгляд самого Аддона стал странным: он и потеплел, и затуманился, и…

Старый Микхи вот уж который год подряд наблюдал этот взгляд, но никак не мог найти слова, чтобы описать его. Он мог только почувствовать то же, что и Аддон, потому что тоже видел, как поднимается по узким ступеням вдоль крепостной стены Руф, который тащит…

Тот валун, что он тащит, может расплющить не одного человека. Потому что Руф Кайнен не просто силен. Это самый сильный воин, которого только знали в своей жизни и управитель Микхи, и Аддон Кайнен, и остальные жители крепости. А еще Руф красив.

Он так красив, что прекраснейший из богов — повелитель огня и страстей Ажданиока может приревновать к этому смертному. Единственное, что отличает Руфа от небожителя, — это то, что его безупречное тело покрыто глубокими шрамами. Шрамы не слишком заметны на бронзовой коже, но если подойти поближе и приглядеться…

Руф без видимых усилий положил камень в довольно большую кучу и обратился к Килиану:

— Здесь уже достаточно. Пойдем на северную стену.

— Сейчас, — проскрипел тот, раздирая ногтями кожу на пояснице. — Слушай, Руф, тебе не жарко? У тебя тело под доспехами не чешется?

— Во-первых, — улыбнулся тот, — я вылил на себя ковш воды. Во-вторых, да, все равно чешется, и отчаянно.

— Как ты можешь терпеть? — удивился Килиан. — Сколько я тебя знаю, а все равно не могу понять, откуда у тебя такая выдержка.

— Эти мелочи легко перетерпеть.

— А что трудно?

— Не знаю, — пожал плечами Руф. — Просто мне кажется, что это не трудности. Трудности должны выглядеть как-то иначе.

— Будут вам и трудности, — вмешался в разговор подошедший Аддон. — Омагра не оставит нас в покое.

— Можно подумать! — запальчиво начал Килиан. Но тут же и сник.

До недавнего времени племена палчелоров немногим отличались от своих западных соседей мехолнов. Разве что были многочисленнее и уже потому сильнее и опаснее. Они Жили в степях на юге Рамора, не строили укрепленных городов, не знали наук и занимались разведением скота. Разрозненные роды постоянно грызлись между собой, изредка объединяясь для нападения на небольшие города. Могучие же крепости, такие как Газарра, были им не по зубам.

В основном же они грабили купеческие караваны и маленькие группы паломников.

С их существованием смирились, как, мирятся с, тем, что в природе существуют слепни и мухи. О палчелорах не забывали: на Южном рубеже никогда не было спокойно, но и не считали их особенно страшной угрозой. В конце концов, для того и существует сторожевая крепость Каин, чтобы отражать нападения варварских племен.

Однако несколько ритофо назад по степям пронеслась весть о том, что племена палчелоров объединились под властью некоего Омагры. По слухам, ничем не примечательный внешне, не отличающийся физической силой, он тем не менее в рекордно короткий срок создал собственное войско, разбил наголову непокорное племя соседей, истребил орду полузверей аттосков и теперь обратил свой взгляд на север. Туда, где на берегу лазурного моря Лулан возвышались белые стены Царя Городов — Газарры.