Игорь Пидоренко - Чужие дети-3 Страница 7

– Ну что, договорились? Когда?

– А разве тебе Василий ничего не сказал? – удивился Егор. Потом спохватился – «подслушки»! Прижал палец к губам, предостерегая, заговорил громко и весело.

– Да чего там договариваться? Посидели, выпили немного. В следующую субботу и махнем на озеро. Ты удочки готовь. У меня-то кое-какие есть. Если хочешь, могу поделиться.

Дядя Саша сначала выпучил глаза, потом понял, подхватил Егора под локоть.

– Пойдем, пойдем. С Василием все обсудим у него в кабинете.

Однако Василия Степановича в кабинете не было. Так что Егор с дядей какое-то время бестолково огинались у запертых дверей, перемигиваясь и не зная, что бы такое придумать и где переговорить без помех.Когда Егор начал совсем уже психовать и собирался открыто послать все это дело куда подальше, объявился Василий Степанович. Вот ведь железная выдержка у человека! Ну хоть бы, зараза, смутился! Улыбался, как всегда, весел был и бодр. Затащил дядю с племянником в кабинет, Егору плеснул коньяку (и сигаретой хорошей угостил). А потом, не теряя веселости и не изменяя тона, сказал:

– Хорош дергаться, мужики. Все я организовал, подготовил. Вам только поприсутствовать надо будет. Ну я же сказал – не дергаться! – предупредил он подскочивших собеседников. – Ваше дело тоже немаловажное. Не дай Бог, заподозрят что-нибудь – никому головы не сносить, ни мне, ни вам.

Егор, наконец, смог вставить слово.

– Давай, выкладывай, что и как задумал. Иначе выхожу к чертовой матери из этой аферы. Совсем нас за пацанов держишь – тайны развел, дальше некуда. Тоже мне еще – СМЕРШевец!

Последнее он ляпнул так, от фонаря. Читал накануне что-то Флеминга и усмехался при упоминании организации, с которой воевал Бонд.Василия же Степановича его слова очень задели. Вот когда Егор был на волосок от того, чтобы получить в лоб! Да еще и как следует! То есть, конечно, в лоб ему не следовало, Василий сам был виноват, что темнил. Но не удержался закаленный безопасник, вылетел из своего кресла и приноровился влепить нахалу в соответствии с правилами карате, кунг-фу и чему там еще их учат…Хорошо, дядя Саша успел тормознуть зарвавшегося. Сграбастал за плечи, отволок назад, к креслу, напрягся и усадил. Потом полез в шкафчик за нарзаном – горячие головы остужать.Егор еще рыпался, хотя и понимал, что шансов устоять у него мало. А вот Василий Степанович будто в землю разрядился – почти мгновенно заговорил спокойно, словно ничего и не было. И Егор лишний раз убедился, насколько им повезло, что Василий с ними, а не против них.

– Александр Иванович, ну хоть вы объясните этому провокатору, что незачем вам знать подробности. Ведь затаскают потом. Вы поймите – я не столько даже о вас беспокоюсь, сколько о себе. Не знаете – и не знаете, на «нет» спроса нет. А уж я что-нибудь придумаю, отверчусь. Вернее, уже придумал. Вам же остается вести себя по возможности естественно и непринужденно. Если нужна будет помощь – шепну. Договорились?

Дядя Саша кивнул согласно, Егор тоже сел, допил оставшийся в рюмке коньяк.

– Значит так, – начал Василий Степанович. – Сегодня в восемнадцать часов (Егор опять отметил это: «в восемнадцать», а не «в шесть») придет автобус, чтобы везти ребят в клинику, на обследование. Обследование серьезное, здесь аппаратуры для этого нет, поэтому потребовался выезд. Александр Иванович, постарайтесь оставить Ирину здесь, незачем ей присутствовать. Егор с Денисом воспользуются оказией, чтобы добраться до города.

– И все, что ли? – опять вскинулся Егор.

– Тихо ты, дай человеку договорить! – прикрикнул на него теперь уже дядя Саша.

– Не все, не все, – успокаивающе сказал безопасник. – Будешь со мной до самого конца. Ты, в некотором роде, мое алиби. Подтвердишь, что все произошло не по моей вине и ничего поделать было нельзя. Вот такие инструкции. Остальное предоставьте мне. А ты, умник, если потом потолковать захочешь, один на один, как говорили в старину, – к вашим услугам. Но – потом! – Указательный палец предостерегающе поднялся вверх. – Убедительно прошу – никто ни о чем не должен догадываться. Никаких сборов, никаких сувениров «на память о Земле» и прочей сентиментальной чепухи. Малейший – ма-лей-ший – просчет может сорвать все дело. Дошло?

Дядя и племянник уже выходили из кабинета, когда безопасник окликнул Егора.

– Иди-ка сюда. Стрелять умеешь?

И получив утвердительный ответ, полез в ящик стола и достал небольшой плоский пистолет.

– Держи. Как знак особого доверия. Но стрелять – только в самом крайнем случае и по моему приказу.

– Что это за «пушка»? Я таких не видел, – удивился Егор.

– Нормальный ПСМ, калибр 5,45.

– А кобуру под мышку? – спросил Егор, вертя в руках пистолет.

– Не жадничай, – усмехнулся Василий. – К ней привычка нужна. Да и подгонять под твои габариты пришлось бы. А времени нет.

– Что, бластеров еще не наделали по «заячьему» образцу? – съехидничал Егор.

Безопасник развел руками.

– Да пока не получилось.

6

Что-то здесь было не так. Егор не мог понять – что именно? Беспокоил слишком гладкий ход событий. Ровно в шесть появился автобус. Да не какой-нибудь, а «Мерседес» с затемненными стеклами. То есть, когда все поднялись на лифте из бункера, автобус уже стоял перед домиком. Удивило отсутствие в холле обычного дежурного. Да и водителя в автобусе тоже не было. Видимо, в целях соблюдения секретности. За руль сел сам Василий Степанович. И повел так, словно всю жизнь только этим и занимался.Мрачный взрослый «заяц» забился назад, а дети прилипли к окнам, глядели, щебетали возбужденно, иногда вставляя русские слова. «Действительно, – отметил Егор. – Почти исключительно на своем языке говорят. И Денис с ними чирикает».Сам Егор с трудом научился лишь нескольким словам языка «зайцев». Как он знал, филологов к работе с «зайцами» не допустили, и словаря не существовало. Это ему понятно было – все, что связано с военными… Если еще учесть, что и дети, и взрослый «заяц» прилично освоили русский язык, то особой необходимости в словаре не возникало. Теперь, наверное, и не возникнет.На проходной автобус пропустили беспрепятственно, и когда он выехал за ворота, Егор вздохнул с облегчением – первый этап прошел успешно. Что там впереди?Облегченно вздохнул и дядя Саша. Он сидел рядом с Егором и старался казаться действительно веселым и беззаботным. Шутил с ребятами, пытался рассказывать племяннику какой-то анекдот. Лишь глаза, беспокойные, тревожные, выдавали его напряжение. Дядя Саша отодвинул все свои переживания на второй план и хотел сейчас только одного – успеха дела. Дети должны улететь домой. Кто бы и что бы ни говорил. Потом он будет тосковать о детях, вспоминать их и не спать ночами. Потом. А сейчас – вперед. Все обдумано, все решено, никаким сомнениям нет места.Василий Степанович вел автобус не спеша, изредка поглядывал на часы. Егор приметил это, понял, что безопасник тянет время, дожидаясь условленного часа. Вот только где и как должна будет произойти передача детей? Не в той ведь чахлой рощице?!Оказалось, что нет. Ехали какой-то дальней дорогой, хотя и направлялись в сторону города. Дорога была узкой, почти не встречалось автомобилей. Наконец начало темнеть. И вскоре, переехав небольшой мостик через мелкую заросшую речушку, автобус остановился.Какое-то время все сидели молча. Дети притихли. Снаружи тоже не раздавалось ни звука. А может быть, они уже спать устроились?Василий несколько раз мигнул фарами. Подождал немного и помигал еще. И Егор увидел, как из близко подступающего к дороге леса на асфальт вынырнула темная фигура.Василий Степанович поднялся с водительского сиденья, одернул пиджак, подмигнул Егору и дяде Саше и негромко сказал:

– Всем пока сидеть. Без меня ни шагу.