Эпидемия - Евгений Юрьевич Лукин Страница 74

— Зачем? — опешил тот.

Пинсон даже отшатнулся слегка.

— Ты что, не помнишь, о чем нам объявили, когда мы в Палосе с якоря снимались? — страшным шепотом вопросил он. — Пьяный был?! Кто первым увидит землю — тому королева десять тысяч мараведи обещала! Хочешь, чтобы и эти десять тысяч тоже адмиралу достались?.. Он и так вон уже!.. Будущий губернатор… Вице-король…

— Ну сам бы и крикнул…

— Да я уж кричал два раза, — с досадой напомнил капитан. — Позавчера кричал, неделю назад кричал! Третий раз — неловко как-то…

— Бог троицу любит, — осмелился пошутить матрос.

— Я те дам троицу, богохульник! — озлился капитан. — Лезь давай, кричи — потом поделимся!

— А если там опять никакой земли?

— Тогда не поделимся!

Матрос моргнул, смекнул — и опрометью кинулся к вантам. Вскоре над океанскими просторами ликующе разнеслось:

— Земля!.. Земля!..

Мартин Алонсо Пинсон зычно отдал еще один приказ, и минуту спустя на «Пинте», подтверждая радостную весть, грянула бомбарда.

Все-таки Бог, наверное, в самом деле любит троицу — вы не поверите, но по прошествии малого времени прямо по курсу взаправду показалась земля.

Эпилог

Десять тысяч мараведи им так и не выплатили — это уж Колумб подсуетился. Мартин Алонсо Пинсон, не пережив такого удара, скоропостижно умер, а Родриго де Триана с горя уехал в Африку, где, по слухам, принял ислам.

03.03.19

Бакалда

Дурилка картонная

Переступив порог и вдвинувшись в прихожую, Нестор Ступицын хотел было выписать жене чертей за незапертую дверь, как вдруг обратил внимание, что у спутницы жизни круглые глаза. Собственно, округляла-то она их при виде супруга постоянно, но не до такой степени, как сейчас.

— Ты только не подумай чего… — пролепетала она.

Нестор насупился и, не тратя слов, убрал ее с дороги ладонью. Прошел в первую комнату. В кресле перед выключенным телевизором сидел некто лысый. На лоснящемся, словно бы отшлифованном, затылке пристроился тусклый неподвижный блик.

— Думала, сантехник, — причитала за спиной жена. — Я ж сантехника утром вызывала! А тут шебуршится кто-то под дверью… Ну я и…

— Кто такой?

Вместо ответа последовал сдавленный всхлип.

— Кто такой, я тебя спрашиваю!

Блик на затылке по-прежнему оставался недвижим. Хоть бы голову, наглец, повернул! Нестор засопел, шагнул к сидящему — и понял наконец, в чем дело.

В кресле сидел манекен.

Костюмчик — как влитой, что вообще свойственно манекенам, взамен лица — гладкая продолговатая болванка без каких бы то ни было черт. В магазине, где Ступицын работал охранником, подобные изделия именовались «мужской демонстрационный абстрактный».

— В глазок сперва смотри, а потом уже открывай! — проклокотал он вне себя. — Куда надо — звонила?

— Звонила…

— И что?

— Говорят: приедут, ждите…

Ступицын заругался и выхватил телефон — перезвонить куда надо.

— Здравствуйте, Нестор Маркелович, — устало приветствовали его (значит, уже и номер знали). — А мы с вами как раз собирались связаться. Вы уже дома?

— Я уже дома! — угрожающе подтвердил он.

— Стало быть, в курсе… — с прискорбием прозвучало из динамика.

— И что теперь делать?!

— Ради бога, ничего не вздумайте делать! — взмолился усталый голос. — К вам выехали. Ведите себя как обычно и ждите нашего консультанта.

«Как обычно»! Обычно Нестор Маркелович давно бы уже выстроил семейство в одну шеренгу и раздал всем сестрам по серьгам.

— А куда ж топтуны смотрели? — спросил он в сердцах.

Кажется, собеседник обиделся на «топтунов».

— Наружное наблюдение потеряло его в сквере, — сухо сообщил он.

— Как потеряло?! — окончательно слетев с катушек, завопил Ступицын. — За что вам там зарплату платят? Как это вообще можно — дурилку упустить!

— Вы голос-то не повышайте! — одернули его. — Можно, стало быть, раз упустили… Виновные понесут наказание. Короче, ждите.

Из детской комнаты выглянули две восторженные мордашки.

— Марш к себе! — рявкнул Ступицын. — Вас еще здесь только не хватало!..

* * *

Первые дурилки появились примерно полгода назад — разом и по всей планете. Выглядели они тогда, следует сказать, куда более абстрактно, нежели теперь: плоские, словно выпиленные из фанеры. Перемещались стоя, не шевелясь. Местные жители отреагировали на их пришествие по-разному: где забрали в лабораторию, где сочли чудом, где, не говоря дурного слова, просто разнесли из гранатомета.

Разумеется, те экземпляры, что попали в цепкие руки ученых, были разъяты чуть ли не на молекулы и тщательнейшим образом изучены. Выяснить удалось… Да собственно, мало что удалось выяснить. Напичканные невразумительной нездешней машинерией, плоские человеческие фигуры явно собирали информацию и, возможно, куда-то ее передавали. Куда? Неизвестно. Каким образом? Опять-таки неизвестно. Во всяком случае, не с помощью радиоволн.

На англоязычном Западе пришельцев прозвали cartoons, в России — дурилками картонными.

Первая их партия, разобранная, разломанная, раскулаченная, исчезла с лица земли за считаные дни. Однако спустя малое время невесть откуда возникла вторая. Надо полагать, те, кто внедрял их в человечество, учли первые свои ошибки, главной из которых являлась недооценка сообразительности землян. Фигуры обрели объем, облачились в некое подобие одежды, хотя передвигались по-прежнему — не шевеля ногами, словно бы на колесиках.

Политики попронырливее тут же закричали о межпланетном шпионаже и готовящемся вторжении, но, разумеется, были не правы в корне. Если шпионаж и имел место, то явно не военный и не промышленный. Скорее уж бытовой. Дурилки в основном мотались по улицам, заезжали в супермаркеты и на дискотеки, а вот в штабах, секретных лабораториях и на тактических учениях обнаруживались крайне редко.

К чести спецслужб следует заметить, что встревожились они вовремя, о чем свидетельствуют представленные ими доклады, на ход событий, впрочем, не повлиявшие. Вторая партия механических соглядатаев сгинула вслед за первой, а представители третьей оказались еще более продвинутыми: уже умели перебирать ногами и совершать вполне человеческие жесты. Лишь тогда были приняты кое-какие меры против дальнейшей их эволюции: гражданам вменили в обязанность относиться к ходячим манекенам как к себе подобным, запретили на них нападать, давить машинами, глумиться, затаскивать на корпоративы. Мало того, приставили к дурилкам охрану. Теперь за каждой, чуть поотстав, следовали два-три сотрудника, сами не слишком отличавшиеся от объекта наблюдения.

* * *

Если не считать нынешнего случая, Нестору довелось столкнуться с дурилкой вплотную лишь однажды. Приключилось это неделю назад: звякнул дверной колокольчик, распахнулись стеклянные створки — и в магазин ступил некто с голой болванкой взамен головы. Не сопровождай вошедшего две скучные личности в штатском, вполне могло бы создаться впечатление, будто безработный манекен пожаловал на собеседование.

— Внимание, — негромко, но властно оповестил один из сопровождающих. — Просьба к покупателям и персоналу: