Дмитрий Григорьев - Последний враг Страница 71

До хребта оставалось около половины лонги, когда Аму решил передохнуть. «Даже если всадники нашли мои следы, то урры не пройдут дальше первой стены. А без урров они меня не скоро догонят». Он выбрал место за камнем и моментально заснул. И вновь это был крепкий сон без сновидений.

Когда Аму открыл глаза, начинало светать. Таир находился за хребтом, но вершины некоторых скал уже горели золотым светом.

Аму рассмотрел пояс. На нем было все, что полагается иметь при себе воину: в отдельном кармашке нить с иглой и шило, кошелек с парой серебряных монет, бритва, медное зеркальце, маленький брусочек, гребень, длинный лоскут для перевязывания ран и заживляющий порошок травы хоа.

Аму проделал шилом дырку и закрепил пояс там, где ему и положено быть, — на талии. Затем подогнал по ноге ремни сандалий. «Надо бы перекусить…» С этой мыслью юноша продолжил путь.

Днем горы выглядели иначе. Камни были разноцветными, от светло-зеленого до темно-фиолетового. Однако преобладал коричнево-красный цвет. Ни дерева, ни ручейка, ни травинки — цветные камни до самого неба. Казалось, огромный каменный поток спускается навстречу путнику.

Поднявшись на очередную площадку, молодой воин посмотрел вниз: нагромождение камней и скал, среди которых он с трудом разглядел дорогу и форт оставленный им вчера. «В этих горах даже великана не найти. Вряд ли они будут меня преследовать…» Аму вспомнил сидящих вокруг костра воинов, запах жареного мяса и похлебки, и у него закружилась голова.

— Чувство голода со временем исчезает, — пробормотал беглец, — но не у меня… И воды нет… О Боги, Боги… Я не прошу пищи, но тогда лишите меня хотя бы чувства голода и жажды…

Еще вчера Аму решил не возвращаться в Ур. Из разговора стражей он понял, что правители города поклоняются колдуну. И единственный выход — Хор, скрытый непроходимой горной грядой.

«Но если и там вместо Хайхора теперь Уруман? Но там хоть меня никто не знает». Вчерашняя внутренняя беседа продолжалась в голове Аму.

Подъем был нетруден, но на юношу вновь навалилась необъяснимая тяжесть, отсутствовавшая ночью. Она походила на невидимые волны, которые не подпускали Аму к бойнице в замке Урумана. Только здесь они были гораздо слабее. В сознании молодого воина всплыл образ мага.

— Никакой ты не Бог! — Беглец вновь начал думать вслух. — И Великий Уту мне поможет. И мы еще встретимся с тобой. Если Боги милостиво сохранят мне жизнь!

В пустынном прозрачном воздухе многократно отраженные горами слова заполняли все пространство и сбрасывали, разбивали невидимый тяжелый груз, придавливающий Аму.

Забыть усталость помогали и неотлучные спутники — воспоминания. Воспоминания о времени, когда он ничего не знал об Урумане и будущее казалось полным великих, всегда хорошо заканчивающихся приключений. «О Боги, сохраните надежду в сердце моем, поддержите моего отца… Дайте мне силы!»

К полудню Аму вышел на гребень перевала. Сильный холодный ветер пронизывал его тело, рвал волосы и рубаху. Но молодой воин не торопился вниз. Он никак не мог оторвать глаз от суровой и величественной картины. Сверкающие в лучах Таира вершины завораживали его. Аму первый раз в жизни видел снег и лед.

Он слышал рассказы о том, что в горах и северных странах от сильного холода вода застывает и становится камнем, а с неба вместо капель дождя падает белый водяной пух. Но одно дело — услышать, а совсем другое — увидеть.

И вновь — спуск. На этот раз к ущелью, к ручью с холодной, обжигающей горло водой, а затем — еще более высокий подъем…

На второй день горного перехода чувство голода пропало, в теле появилась необычная легкость. Аму ощущал, что может сдвинуть все горы и выйти к равнинам. Но еще через день беглец с трудом шевелил руками и ногами. Нет, пространство не противодействовало, как это было еще два дня назад. Это была усталость, охватившая Аму изнутри. Болезнь гор. Кроме того, не прикрытые от лучей Таира участки кожи покрылись волдырями, и на теле путника не было места, свободного от боли. Но он не останавливался…

Наконец, с очередного перевала, Аму увидел небольшую долину. И первое съедобное растение, встретившееся путнику, был горький горный лук. Даже вызывающая слезы горечь показалась ему сладостной. А еще ниже — дикая хорена, безвкусные зерна которой можно было жевать бесконечно. Здесь же, на склоне, он увидел небольшого зверька, похожего на хриссу, бросил в него меч, но промахнулся и чуть не лишился оружия.

Путь продолжался. Гряда сменяла гряду, за скалой следовала скала, и, когда Аму уже потерял счет времени, превратившись в листок, влекомый ветром по огромным каменным валам, он увидел, что снежные вершины остались за спиной, а впереди горы гораздо ниже. И под хребтом зеленеет долина, посреди которой синей жемчужиной сверкает озеро.

И вновь путник наслаждался горьким луком и зернами хорены. Главный хребет был позади. Река, вытекающая из озера, должна была привести к пустыням Хора. Ниже стало еще теплее, появились деревца сехеу и грибы, многие из которых были знакомы путнику. Они надолго стали основной его пищей. «Словно мораннский монах-грибоед». Аму вспомнил рассказы учителя путей о далекой стране Моранне, где все жители — жрецы, и питаются исключительно грибами.

Через несколько дней, за очередным холмом, появилась пустыня. Теперь Аму следовало выбирать: путь по безводной равнине, который через несколько дней мог привести к смерти, или же — до поры до времени безмятежная жизнь у реки в зеленом лесном оазисе.

Полдня Аму готовился к походу через пустыню. Он вернулся к холмам и сорвал несколько плодов сехеу, часть из которых прикрепил к поясу, а часть выскреб изнутри бритвой и заполнил водой.

Беглец бросил прощальный взгляд на маленький оазис, к которому уже привык, и тут его осенило: «Несколько росаэрит при попутном ветре могут ускорить путь. Они не поднимут к небу, но позволят перемещаться гигантскими прыжками с большой скоростью. Лишь бы ветер оказался попутным». Однажды, в год дождей, когда грибы росли повсюду, Аму уже передвигался подобным образом. Правда, тогда он проскакал не больше лонги, а теперь сотни, тысячи лонг лежали перед ним.

И как только Таир скрылся за горной грядой, он связал несколько грибов веревкой, прицепил к поясу запас воды и перерубил нити мечом. Большие розовые шары поднялись в воздух и потянули путника за собой. Их сила не могла поднять человека, но облегчила его вес настолько, что, отталкиваясь от земли, он пролетал по воздуху сразу несколько десятков минов. Так, с помощью попутного ветра, прыжками, подобно фрокку, Аму направился в глубь пустыни.